Каждая историческая эпоха вносила свои коррективы в формы проявления методов руководства страной. Известно также, что постепенное внедрение демократических норм (или принципов) и их соблюдение сводило к сокращению или ослаблению неприятных последствий в стране. А в современную эпоху мы убедились, что малейший целенаправленный властный произвол снижает уровень демократичности в обществе, вплоть до наступления преступного авторитарного режима, ведущий к трагическим или крайне неприятным последствиям.
Поэтому ныне считается, что для повышения реальной оценки состояния общества, с точки зрения более достойной жизни и достойного развития человека и общества, сначала необходимо разработать и внедрить в общество такую Конституцию, чтобы в ней правовая, политическая и экономическая системы соответствовали демократическим нормам. Далее, с той же целью, необходимо разработать и внедрить в общество такие внутригосударственные законы, чтобы они не вошли в противоречие с этой Конституцией, т.е. чтобы правовая, политическая и экономическая системы страны функционировали в соответствии с демократическими нормами. Причем законы страны должны указывать границы между дозволенной свободой и недозволенным произволом (недозволенной свободой). А это означает, что строительство демократического государства должно происходить параллельно строительству правового государства. Наконец, при обнаружении недостатков в Конституции и законах, необходимо вносить соответствующие коррективы в них, вплоть до завершения строительства современного правового и демократического государства с гражданским обществом. Но т.к. строительство такого идеального государства практически невозможно, то при обнаружении новых недостатков, необходимо вносить соответствующие изменения и после завершения искомого результата.
Известно также, что правовое государство – это такая форма организации политической власти, когда обеспечивается принцип верховенства права, которое требует соблюдать как принцип независимости суда от законодательной и исполнительной ветвей политической власти, так и принцип равенства всех граждан перед законом, правовым актом и независимым судом, независимо от их этнической принадлежности и политического, социального или экономического положения. Причем принцип верховенства права считается одной из основополагающей демократической нормой. Соблюдение этого принципа способствует соблюдению другой не менее важной демократической норме – принципу разделения законодательной, исполнительной и судебной ветвей государственной власти. Точнее говоря, в современном правовом государстве должны быть разделены 3 ветви государственной власти – законодательная (парламентарии, выражающие волю народа), исполнительная (чиновники, исполняющие волю народа) и судебная (арбитры между сторонами конфликта). Причем таким образом, чтобы эти ветви, уравновешивая друг друга, выполняли независимые друг от друга функции. Кстати, из этой нормы следует также и демократический принцип независимости суда от законодательной и исполнительной ветвей власти, поэтому эта норма в свою очередь способствует соблюдению принципа верховенства права.
Отметим, что авторитарным государством считается общество, в котором политическая власть осуществляется конкретной элитной группой или партией, причем, власти противятся строительству демократического и правового общества. Однако под прикрытием правового государства, можно конституционным путем закрепить принципы верховенства права и разделения 3 ветвей государственной власти, но утвердить такие законы и правовые акты, согласно которым лица занятые правлением общества будут обладать столь чрезмерно широкими полномочиями, что, соблюдая принятые законы, отражающие эти принципы, смогут осуществить вполне правомерный произвол над отдельными группами граждан. Современные авторитарные режимы, например в Азербайджане, порой именно так и поступают, выстраивая законодательную систему страны, а порой и Конституцию, в интересах руководства страны и определенной части граждан. Поэтому в трактовке современного правового государства, говоря о принципе верховенства права, следует подразумевать верховенство таких законов и правовых актов, которые соответствуют и остальным общепризнанным, основополагающим демократическим нормам. В частности, в области прав человека, соблюдение которых считается одной из основополагающих демократических норм, эти законы и акты должны гарантировать свободы граждан, согласно международным принципам прав человека, содержащиеся в Международном пакте о гражданских и политических правах, в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах, во Всеобщей декларации прав человека и в конвенциях Договоров ООН по правам человека. Причем в указанных двух пактах содержится и принцип равноправия и самоопределения народов (вкратце, принцип самоопределения). И это не случайно, ибо соблюдение прав каждого здравомыслящего и порядочного человека прежде всего предполагает соблюдение прав собственного народа на территории своего традиционного местожительства, являющееся или не являющееся частью территории того или иного государства. На принципе самоопределения мы вынуждены остановиться по подробнее в силу того, что его интерпретация даже со стороны одних из самых передовых демократических стран, к примеру в Испании, не всегда соответствует международному праву, включая Устав ООН.
Конечно, под словом «народ» можно подразумевать отдельный этнос или группу этносов из того или иного региона или государства. Поэтому под «самоопределением народов» можно рассматривать и самоопределение отдельного этноса, на территории традиционного местожительства представителей этого этноса. Причем территория традиционного местожительства, как правило, обхватывает границы отдельной общегосударственной административной единицы, с учетом культурных, экономических и других особенностей, включая компактную взаимосвязанность этой территории. Если же не учтены эти особенности, то территория традиционного местожительства должна обхватывать некий компактно взаимосвязанный регион, удовлетворяющий особенностям этнической группы, не учитывая административные границы. В противном случае соблюдение принципа самоопределения станет не возможным в силу неопределенности территории традиционного местожительства этноса, т.к. представители многих этносов компактно, но в окружении представителей иного этноса, сосредоточены и на анклавных территориях многих государств. Конечно, для некоторых моноэтничных государств территория традиционного местожительства титульного этноса может обхватывать и государственные границы.
В частности, самоопределение можно осуществить по требованию представителей нетитульного этноса, численность которых обычно уступает титульным, в рамках границ всего государства. Но при этом на референдум, по выяснению результата самоопределения, должны быть допущены представители всех этносов, включая титульный, проживающие на той же территории традиционного местожительства самоопределяющегося нетитульного этноса. Следовательно, окончательный результат самоопределения формируется согласно подсчету голосов представителей всех этносов. На основании окончательного итога самоопределения происходит выбор нового политического статуса, путем отделения территории местожительства от подвластного государства (со статусом независимости или объединения с другим государством), или повторное объединение с тем же государством с особым статусом для экономического, социального и культурного развития, или же без особого статуса. Причем окончательный итог устанавливается в соответствии с демократической нормой «меньшинство подчиняется большинству при принятии решении». То есть, тот или иной итог устанавливается с учетом голосов большинства населения, вне зависимости от этнической принадлежности этого большинства. Аналогичным образом, самоопределение можно осуществить и по требованию представителей титульного этноса, на территориях их традиционного местожительства, со своими особенностями. Разумеется, при отсутствии конфликтной ситуации компактную территорию местожительства следует считать традиционной территорией самоопределяющегося этноса.
Однако выдвижение вопроса самоопределения нередко завершается бурным спором или конфликтом между различными этносами, когда хотя бы одна из сторон противоборства ту или иную территорию местожительства считает лишь частью своей традиционной территории. При этом, выдвигая требование, что референдум следует проводить по всей более обширной территории своего традиционного местожительства. Ведь не сложно сочинять вымышленную автохтонность того или иного этноса. Или же, что предки этноса на данной территории жили раньше, чем предки остальных этносов. При таких обстоятельствах, очевидно, что территорию следует считать спорной лишь тогда, когда научно подтверждается, что этносы противоборствующих сторон спора в этом регионе обосновались примерно одновременно, а не с разницей в несколько поколений, тем более, тысячелетий. Причем без такого уточнения со стороны органов ООН, осуществление данного самоопределения может привести к усугублению этнических конфликтов. В то же время миграционные процессы способны уничтожать культурные ценности местных этносов, вплоть до исчезновения некоторых из них. С целью предотвращения и таких преступлений, на научно обоснованных, по сути, бесспорных территориях референдумы следует проводить в рамках территории по требованию представителей этноса, которые обосновались на данной территории в более ранний период. Другое дело, если узаконить, что на референдумах могут участвовать и граждане из других местожительств, но лишь те, которые подвергались актам геноцида на территориях прежнего местожительства. Или потомки убитых при осуществлении геноцида, после принятия и права на врожденное самоопределение.
Конечно, можно рассматривать и самоопределение граждан по всей территории государства, с участием представителей всех этносов. Но лишь в том случае, если отсутствует требование по вопросу самоопределения со стороны представителей отдельного этноса или же на референдумах по вопросу самоопределения этносов выяснилось, что власти выполняет свои обязанности, соблюдая окончательный итог таких референдумов. Причем, выдвигая общий для всех граждан, более разумный политический статус и более эффективное экономическое, социальное и культурное развитие страны. В остальных случаях рассмотрение самоопределения по всей территории не имеет смысла, в силу отсутствия субъекта самоопределения или более разумной общей цели для всех граждан. Однако очевидно, что нельзя допустить такой вариант самоопределения в авторитарных государствах, тем более тоталитарных. Ведь отсутствие требования по вопросу самоопределения, со стороны представителей отдельного этноса, в авторитарных государствах может быть вызвано в следствии их силового принуждения к повиновению. Причем в таких государствах могут быть зафиксированы и референдумы по вопросу самоопределения. Но объявленный результат референдума либо окажется сфабрикованным, либо по той же причине повиновения граждан окончательный итог референдума не будет соответствовать реальным пожеланиям граждан. По той же причине самоопределение отдельного этноса, представители которых проживают в авторитарных государствах, становится более актуальным. Поэтому, если в подобных государствах наблюдается процесс самоопределения отдельного этноса, то весь процесс должен находиться под пристальным контролем Совбеза и международных наблюдателей.
Очевидно, принцип самоопределения следует рассматривать лишь под углом зрения равных этнических прав для всех этносов, в том числе, право каждого этноса на создание независимого государства, или на свободное объединение с одним из существующих независимых государств, со статусом или без особого статуса. Поэтому, не случайно, соблюдение прав человека в соответствии с международными принципами прав человека, включая равные этнические права на самоопределение, считается одной из основополагающей демократической нормой. А отказ в праве на самоопределение этноса, согласно декларациям ООН, считается нарушением прав человека. Ведь не зря, согласно статье 55 Устава, «с целью создания условий стабильности и благополучия, необходимых для мирных и дружеских отношений между нациями, основанных на уважении принципа равноправия и самоопределения народов», в частности ООН берет на себя обязательство содействовать «всеобщему уважению и соблюдению прав человека и основных свобод для всех, без различия расы, пола, языка и религии».
Последствия от попрания прав человека в соответствии с международными принципами прав человека могут быть плачевными. Ведь без соблюдения принципа самоопределения вся деятельность режима может быть направлена лишь интересам титульного этноса или отдельной группы людей. В частности, пренебрегая интересами нетитульных этносов страны, законы которой противоречат принципу равноправия и самоопределения этносов, можно осуществить их правомерный этноцид, не исключая и преступных актов геноцида. Поэтому каждое государство, считающее себя правовым, должно соблюдать демократическую норму о правах человека, содержащиеся в международных принципах прав человека. Причем очевидно, что эти международные принципы имеют приоритет над внутригосударственными правами, хотя бы в силу выше отмеченной статьи 55 Устава. Конечно, чтобы страна достигла правового состояния, политика которой будет направлена в интересах всех этнических групп, а не кучки людей или отдельной этнической группе, необходимо соблюдать не только эту норму, но и остальные основополагающие демократические нормы. Дело в том, что без целенаправленного внедрения и соблюдения всех этих норм, рано или поздно в стране вновь воцарится вполне авторитарный режим. Так как без внедрения или соблюдения одной из этих норм, некоторые из уже внедренных окажутся многозначительно бессмысленными или же не по назначению реализованными.
Для достижения и обеспечения стабильного правового состояния общества, перечислим все общеизвестные нормы, на базе которых должны выстраиваться демократические методы руководства в правовой стране:
- Признание народа источником власти над законодателем и правительством, а также носителем суверенитета страны, что следует из признания за народом право периодически сменять власти на основе равных прав и свобод всех граждан,
- Соблюдение прав человека в соответствии с международными принципами прав человека, включая равные этнические права на самоопределение,
- Проведение выборов основных органов власти на основе равных прав граждан и равной возможностью участия в этих органах,
- Подчинение меньшинства большинству при принятии решений,
- Обеспечение верховенства права, которое требует соблюдать как принцип независимости суда, так и принцип равенства всех граждан перед законом, правовым актом и независимым судом,
- Разделение законодательной, исполнительной и судебной ветвей государственной власти с точки зрения, чтобы эти ветви, уравновешивая друг друга, выполняли независимые друг от друга функции,
- Соблюдение политического плюрализма, что выражается наличием свободно конкурирующих политических партий, движений и групп, в том числе оппозиционных,
- Внедрение мер, необходимых для устранения неравномерностей в распределении экономических ресурсов и собственности на материальные ценности. В частности, антимонопольные меры.
Однако даже европейцы, призывающие остальным странам строить правовые и демократические общества по всему миру, сочли нужным сузить область действия принципа самоопределения этносов, выдвигая мнение о частичном противоречии между принципами территориальной целостности и самоопределения, которые провозглашены в Уставе ООН. С целью выяснения так ли это напомню интерпретации этих принципов.
В вышеупомянутых пактах принцип самоопределения этносов гласит: «Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие. ... . Все участвующие в настоящем Пакте Государства, в том числе те, которые несут ответственность за управление несамоуправляющимися и подопечными территориями, должны, в соответствии с положениями Устава Организации Объединенных Наций, поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право». Об этом же сказано во многих документах ООН. В частности, в Декларации о принципах международного права сказано: «В силу принципа равноправия и самоопределения народов, закреплённого в Уставе ООН, все народы имеют право свободно определять без вмешательства извне свой политический статус и осуществлять свое экономическое, социальное и культурное развитие, и каждое государство обязано уважать это право в соответствии с положениями Устава». Причем важно учесть, что в интерпретации самоопределения под ключевыми словами «свободно устанавливают свой политический статус» или «свободно определяют свой политический статус» подразумевается как самоуправление путем отделения от подвластного государства со статусом независимости, так и самоуправление путем вхождения в состав определенного государства со статусом автономии с теми или иными правами или же прямое вхождение в состав определенного государства без особого самоуправления, отказываясь от каких-то особенных прав. На статус независимости указывает и следующая цитата из той же Декларации: «каждое государство обязано воздерживаться от каких-либо насильственных действий, лишающих народы, о которых говорится в конкретизации принципов равноправия и самоопределения, их права на самоопределение, свободу и независимость».
Помимо прочего, ведь в случае допущения процесса самоопределения только в рамках де-юре существующих государственных границ, интерпретация принципа самоопределения трансформируется в принцип вечной нерушимости всех границ, допускающий лишь вариант самоопределения граждан по всей территории государства. Однако границы менялись и будут меняться, например, за счет этнических освободительных войн. Учтем также, что этнос, испокон веков традиционно проживающий на определенной части территории некоторого государства, но в силу средневековых нашествий или агрессивных войн, оказавшийся нетитульным в пределах границ того же государства, в первую очередь имеет полное право на самоопределение. В том числе, в статусе независимости, или путем объединения с другим государством, где соблюдение этнических прав находится на более высоком уровне или же с целью обеспечения более надежной безопасности от преступных государств. Не зря же ООН ставит 4 цели, одна из которой заявлена в пункте 2 статьи 1 Устава: «Развивать дружественные отношения между нациями на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов, а также принимать другие соответствующие меры для укрепления всеобщего мира». Отсюда следует, что уважение принципа самоопределения является мерой для развития дружественных отношений между гражданами разных стран. Таким образом после принятия Устава ООН в 1945г. не каждое отделение от государства считается сепаратизмом. Причем из интерпретации самоопределения логически следует, что
процесс сепаратизма происходит лишь тогда, когда вопреки воле граждан (или большинства граждан, в соответствии с демократической нормой “меньшинство подчиняется большинству при принятии решений”), осуществляется территориальное расчленение государства без предоставления гражданам возможности свободно определять собственную судьбу на территории своего традиционного местожительства, например, за счет внутреннего и/или внешнего силового давления в пользу отделения, или же на основании референдума с результатом на отделение, происходящий грубыми нарушениями при подсчете голосов.
С другой стороны, принцип территориальной целостности направлен исключительно на защиту государства от внешней агрессии. Именно об этом сказано в пункте 4 статьи 2 Устава ООН: «Все члены ООН воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или её применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединённых Наций». То есть все государства должны воздерживаться от угрозы силой или ее применения против территориальной целостности любого государства, не соблюдающий принцип самоопределения, в частности. Ведь как мы выше выяснили, принцип самоопределения является не целью ООН, а одной из основополагающих мер для достижения цели ООН по развитию дружественных отношений между нациями. Признаюсь, по этому поводу в прошлом я ошибочно считал, что самоопределение является одной из целью ООН. Приношу свои извинения.
О том же сказано и в Декларации о принципах международного права: «Каждое государство должно воздерживаться от любых действий, направленных на частичное или полное нарушение национального единства и территориальной целостности любого другого государства или страны». Здесь вновь речь идет о действиях государств, т.е. внешних сил, но не о действиях народов (или этносов) в соответствии с их правом на самоопределение через отделение. В той же Декларации сказано, что “территория государства не должна быть объектом приобретения другим государством в результате угрозы силой или ее применения”. Однако там же отмечается, что в пределах положений Устава сказанное не касается «тех случаев, когда применение силы является законным». Например, при осуществлении права на самооборону в случае военной агрессии против законно провозглашенного государства путем права на самоопределение в статусе независимости.
Вкратце из выше изложенного следует. Согласно принципу территориальной целостности ни одно государство не имеет права предпринимать силовые действия для изменения границ любого другого государства. С другой стороны, каждый народ, в смысле отдельной этнической группы, используя мирные средства, путем процесса самоопределения имеет право изменять или сохранять границы государства – через отделение своей территории традиционного местожительства от подвластного государства, свободное присоединение этой территории к другому государству или установление любого статуса на этих территориях в составе прежнего государства. Причем народ и государство совершенно разные субъекты международного права. Следовательно, по причине соблюдения принципов самоопределения и территориальной целостности отсутствует то утверждение, которое одновременно соответствует и не соответствует международному праву, чтобы мы имели право говорить о наличии противоречия между этими принципами. Таким образом, соблюдая научное мышление, основанное на международном праве, никак нельзя придти к заключению о наличии такого противоречия. Причем в некоторых случаях даже при внешнем вмешательстве. Привожу пример. Допустим на процесс самоопределения некоторого этноса повлияла внешняя силовая угроза по отношению к представителям этого этноса, с целью сохранения прежних границ государства, где происходит этот процесс. Причем такая угроза возможна как со стороны других государств, так и со стороны государства, где происходит данный процесс. Однако если результат состоявшегося референдума по вопросу самоопределения указывает на отделение, преодолевая угрозы противоположного направления со стороны внешних сил, то тем боле в этом случае состоявшееся самоопределение следует считать вполне легитимным.
Теперь остановимся на якобы существующему частичному противоречию между этими принципами, звучащие даже из передовых европейских стран. Такое мнение сложилось и по оценкам некоторых европейских структур. Дело в том, что Венецианская комиссия, созданная при Совете Европы, по запросу Совета начала изучать вопрос о самоопределении и отделении с точки зрения конституционного права разных стран. Причем комиссия не нашла в текстах Конституций этих стран положений, предусматривающих отделение части территории государства, как это предусматривается на основании по одного из вариантов самоопределения. Однако этот факт всего лишь означает, что Конституции этих стран следует привести в соответствие с Уставом, если они провозглашают или гарантируют защиту территориальной целостности с оговоркой на случай самоопределения. Если же такая оговорка отсутствует, то согласно Уставу нет надобности в корректировке этих Конституций, т.к. в этом случае речь может идти лишь о защите собственной территориальной целостности от внешних угроз. Но тем не менее, вместо напрашивающихся выводов, относительно соответствующих корректировок в Конституциях, в обход международного права, комиссия выразила мнение, что самоопределение следует понимать главным образом как внутренний процесс – в рамках существующих границ, а не как внешний – через отделение.
Отсюда исходит более крутая резолюция ПАСЕ. В ней государства-члены Совета Европы, в разрез с международным правом, призываются воздерживаться от признания или поддержки фактических властей «незаконно отделившихся территорий». Причем «незаконно отделившимися территориями» считаются как отделившиеся территории за счет сепаратизма, так и вполне законно самоопределившиеся этносы в ранге независимости от прежнего государства в соответствии с Уставом. Почему? Мол, Конституция той или иной страны запрещает самоопределение со статусом независимости. И это несмотря на то, что такая Конституция противоречит Уставу, а значит и одному из основополагающих принципов международного права. Но видимо такое грубое противоправное заключение со стороны Совета Европы основано и на следующем утверждении из Декларации о принципах международного права. Согласно этой Декларации, в изложении «принципа равноправия и самоопределения», приведенная в той же Декларации, ничто «не должно толковаться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению или к частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, соблюдающих в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов». Это утверждение, на мой взгляд изложено не на должном уровне. Конечно, благодаря современным электронным СМИ, вопрос соблюдения или не соблюдения принципа самоопределения этноса авторитарными государствами становится вполне познаваемым даже для внешних лиц. Но касательно остальных стран, тем более передовых демократических, ответ на тот же вопрос усложняется не значительно. Дело в том, что в рассматриваемом утверждении нет ничего странного, если учесть, что соблюдение (или не соблюдение) принципа самоопределения этноса со стороны государства определяют представители этого этноса в рамках территории своего традиционного местожительства. А отделение (или не отделение) региона, как выше уже было сказано, устанавливают все этнические группы, проживающие в том же регионе, на основании итогов референдума по вопросу самоопределения. Ведь в той же Декларации именно об этом и сказано: «Создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству или объединению с ним, или установление любого другого политического статуса, свободно определенного народом, являются способами осуществления этим народом права на самоопределение».
Но Совет Европы уже долгие годы ищет некое противоречие между принципами самоопределения и территориальной целостностью. В то же время говорить о таком противоречии, исходя из Конституции государства, явный блеф. Причем, из рассматриваемого утверждения можно вывести заключение о том, что принцип территориальной целостности неприменим к государствам, не обеспечивающим равноправие проживающих в нём народов и не допускающим свободное самоопределение таких народов. Таким путем, наряду с самоопределением, сузив и область действия принципа территориальной целостности, по замыслу Совета Европы якобы снимается частичное противоречие между этими принципами. Однако это явно расходится с международным правом. Ведь из выше приведенного пункта 4 статьи 2 Устава однозначно следует, что если, в частности, государство не соблюдает принцип самоопределения, то все равно ни одно другое государство не имеет права изменять границы этого государства. Почему? Применение совместных международных вооруженных сил против любого противоправного государства, с целью принуждения его к правопорядку, законно лишь после принятия такого решения Совбезом. Происходит оно под командованием созданного Совбезом Военно-Штабного Комитета, который находится в подчинении Совбеза. Добавлю, что в то же время Совет Европы не противится признавать новые государства, в одностороннем порядке вышедшие из состава других государств. Иначе говоря, надуманное противоречие снимается внедрением вымышленных двойных стандартов, что так же не допустимо.
Очевидно, что в одних странах – частично демократически-правовых – исходят из этих норм с целью достижения искомого результата в обществе с более высоким уровнем развития. В других странах – демократически-правовых – завершили намеченное строительство и соблюдают эти нормы с целью сохранения высокого уровня развития своего общества. Однако не исключается, что на каком-то этапе деятельность лидеров этих стран будет направлена на реставрацию авторитарного режима. И по моим оценкам за последние десятилетия наблюдается сокращение числа демократических стран, что видимо связано с сокращением числа сторонников демократии, ибо форма организации международно-правового надзора в мире на основе Устава носит провальный характер. Ведь уровень международной преступности (число зарегистрированных преступлений деленное на среднюю численность населения планеты, за определенный период времени, например в течении одного года) и уровень нераскрываемости международных преступлений (число зарегистрированных преступлений деленное на число раскрытых, за тот же период времени) из года в год имеют явную тенденцию роста. Почему? Проясню на примере арцахо-азербайджанского конфликта. Армянская сторона утверждает, что Азербайджан в конце ХХ века развязал полномасштабную войну против Арцаха (кстати, и менее напряженные военные акции против Армении). Азербайджан же утверждает обратное. Очевидно, что вероятность одновременного развязывания войны с той и с другой стороны равна нулю. С другой стороны, со всей очевидностью война была развязана. Следовательно, одна из сторон лжет, а обвинение другой стороны вполне соответствует международному праву. Однако до сих пор это тяжкое преступление не предъявлено ни одной из сторон конфликта со стороны компетентных органов ООН. Так же обстоят дела во многих регионах, в том числе, по фактам тяжких международных преступлений – актов геноцида, развязывания войн, спонсируемого международного терроризма или бандитизма. Поэтому происходят взаимные обвинения о международных преступлениях как со стороны совершивших, так и со стороны жертв этих преступлений. Между тем для многих из них, благодаря современным электронным СМИ, очевидна сторона, совершившее преступление. Даже без всяких судебных разбирательств или резолюций Совбеза ООН, не зависимо от вердиктов этих органов, если они состоялись.
Тем временем многие страны, включая Турцию и Азербайджан, не соблюдая все известные демократические нормы, стремятся к усилению и сохранению авторитарного режима, в меру своих возможностей. При этом указанные страны нередко заявляют, что они завершили строительство правового государства, руководствуясь якобы демократическими нормами, а на деле имитируя иллюзиями этих норм. Ведь практика показывает, что соблюдая принятые законы, не вполне исходящие из основополагающих демократических норм, в частности из международных принципов прав человека, можно создавать лишь закрытое авторитарное государство путем внедрения разного рода мафиозных и криминальных группировок в государственные структуры, под прикрытием соблюдения демократических форм организации политической власти страны. Причем, создавая при этом и якобы гражданское общество из среды криминальных лиц, под прикрытием современного гражданского общества. В частности, руководство этих стран не соблюдает многие международные принципы прав человека, в особенности право этносов на самоопределение. Причем формирование как турков, так и азербайджанцев, в качестве титульных этносов Азербайджана и Турции на нынешних территориях, началось не позднее конца ХIX века на базе этногенеза пришлых тюркоязычных племен и этноцида некоторой части автохтонных этносов. Власти этих стран сознают, что демократически-правовой режим не допустит им завершить окончательный этноцид автохтонных народов. Поэтому они осознанно заняты усилением авторитарного режима с целью завершения своих преступных целей, растаптывая принцип самоопределения автохтонных народов. Следует учитывать, что многие европейские организации, институты и страны, считающие себя правовыми и демократическими, способствуют этому произволу по сей день. К примеру, Европейская комиссия по правам человека вопреки здравому смыслу сочла, что принципы территориальной целостности и самоопределения противоречат друг другу, мол, поэтому территориальной целостности следует придать приоритет. Вот так, двойными стандартами, европейцы помогают автохтонным народам от неминуемого этноцида вплоть до их исчезновения.
Это означает, что не только авторитарные, но и правовые страны на международно-правовом поле нередко ведут себя как не правовые. Не потому ли складывается такая ситуация, что в Уставе ООН отсутствуют те или иные демократические нормы с целью вынесения справедливых решений Совбеза? Ведь право на вердикт всеми странами передано Совбезу ООН собственноручно, с условием вынесения справедливых решений, в соответствии с Уставом. Причем уклонение от несправедливых вердиктов вполне законно, т.к. полномочия Совбеза ограничены в рамках Устава. А исполнение несправедливых вердиктов практически не возможно без принуждения со стороны. В то же время ни для кого не секрет, что властные права и обязанности Совбеза почти деморализованы. В силу чего деморализован и процесс международных судебных разбирательств со стороны Международного суда при ООН. И нельзя исключить, что деморализация основных органов ООН обусловлена и по причине существования в Уставе жестких авторитарных норм, что явно проглядывается невооруженным глазом. Поэтому не понятно, почему демократические страны, наравне с авторитарными, отказываются от предлагаемых демократических изменений в Уставе. Привожу конкретные примеры. Почему к членству в Совбезе регулярно допускаются жестокие авторитарные страны, которые противятся внедрению элементарных демократические норм даже в собственных странах? Почему к членству в Совбезе допускаются страны, которые до сих пор не ратифицировали международные принципы прав человека? Или почему, имея 5 постоянных членов ООН с правом на вето, отклонение того или иного вопроса считается возможным за счет всего 1 голоса вместо 3? Из-за чего одна страна может решить судьбу граждан многих стран, вместо большинства с правом на вето. А может нужно, чтобы Совбез состоял из сверхдержав и передовых правовых стран, скажем в двукратном размере превосходящих количество сверхдержав, без права каждого из них на вето? Причем так, чтобы решения Совбеза принимались путем подчинения меньшинства большинству. И т.д. Конечно, деятельность ООН в поддержку демократии нашло свое отражение в международных принципах прав человека и в других направлениях. Но вся деятельность тех или иных органов ООН направлена на обеспечение внутригосударственного демократического и правового управления в той или иной стране. А в самом Совбезе самые актуальные вопросы разрешаются по сути средневековыми авторитарными методами.
Сос Гюлумян, специально для ИЦ «Еркрамас»