Если бы в ночь с 17 на 18 июня 1815 года не шел дождь, то будущее Европы было бы иным. Несколько лишних капель воды сломили Наполеона. Чтобы Ватерлоо послужило концом Аустерлица, провидению оказался нужным небольшой дождь; достаточно было тучи, пронесшейся по небу, вопреки этому времени года, чтобы вызвать крушение целого мира.
Спустя более чем 2 года после событий «армянской революционной весны» пришло время разобраться не только с причинами, породившими революцию, но и попытаться проанализировать возможный сценарий развития ситуации и возможные пути претворения в жизнь новых политических преобразований в Армении.
Сегодня всё чаще звучат голоса, говорящие, что «армянский революционный эксперимент» провалился. Причём говорят это разные люди и представители разных социальных слоёв – от певца Мгера (который 2 года назад активно поддерживал не только революцию, но и лично Пашиняна), до ведущего «BBC» Стивена Сакура, начавшим своё интервью с армянским премьером вопросом о разочаровании, царящем в Армении.
В действительности «революционный эксперимент» провалился в сознании многих людей и политических и экономических кругов Армении и диаспоры, однако, не «в умах» самих революционеров. События 2018 года позволили многим настолько резко увеличить качество своей жизни, о чём они ранее и мечтать не могли. Но сейчас важно разобраться хотя бы с частью причин, породивших революцию 2018 года, так как без осознания этих причин невозможно избежать подобных ошибок и в будущем.
Если оглянуться назад, то с уверенностью можно сказать, что революция 2018 года была нам навязана. Но навязана не «медийными технологиями», и даже не «Фондом Сороса», а была навязана ошибками прошлого. Некоторые осуществляли ряд шагов и полагали, что они смогут «всегда удерживать процессы и акторов этих процессов в своих руках», другие не делали ничего, полагая, что происходящее в стране их не касается.
За период до 2018 года в Армении не сформировалась политическая школа (не партийные политические школы), которая готовила бы новые кадры для будущего участия в работе системы государственного аппарата, которая прививала бы будущей правящей элите идеи с чётким представлением о модели государства, которое должно быть построено в будущем.
Не было приложено усилий для становления национально-государственной элиты, которая, осмысливая собственные национальные интересы и современные вызовы национальной безопасности, должна была создать стратегические модели развития, модели интеграции и постепенно «опустить» уже эти идеи на уровень общественного, в частности, политического сознания. Эти модели и должны были содержать тот «замысел», который способен объединить народ на деяния и становления Армении как важной региональной державы. То есть, идея интеграции в союзы, идея становления государства новой модели сначала должна была легитимироваться на уровне стратегического сознания новых элит, а потом – масс.
Так как власть не сформировала эту школу, и критерием работы «политического социального лифта» стали деньги, это привело к тому, что критерием попадания в парламент, в систему государственного управления стали не передовые идеи, а деньги. А если деньги решают всё, то нужно понимать, что денег намного больше у Турции, у Азербайджана, у Джорджа Сороса и его фонда «Открытое общество», и что рано или поздно этот фактор «выстрелит». Отсутствие осознание этого факта стало одной из фундаментальных причин революции 2018 года.
Общество больше говорило о том, что «голос можно купить за 10 тысяч драмов», в то время, когда за «Х или Y тысяч драмов покупалось» место в парламенте, работе в системе государственного управления, когда за «Х или Y тысяч драмов покупались» ума и сердца активной молодёжи, которая не хотела проходить «под мечом» партийных школ и партийных студенческих структур прошлой власти, но хотела получить возможность для саморазвития и удовлетворения своих амбиций и своих потребностей.
Ошибкой приведшей к смене власти было и заигрывание с «гражданским обществом», и мнение о том, что его можно использовать во внутривластной борьбе и «натравливать его» на неугодных политических деятелей и крупных бизнесменов. Прошлой власти казалось, что использование активистов «гражданского общества» можно так же, как и ряд причисляющих себя к числу политических деятелей лиц, которым даже доставались депутатские мандаты в период прошлой власти – Никол Пашинян, Арам Саргсян и т.д. Но эти «активисты», которых ранее власть полагала, что «использует», опрокинули прошлый режим.
Важнейшей ошибкой прошлого было и то, что власть сама вывела процессы из институционального поля в иную логику. Когда политическое поле «опустошено», когда институциональными методами осуществить перемены становится невозможно, а обоснованное недовольство масс растёт – всё это может выстрелить в самом неожиданном месте и в самой неожиданной форме. Поэтому в одном стране к власти приходит тот, кто своим шествием пытался «поднять свою оппозиционера перед властью прошлой», а в другом месте к власти может прийти жена человека, которого несправедливо посадили за решётку. Создание механизмов безопасной смены власти без потрясений для государства является одним признаком эффективности функционирования политической системы. Но когда этого не бывает сделано - общество получает революцию.
Но что же такое - революция?
Битва при Ватерлоо могла начаться лишь в половине двенадцатого, и это дало возможность Блюхеру прибыть вовремя. Почему? Потому что земля размокла и надо было переждать, пока дороги обсохнут, чтобы подвезти артиллерию.
Революция? Захват власти? Смена власти? Так что же произошло в Армении весной 2018 года? Мнения на этот счёт разделились, и в зависимости от того, к какому лагерю вы сами себя причисляете, вы можете по разному оценивать произошедшие события.
Существует множество различных определений понятия «революция», однако, в отношении событий армянской весны 2018 года было бы приемлемым воспользоваться определением ведущего научного сотрудника Санкт-Петербургского института истории РАН Бориса Колоницкого, согласно которому, революция - специфическое состояние власти, отличное от так называемого «нормального времени».
Ссылаясь на Макса Вебера, Колоницкий отмечает, что власть определяется как возможность вводить свои решения с помощью насилия, права и авторитета. В период революции государство теряет свою монополию на использование насилия.
Поясняя свою позицию, историк отмечает, что речь идёт о том, что обычно людей убивать плохо, но, когда государство убивает людей по каким-то правилам, вроде бы это признается вполне допустимым.
В обычное время также государство обладает монополией на правотворчество, а в период революции эта монополия оспаривается. Появляются какие-то другие центры правотворчества, которые считают свои решения вполне легитимными, и люди сами по себе выбирают, в каком им находиться правовом пространстве, кого слушать, кого считать законом.
Таким образом, отличие революции от так называемого обычного состояния, если использовать веберовскую схему, заключается в особой роли авторитета в условиях революции. И когда мы говорим об авторитете и революции, то очень важный аспект — это персонификация власти, образы персонифицированной власти. Это очень острый вопрос для всех революций. Считается, что в периоды кризисов люди особенно склонны к персонификации, к отождествлению себя с политическим лидером.
Иными словами, во многом в период революции политические процессы, выходя из общепринятых институциональных форм, проявляются, и власть бывает не готова отреагировать на резко изменившиеся политические практики.
Однако «особое состояние власти», чрезмерная персонификация политических процессов в Армении возникла не в апреле-мае 2018 года, она таковой была целое десятилетие, и лишь «революционной» весной все «болезни» политической системы Армении в одночасье «подняли голову».
Низкая легитимность власти – минимальная ответственность для оппозиции
Наполеон был артиллерийским офицером, он и сам это чувствовал. Все его военные планы были рассчитаны на артиллерию. Стянуть в назначенное место всю артиллерию – вот что было для него ключом победы. Стратегию вражеского генерала он рассматривал как крепость и пробивал в ней брешь. Слабые места подавлял картечью, завязывал сражения и разрешал их исход пушкой. Его гений – гений точного прицела.
Спецификой прошлой власти было то, что она обладала низкой легитимностью и долгие годы, существуя в таких условиях, выработала некие механизмы функционирования – создание системы, позволяющей выигрывать выборы, отмеченная выше система «работы с политическими партиями и деятелями», которые держались «на коротком поводке», система работы с «гражданским обществом». Или, если говорить точнее – создание подконтрольного власти «гражданского общества».
Иными словами, власть, обладающая низкой легитимностью, заключила «гражданский договор» с рядом сил и действующих лиц, но не с обществом. Интересы и потребности общества зачастую игнорировались, и это было главной ошибкой. Так как «гражданский договор» в обход общества всегда выводит политические процессы в несистемные проявления, свидетелями чего мы стали в 2018 году.
Вместе с тем, новая политическая ситуация, возникшая после весны 2018 года, в действительности явилась ничем иным, как продолжением так называемого «особого состояния власти», и власть пашиняновская с первого же дня своего формирования привыкла существовать в условиях высокой легитимности. Именно эта высокая легитимность позволила «нахрапом» решить ряд стратегических вопросов: «взятие» мэрии Еревана, «штурм» Парламента и победа на внеочередных выборах, блокирование входов в здания суда и фактически утверждение зависимой от исполнительной власти судебной власти.
Говоря «стратегические» вопросы, имелось в виду стратегические вопросы, исходившие из логики укрепления личной власти Пашиняна, но никак не исходившие из интересов создания в Армении действительно демократической системы с эффективными инструментами сдержек и противовесов. Премьер всецело воспользовался своим единственным ресурсом – легитимностью, и воспользовался в своих личных интересах и в интересах своей команды.
Очевидно, что рейтинг власти и сейчас высок, но говорить о той поддержке, которая была в 2018 году, уже не приходится. В практическом политическом поле это выливается в том, что те вопросы, которые ранее можно было решить буквально за день-два, сегодня предстают в виде неразрешимых задач. Именно поэтому «не решив вопрос» КС весной 2018 года, премьер вынужден инициировать конституционные изменения в 2020 году, убрать институт Конституционного Суда и пойти на референдум по конституционным изменениям в 2021 году.
Но популярность власти и её легитимность падают, и вскоре власть вновь вернётся в «привычную среду обитая» - в условия существования при низкой легитимности. И важно, чтобы к этому «часу Х» уже был сформирован иной полюс, готовый в сложный период взять на себя ответственность управлять государством.
Важным в данном контексте является и то, что низкая легитимность прошлой власти создавала «комфортные условия» существования и для оппозиции. Когда власть имеет низкую легитимность, это также «снимает с оппозиции» груз ответственности, и она, вместо того, чтобы заниматься генерированием прогрессивных идей, институционализацией своих структур, рекрутированием новых кадров, может внедрять в сознание людей ложные идеи. К числу таких ложных идей, вокруг которых во многом и «крутились» политической процесс прошлых лет, были идеи о том, что «во власти люди плохие, нехорошие», а в «оппозиции люди хорошие». Что «Армении достаточно всего одних честных выборов и всё встанет на свои места», что «для решения вопросов коррупции, социальной несправедливости, экономического развития нужны не программы и идеи, а лишь политическая воля». В подобных условиях оппозиции не было необходимо также чётко продумывать тактику и стратегию своих действий, достаточно было только кинуть кличь о том, что «власть – коррупционеры, монголо-татары», и на этой волне ненависти собрать людей на площади и пытаться на ненависти «раскручивать политический процесс». В политической истории новонезависимой Армении можно по пальцам одной руки пересчитать инициативы оппозиции, которые имели чёткий план действий, была направлены на консолидацию.
Проблема политического процесса постреволюционной Армении заключается в том, что часть сил остались в «логике процессов прошлого». Эти силы полагают, что для того чтобы осуществить смену власти, или хотя бы изменить расклад политических сил необходимо всего лишь заявить о том, что «власть неэффективно работает», «что власть имущие коррумпированы», а также что «весь состав правительства должен измениться». Они полагают, что это автоматически приведёт к изменениям или что это позволит противопоставить улицу власти. Это фундаментальная ошибка, которая уже 2 года не позволяет политическим процессам в Армении выйти на новый этап. В этом смысле «старой Армении» больше нет, и политические «шаблоны» прошлого уже не работают.
Что делать?
18 июня 1815 года он тем более рассчитывал на артиллерию, что численное ее превосходство было на его стороне. В распоряжении Веллингтона было всего лишь сто пятьдесят девять орудий, у Наполеона – двести сорок. Представьте себе, что земля была бы суха, артиллерия подошла бы вовремя и битва могла бы начаться в шесть утра. Она была бы закончена к двум часам дня, то есть за три часа до прибытия пруссаков.
С падением уровня легитимности власти в обществе снижается также уровень общественного согласия, что создаёт новую реальность в том числе и для оппозиции. В обществе с низким уровнем консенсуса оппозиция формирует и задает новые нормативные практики в политической сфере, стремясь изменить политическую систему.
К числу базовых функций, которые в подобных условиях должна осуществлять оппозиция, относятся: анализ идей и политики власти, разработка и выдвижение альтернативных программ и иных проектов развития общества, отличного от текущего политического курса и конкретных действий в сфере экономической, социальной, культурной или международной политики, обеспечение ротации политической элиты, подготовка и выдвижение политических деятелей, новых политических лидеров.
Важно и то, что позитивную роль в осуществлении указанных функций может играть не только системная оппозиция, представленная в парламенте и местных органах власти, но и внесистемная оппозиция, цель которой – коренное изменение всей действующей социально-экономической и политической системы.
Сегодня армянская оппозиция должна выполнять 2 основные функции: контроля и представление альтернативы.
Тот факт, что проваливший антикоронавирусную политику министр здравоохранения Арсен Торосян всё ещё продолжает занимать свой пост, а назначивший его на эту должность премьер-министр не дал ответа на вопрос о том, как получилось, что коронавирус унёс более 1100 жизней, обусловлено именно тем, что оппозиция слаба. Что оппозиция и по сей день не в состоянии осуществлять контроль над деятельность власти и не способна предлагать и реализовывать свою повестку дня.
Для этого, в свою очередь, важно, чтобы оппозиция осуществляли вторую основную функцию – представление обществу альтернативы. Причём речь идёт как об альтернативной команде, так и об альтернативной программе развития государства и модернизации отдельных сфер жизнедеятельности общества.
Оппозиции предстоит пройти путь становления и институционализации. Нельзя претендовать на власть, не имея разветвлённой сети партийных офисов, которая на местах обладает полнотой картины о насущных проблемах и знающая путь решения этих проблем. Сегодня же оппозиция не имеет как альтернативной команды, которая может конкурировать с властью, так и сформированной альтернативной программы. Причём речь идёт как об оппозиции в целом, так и об отельных партиях, претендующих на власть в отдельности.
Глобальной целью альтернативной оппозиции должны быть её превращение в подобие «государства в государстве». Суть данного термина заключается в том, что альтернатива должна суметь узнав проблемы каждой отрасли, каждой местности, получив одобрение гардан своими программами и новым качеством работы с населением собрав дееспособную команду должна сформировать некое подобие «теневого кабинета», который придя к власти уже «с ходу» будет готов осуществлять преобразования и реформы.
Если в ближайшем будущем страну обойдут форс-мажоры, то важнейшими этапами политического процесса станут референдум по конституционным поправкам 2021 года и парламентские выборы 2023 года.
Если оппозиция претендует на приход к власти, до референдума 2021 года она должна уже институционализироваться, а референдум по конституционным поправкам превратить в национальное выражение вотума недоверия действующей власти. Если эта «промежуточная цель» в 2021 году будет решена, то осуществить мягкую смену власти в время выборов 2023 года станет гораздо проще, и вопрос встанет лишь в контексте правильного менеджмента ресурсов и процессов. Однако это будет сложно сделать если не будет реализована идея становления «государства в государстве».
Элита и осознание миссии
Велика ли доля вины Наполеона в том, что битва была проиграна?... Не стал ли в полководце, как это ни прискорбно, брать верх уже отслуживший воин? Одним словом, не угасал ли уже тогда этот гений, как полагали многие видные историки? Не впадал ли он в неистовство лишь для того, чтобы скрыть от самого себя свое бессилие? Не начинал ли колебаться в предчувствии неверного будущего, дуновения которого ощущал?
Но почему же так важно иметь разветвлённую офисную сеть, для чего необходимо иметь представление о проблемах на местах, о проблемах каждой отдельной отрасли отдельно? Ответ продиктует нам реальность последних 2 лет, когда к власти приходят люди без чётко сформированной команды, без знаний проблем, без знаний путей модернизации экономики, без «измов» - это приводит к кризису управления. Кризис управления проявился, например, в том, что от коронавируса в стране уже погибло более 1100 человек, в том, что власть годами не может решить один вопрос – эксплуатации (или не эксплуатации) Амулсарского месторождения. Кризис управления проявляется и том, что отношения с нашими внешнеполитическими партнёрами не имеют сущностного наполнения, и наша внешнеполитическая повестка пустая и носит ситуативный характер. И я ещё не сказал ни одного слова о том, что у власти отсутствует концепция решения карабахской проблемы. Хотя это тот вопрос, который лежит у основ формирования и существования современной армянской государственности.
Государство может и не выдержать того, что на смену одним «хорошим людям» пришли другие «хорошие люди». Государству нужно компетентное руководство, руководство, осознающее свою историческую миссию.
Лишь осознание исторической миссии может заставить власть отказаться от «супер премьерского костюма», сделать СНБ и полицию подотчётными Парламенту, осуществить реформу партийной системы путём принятия закона о партиях, который уже в этих первичных структурах будет формировать демократические принципы. Только осознающая свою историческую миссию власть, и обладающая багажом знаний и навыков может решить вопрос с легитимностью частной собственности не путём «раскулачивания», а путём компромисса между олигархией и государством. Всё это, однако, не будет возможно осуществить, если на начальном этапе (в период пребывания в оппозиции) у действующей контрэлиты не будет чётких представлений о решении указанных проблем. Хороший министр ещё до входа в свой кабинет должен понимать, что от него будет требоваться и должен иметь модель будущего министерства , которую он будет сдавать своему приемнику.
«Архитектура» будущей системы элиты
Не дошел ли он до того, что не распознавал подводных скал, не угадывал западни, не видел осыпающихся краев бездны… Неужели он, кому когда-то были ведомы все пути к славе и кто с высоты своей сверкающей колесницы перстом владыки указывал на них, теперь, в гибельном ослеплении, увлекал свои шумные, послушные легионы в бездну?…
В действительности существует несколько базовых конфигураций того, какой может быть новая правящая политическая элита Армении. Конфигурации можно разделить на насколько групп:
Приход к власти абсолютно новой команды. Команды, собранной из людей, ранее никогда не входивших в состав ни одной из правящих команд;
Приход к власти смешанной команды лиц, в составе представителей действующей власти, а также тех, кто ранее управлял государством;
Приход к власти ещё более смешанной команды, в числе которых будут представители как действующей власти, так и прошлой, и те, кто ранее не принимал участие в осуществлении государственного управления.
Более вероятным и приемлемым видится третий вариант, так как он позволит обеспечить не только «сплав» молодости и опыта, но и поможет решить вопрос с искусственным разделения общества на «новых и старых, чёрных и белых». Разделённое общество в первую очередь уязвимо перед внешней угрозой, и для решения данного вопроса нужна политическая волы и высокий уровень политического и государственного самосознания у правящей элиты. Сложная, но осуществимая задача.
Заключение
Читая статью, вы прочли также отрывки из бессмертного романа Виктора Гюго «Отверженные», а конкретнее - часть третьей главы романа, которую автора озаглавил «18 июня 1815 года», в которой излагается часть истории биты при Ватерлоо. Битвы, которая положила конец планам Наполеона, битвы, которая, закончившись иначе, могла бы изменить ход не только Франции, но, возможно, и Европы. Но, как мы видим – рыхлая земля изменила всё. Рыхлая земля не позволила Наполеону начать битву вовремя и не позволила довести начатое им дело до конца.
Очень часто случайности вмешиваются в ход истории и кардинально меняют её, и история с битвой при Ватерлоо может быть полезна и для нашей действительности.
Традицией армянской политической культуры является формирование предвыборных альянсов, регистрация партий за месяц-два выборов. В таких условиях исключить случайности бывает практически невозможно и «рыхлая земля» часто мешает многим. Поэтому для того чтобы не допустить вмешательства «случайностей » в политический процесс необходимо к указанным событиям 2021 и 2023 года начать готовиться уже сейчас. В ином случае фактор случайности может вновь вмешаться в политику и активизируя процессы за месяц или два до дня выборов не останется времени для того чтобы нивелировать возникшие препятствия.
Если же к этому добавить фактор возможного форс-мажора, то можно сказать, что «случайность» может возникнуть и для власти и в этих условиях контрэлита должна быть готова воспользоваться «рыхлой землёй» и имея все сформировавшиеся структуры должна быть готова в любой момент взять на себя груз ответственности за управление государством.
Страна у нас одна, и за её судьбу в равной степени несут ответственность, как власть, так и оппозиция, как элита, так и контрэлита, как бизнесмены, так и интеллигенция, как простые граждане, так и публичные фигуры. Данный факт обязывает осознавать, что моделировать политические процессы необходимо с мыслью о недопущении случайностей, которые могут повлиять на нашу национальную безопасность и территориальную целостность.
Бениамин Матевосян, Политолог
Politeconomy.org