В 2010 году армянская пещера Арени-1 стала известна на весь мир. По истине всемирную славу ей принесла самая древняя в мире туфля, возраст которой составляет 5500 лет. Раскопки в пещере были начаты в 2007 году при участии Института археологии и этнографии НАН РА совместно с Институтом археологии Лос-Анджелеса при Калифорнийском университете (UCLA's Cotsen) и Коркским университетом (Ирландия). За эти годы были найден обширный фактологический материал, свидетельствующий о материальной и духовной культуре наших далеких предков периода позднего неолита: огромные сосуды, костяные инструменты, а так же несколько тысяч обломков керамики. Примечательно, что значительная часть найденного материала по прежнему остается в стенах пещеры, поскольку благодаря царящему в ней микроклимату, артефакты сохраняются практически в первозданном виде.
О том, какие еще загадки таит в себе пещера Арени-1, рассказал в интервью АрмИнфо руководитель экспедиции с армянской стороны Борис Гаспарян.
- В чем, по-вашему, уникальность пещеры Арени?
- Во-первых, благодаря особому микроклимату пещеры кожа, кость, дерево, ткань и человеческие останки сохранилось в великолепном состоянии. Уникальность памятника так же в том, что он почти не потревожен деятельностью поздних культур. Еще один аспект: это особый вид памятника, это, можно сказать, культово-ритуальный комплекс, где есть погребения, есть какая-то культово-религиозная деятельность, которая отражает культы верования и представления жителей той эпохи. Все эти аспекты делают памятник уникальным.
- Неоднократно говорилось о том, что если проводить масштабные исследования, то можно составить представление о быте жителей эпохи неолита. Насколько вам удалось продвинуться в этом направлении?
- Это все в процессе изучения. Сейчас мы работаем над текстилем, причем есть очень интересные результаты. В пещере есть и средневековые слои, и нам удалось найти очень много средневековых тканей, кусочки тараза. У нас про каждодневную одежду средних веков представлений мало, поскольку в других памятниках ткань просто не сохранилась. В пещере же сосуществование неолитической ткани и средневековой ткани дает возможность проследить развитие древнего текстильного производства разных эпох.
Если говорить о неолитических слоях, то в них обнаружены циновка, сделанную из тростника, есть очень нежные ткани, сотканные из льна. Пока что все наши шерстяные изделия датируются средневековой эпохой. Шерсть в эпоху неолита как–то не употреблялась, хотя жители той далекой эпохи содержали крупно-рогатый скот, коз и овец. Но пока что раскопки говорят о наличии только циновок из тростника, а так же очень тонких кусочков льняных тканей, которые использовались и в одежде.
Кроме того, в эпоху неолита узор делался в основном не красками, а при помощи обработки поверхности тростника, что бы разные фактуры тростника под светом давали определенный узорчатый вид. В средневековье же цветными ниточками расшиты очень интересные узоры. Кроме того, для ткани использовались материалы не только растительного, но и животного происхождения: шерсть и тому подобное.
- Ранее говорилось, что в пещере нашли юбку из тростника.
- Нет, это не юбка, а циновка.
- Пещера Арени стала известна на весь мир благодаря древнейшей туфле. Какова судьба уникальной находки?
- Туфля сейчас хранится в Музее истории Армении. В марте 2012 года я жду специалистов из Оксфорда, из лаборатории Art History, которые приедут для изучения тканей, кожгалантерейных изделий, найденных в Арени-1. Может быть будем обсуждать и будущее нашей туфли, потому что ее тоже надо как-то изучать. К сожалению, мы ее практически не изучили. Просто подготовили предварительную статью про этот артефакт, о том, что она из себя представляет, как сделана; а вот более серьезным, научным изучением туфли как обувного изделия должны заняться искусствоведы. Плюс еще надо решать вопросы консервации туфли для обеспечения ее сохранности.
- Если не ошибаюсь, знаменитая туфля – это не единственная обувь, найденная в Арени.
- Да. Мы продатировали еще одну туфлю, и она того же возраста, что и первая. К несчастью, она не полностью сохранилась из-за пожара, и осталась только подошва. Она отличается по своей технологии изготовления от первой туфли: это два слоя кожи, соединенные ниточкой вместе, а внутри – солома. Это совсем другой стиль обуви. Можно предположить, что в эпоху позднего неолита люди носили разные стили обуви. Были каждодневные виды обуви, были ритуальные. Интересно, что стиль каждодневной обуви, так называемые “чарохи”, которую носили наши прадеды, был настолько удобен и практичен, что почти не менялся на протяжении нескольких тысяч лет.
Думаю, что обе найденные туфли были каждодневными. В пещере были найдены и полуфабрикаты, которые помогут понять технологию изготовления неолитической обуви. Это лоскутки, формовочные кусочки кожи, которые уже продырявили для того, что бы связать ниточкой. Важно иметь недостающие звенья, начиная от обработки кожи и заканчивая формовкой, потому что это все проливает свет на процесс изготовления древней обуви. С этой точки зрения эти находки очень интересны. Думаю, что они тоже относятся к тому же периоду. Перед публикацией мы их продатируем.
- Еще одной интересной находкой стали мумифицированные останки козы Говорилось, что коза может оказаться древнее египетских мумий.
- Это не подтвердилось. Анализы показали, что они относятся к периоду позднего средневековья. Но есть один очень интересный аспект – микроклимат пещеры такой, что даже вещи, которые попадают туда из недавнего прошлого, очень быстро мумифицируются. Я хочу сделать проект по изучению микроклимата пещеры, посмотреть, в чем секрет того, что здесь вещи не разлагаются, а мумифицируются, причем вне зависимости от того, это было 3 века назад, или 60 веков назад.
- Кстати, в Арени в кувшинах нашли человеческие захоронения.
- Да, и что интересно – мы там наблюдаем разные виды захоронений. Есть части тела, завернутые в циновки. В некоторых сосудах кроме человеческих останков присутствуют орудия труда, останки животных, семена растений. То есть мы столкнулись с очень сложным культом, где человеческое тело играло особую роль. Есть сосуды, в которых хоронили только черепа без нижней челюсти, а нижние челюсти хоронили в других нишах. При этом найденная нами нижняя челюсть не соответствует ни одному из черепов.
В этом году, что уникально, мы нашли кусочки черепа, которые несут следы обработки. Я думаю, что это похоже на чашу, сделанную из человеческого черепа, что говорит о черной магии. То есть человеческое тело в древних ритуалах имело огромное значение.
Кстати, дети были похоронены целиком. У нас есть погребение ребенка в корзине, которая играла роль люльки. Женщины были захоронены в расчлененном состоянии. Там есть сосуды, в которых было очень много золы – может, это результат кремации.
Кстати, если говорить о том, что человеческое тело использовалось как часть ритуала, то стоит отметить, что те, которых приносили в жертву, были особые люди, которые посылались богам за милосердием. Конечно, мы как все народы мира, тоже проходили через этот шаманский этап. Земледельцы следовали этим обрядам, потому что их жизнь полностью зависела от прихотей природы – погодных неурядиц, природных сюрпризов и катаклизмов. И для того, чтобы собирать хороший урожай, надо было умилостивить богов.
Кроме того, мы можем говорить и о ритуальном каннибализме. Во-первых, на костях есть места срезов и прогрызов, и во-вторых, некоторые из них не выжжены огнем, а варились на огне. Кстати, в этом году мы нашли в Арени место, где точили ножи. Это отверстие было на стене пещеры. А рядом - очень много человеческих костей.
Все это в порядке вещей. От ацтеков и инков в Америке и до средневековых империй прослеживаются следы людоедства и человеческих жертвоприношений. В Арени все ритуальные захоронения относятся к периоду 4 тысячелетия до нашей эры.
- А какие-то возможности сделать анализ ДНК есть?
- Сейчас все это делается в лабораториях Дании и Австралии. Кстати, в мире очень мало таких лабораторий – всего 7 или 8. Из всех захоронений, которые дали человеческие кости, были взяты экземпляры. Людям кажется, что мы хотим решить этническую принадлежность этих племен, но это невозможно, потому что одна пещера Арени ничего не даст, нужен сравнительный материал из разных памятников.
Возникает вопрос – тогда что даст нам анализ ДНК? К примеру, были найдены останки женщин, которых принесли в жертву, и здесь интересно, принадлежат они к одной семье, или нет. Сейчас предварительные результаты говорят, что все три найденных черепа принадлежат сестрам. А это уже подразумевает наличие очень сложных структур и внутри общества, то есть есть каста, привилегированная семья, и в жертву приносят только ее представителей.
- Кстати, об анализе ДНК. При раскопках в Арени были найдены свидетельства винодельческого ремесла, которым исполнилось шести тысяч лет. Вы не пробовали провести анализ и узнать сорт винограда, который использовался в виноделии?
- Виноград изучают в Копенгагене, и думаю, что результат мы получим где-то в конце 2012 года. С виноградом мы очень долго мучились и потом поняли, почему древний виноград не дает результатов - часть материала, который мы дали на анализ, был обожжен огнем. Тепловое воздействие не сохраняет ДНК. Так что, сорт мы до сих пор не смогли вычислить. Сейчас идет третий этап проб. Сперва сделали вслепую – взяли все, что было в хорошей сохранности, и дали на анализ. Косточки не дали результатов ДНК. Основы лоз – они тоже не дали ничего. Потом оказалось, что лучшее ДНК сохраняется в ветках. В неолитических сосудах у нас получились какие-то секвенции ДНК, однако когда их продатировали, они оказались средневековыми. Оказывается, мыши перенесли эти ветки в эти погребения.
Теперь в качестве новых экземпляров для анализа мы выбрали толстые веточки, которые мыши не смогли бы переместить. Кроме того, мы посмотрели, что воздействия огня не было.
Как видите, мы тоже учимся наравне с лабораторией, где взять самые хорошие образцы, которые дадут хорошее ДНК. Раньше делали так: получали ДНК, потом отправляли на датировку. Сейчас наоборот, что бы не тратить время на опять что-то средневековое.
Но нет худа без добра – ни одна лаборатория не потратила бы свои грантовые средства на то, что бы сделать ДНК средневекового винограда. А вот теперь средневековый у нас уже есть. Так что, если будет и неолитический виноград, а потом – и современный, мы сможем проследить картину, изменилось ли что-то, есть ли мутации, или же аренийский виноград каким был 6 тыс лет назад, таким и сохранился до наших дней. Я думаю, что так и будет.
- Лабораторные исследования – удовольствие не из дешевых. Как вам это удается?
- У зарубежных лабораторий есть грантовые средства, скажем, на виноград в Евразии, и так мы становимся частью этого проекта. В тоже время это означает, что они получают права на публикацию полученных данных. Но и это неплохо. Другого выхода у нас на сегодняшний день нет.
Другой вопрос, если Армения захочет иметь полный генетический код своего древнего жителя. Нам сказали: если вы хотите расшифровать генетический код найденных в Арени человеческих останков, то это будет стоить 60 тыс. евро. В мире был сделан только один подобный анализ – для найденного в Дании болотного человека. Естественно, что у нас таких средств нет. К несчастью, никто из наших руководителей так и не посетил пещеру Арени. С их стороны не было никакой реакции, а ведь наша туфля принесла известность стране в 10 раз больше, чем футбол и шахматы вместе взятые.
- В этом году вы проводили раскопки в Арени?
- Мы начали копать перед пещерой, и там тоже открываются интересные структуры, захоронения. Если честно, то я стараюсь раскопки приводить в небольших масштабах. Во-первых, памятник очень известный, его посещает много людей, а вот сам памятник к этому не готов. Каждый раз, когда ходят туристы, да и мы, кстати, тоже, памятник разрушается. Так что, сегодня он более нуждается в создании внутренней инфраструктуры. Во-вторых, накоплен огромный материал. Я пока что хочу изучить то, что было сделано, отреставрировать и опубликовать, а все остальное оставить на будущее, для следующих поколений. Нельзя памятник копать одному археологу. Если бы в Арени делали раскопки 50 лет назад, результат был бы не тем, что сегодня; и я уверен, что если будут копать еще через 50 лет, то новые технологии откроют новые возможности. С методологической точки зрения надо именно так работать. И потом: проводить раскопки и не публиковать полученные данные, тем самым не делая все это достоянием человечества и науки тоже не имеет смысла.
- А вы хотите сделать пещеру центром туризма?
- Я сейчас работаю над этим. Для привлечения финансов я уже обратился в несколько организаций. Первый вопрос – это обнесение территории памятника забором, который не испортит общий вид природы и памятника. Второе – надо будет сделать проходы, чтобы люди не заходили на культурные слои. Так же надо решить вопрос освещения внутри пещеры. И в-четветых – необходима консервация глинобитных структур и сосудов. Должна быть проделана огромная работа. Основной упор будет сделан на эти вопросы, но все зависит от средств. Надеюсь, что в 2012 году мы уже начнем что-то делать.
Хочу подчеркнуть, что пещера Арени - великолепный памятник. Когда приезжают мои зарубежные коллеги, которые работали в Египте, Сирии, Ираке, Турции, думаешь - чем их удивить? Но Арени их удивляет. Он очень интересен, уникален и таинственен. Это один из лучших археологических объектов, способных развивать туризм в стране.
Очень часто, когда мы там работаем, проходу нет от туристов. Все туристы, которые приезжают в Армению, обязательно хотят посмотреть пещеру. Так что в Арени были туристы со всего мира – от Малайзии и Австралии, от Канады и до Африки.
- А вы думаете – можно как-то раскрутить бренд древнейшего виноделия?
- Это лучший бренд. И кстати, есть винопроизводители, которые были бы очень в этом заинтересованы. На Западе это делается так: создается структура, Совет, и винопроизводители каждый год финансируют раскопки. Потом они используют этот бренд плюс привозят своих туристов. Но главное это то, что их интересует судьба памятника. Они все вместе следят за его состоянием, потому что это важно не только для археологов, но и для винопроизводителей, для развития туризма. То есть источником дохода для памятника могут быть винопроизводители, туристические компании, а полученные средства могут быть направлены как на дальнейшие раскопки, так и на изучение материала.
- А к вам винопроизводители обращались?
- Да, обращались. Идея в следующем: мир устал от классических шато и бургундских, и можно производить вино, которое бы говорило о конкретном месте. Бренд “вино, которое сделано в древнейшем Арени”, можно продать.
- А что мешает это сделать?
- Деньги. Все равно, без консервации памятника и без соответствующей инфраструктуры развивать туризм не имеет смысла. Пока что это все делается одними нашими силами. Если будут средства на ограду, консервацию и освещение, то тогда будет логично делать следующие шаги: пойти с этим проектом в Минкультуры, к производственникам, инвесторам. Это будет работать, я думаю, потому что Арени - хороший памятник. Ничего лучше нам Бог не дал.
Карина Манукян, Arminfo