Талантливый живописец Александр Дейнека (1899-1969) любил и высоко ценил искусство своего старшего современника Мартироса Сарьяна. Об этом ярко свидетельствует публикуемая ниже небольшая статья. Этот дышащий искренним уважением словесный портрет коллеги-художника написан к 80-летию Варпета, широко отмеченному в 1960 году.
К сожалению, текст Дейнеки, профессиональный и вместе с тем эмоциональный, выпал из поля зрения тогдашних искусствоведов, оказался забыт и не был включен в составленную Александром Каменским и мной книгу "О Сарьяне" (1980), которая собрала статьи и высказывания как искусствоведов, так и художников. Конечно, заметка Дейнеки несет на себе печать своего времени, но это ничуть не умаляет ее достоинств. В Армении она публикуется впервые.
Шаэн ХАЧАТРЯН
"ОН ОШЕЛОМИЛ МЕНЯ СВОЕЙ НЕОБЫЧНОСТЬЮ"
В ранней юности я увидел однажды в журнале картины, буквально ошеломившие меня своей необычностью как по сюжету, так и по исполнению, - почти силуэтные формы, грубая кладка цвета широкой кистью тремя-четырьмя локальными тонами. На картинах была незнакомая мне подпись: М.Сарьян.
Прошло много времени, прежде чем я оценил в этих вещах правду образа, говорящего предельно ясным, настоящим живописным языком. Мой рационализм сменился теплым отношением к художнику.
"Финиковая пальма", "Идущая феллахская женщина" оказались началом творческого пути одного из наших самых живописных, самых самостоятельных, самых жизнеутверждающих художников - Мартироса Сергеевича Сарьяна. От ранних, несколько экзотических вещей с декоративной упрощенностью форм Сарьян позднее приходит к ритмическим композициям, будь то пейзаж, натюрморт или портрет. Ритмика формы и цвета была давно подмечена народным искусством Армении, но у Сарьяна она приобрела новые качества: сложную живописную мелодичность, свободную плавность формы, ясную пространственную характеристику, истинную монументальность. Сарьян силой своего искусства сумел показать нам выжженную, бурую, древнюю Армению во всем блеске света и цвета, с прозрачными далями, роскошью цветов и плодов. Нам трудно отрешиться от сарьяновской Армении и увидеть ее как-то иначе. Это не романтика художника, а сама реальная сущность его Родины - трудолюбивой, обновленной, осовремененной. Его пейзажи и натюрморты лишены эклектизма. На них не лежит паутина умерших школ. Вещи полувековой давности дышат молодостью, сверкают сочностью красок. Глядя на его пейзажи, всегда испытываешь свежий холодок, будто высоко с горы перед тобой раскрываются необъятные просторы Армении.
Мартирос Сергеевич много путешествовал, еще больше видел, но всегда оставался верен своей родной Армении, которая сделала его простым человеком, мудрым художником, которая ему много дала, многому научила. За кажущейся небрежной техникой живописи Сарьяна стоит большая, умная простота - результат многих размышлений, огромного долгого труда. Мазок его всегда предельно отработан, разнообразен по удару, гибкости, цветовой плотности и всегда органичен со смыслом произведения. Мы просто любуемся его искусством, не задавая ненужных вопросов. Любуемся, как песней.
На юбилейном вечере Рубена Симонова я долго в фойе стоял у его двух портретов, написанных двумя художниками, Павлом Кориным и Мартиросом Сарьяном. Какие разные портреты одного большого артиста! Они, казалось, исключали друг друга. Но это только казалось. И вдруг пришла мысль: какую широту, простор, разнообразие несет в себе наша советская живопись, сколько почерков допускает ее метод! Строгий, чеканный, суровый коринский портрет показывал нам режиссера в его подчеркнуто официальном виде, и как расширил представление о человеке портрет Сарьяна, где Рубен Николаевич выглядит домашним, простым! С приветливым, умным лицом, он как бы ведет с вами близкую, понятную, большую беседу. Народные ковры подчеркивают белизну одежды актера и его смуглую кожу. В каждом портрете Сарьяна есть внутренняя характеристика, типизация портретируемого. Для каждого он находит нужную ему цветовую гамму, убедительный жест.
Художник ведет живопись портрета на тонких сочетаниях полутонов, вводя в этот общий тон бравурные локальные цвета красного, зеленого, желтого.
Нас не удивляет, что у него были учителями К.Коровин, В.Серов. Они раскрыли ему все великолепие и разнообразие искусства. Не подминая ученика до положения своего подмастерья, они сумели дать ему путевку в жизнь как мастеру.
Стиль Сарьяна давно перешагнул по своему значению границы маленькой Армении; его жизнерадостную, звонкую живопись можно заметить в картинах многих художников нашей великой многонациональной Родины, увидеть в искусстве младшего поколения художников Армении.
Всем сердцем Мартирос Сарьян служит искусству. Шестьдесят пять лет крепко держит в руках Мастер кисть. Таким он и написал автопортрет. Все так же по-молодому зорко видит 80-летний художник. Все тоньше и благородней становится его искусство.
1960г.
Александр ДЕЙНЕКА
"Голос Армении"