Вчера мировая общественность отмечала 97-ю годовщину армянского геноцида. Премьер-министр Турции Давутоглу уже к концу дня, когда стало известно, что Барак Обама не произнесет слово геноцид, облегченно вздохнул и с радостью оповестил, что скоро наступит 25 апреля.
Но, судя по всему, в предстоящие 3 года традиция активизации Армянского вопроса только 24 апреля нарушится. Во всяком случае, вот уже 2 года этот вопрос не теряет актуальности весь год. Однако, не совсем понятно, куда он движется и к чему мы все придем через 3 года – 24 апреля 2015 года.
Основным остается выбор между двумя возможными векторами – либо Армения продолжает курс на конфронтацию с Турцией, наращивает претензии, заявляет о территориальных требованиях и не идет на нормализацию, либо Армения, временно отложив требования, соглашается уступить пару районов в Карабахе и открыть границу с Турцией и Азербайджаном.
Есть, конечно, третий путь – ничего не предпринимать, ждать, когда мировое сообщество окончательно припрет Турцию к стенке вплоть до ее фрагментации, и тогда получить свое – и территории, и открытую границу. Не говоря уже о четвертом пути, когда Турции удастся выкарабкаться и припереть к стенке Армению.
Армянские оппозиционные партии – и Дашнакцутюн, и Армянский национальный конгресс, и Наследие, которые каждый по-своему критикуют действующие власти за политику в армяно-турецких отношениях, при этом предлагают довольно смутные альтернативы. Скажем, Дашнакцутюн выступает за отказ от армяно-турецких протоколов, за Армению по карте Вудро Вильсона и за возвращение Нахиджевана.
«Наследие» также считает, что Армении не следовало подписывать протоколы, Левон Тер-Петросян же критикует Роберта Кочаряна, который в 1998 году с трибуны ООН актуализировал проблему геноцида. При этом, Конгресс выступает аз нормализацию отношений с Турцией, но без создания исторической комиссии.
РПА во главе с Сержем Саркисяном утверждает, что Армения в любом случае выиграла от футбольной дипломатии и будет продолжать курс на международное признание геноцида. При этом, признание не ради территориальных претензий (об этом не говорится), а чтобы «преступления против человечности не повторялись».
«Процветающая Армения» не высказала по этому поводу определенного мнения, хотя ее второй номер, экс-министр иностранных дел Вардан Осканян заявил, что футбольная дипломатия ни к чему не привела.
Кто окажется в следующем парламенте, который к 2015 году должен будет определить позицию Армении по отношениям с Турцией? Как политические силы представляют себе дальнейшие отношения с соседями?
В случае с Конгрессом очевидно, что он выступает за нормализацию отношений, даже если это потребует тяжелых решений. Левон Тер-Петросян не раз заявлял, что блокада Армении является одной из объективных причин тяжелого социально-экономического положения.
С Дашнакцутюн и Наследием тоже все ясно – эти партии вряд ли выступят за уступки ради нормализации отношений с Турцией. Скорее, они будут настаивать на углублении конфронтации и ужесточении армянских требований.
А правящие РПА и ППА, судя по всему, будут идти на поводу мировой политики. Они предпочтут сохранять «дипломатическую» аморфность, позволив определять политику против Турции России и США, которые и впредь будут использовать Армению то как кнут, то пряник.
Возможно, эта «дипломатия» несколько изменится, если силам, лояльным Роберту Кочаряну, удастся взять большинство в парламенте. Тогда риторика Армении может несколько ужесточиться.
Но так или иначе, рано или поздно Армении придется сделать выбор – готова ли она потерять еще земли, чтобы наладить отношения с Турцией и открыть границу, или она не откажется от исторических претензий. Только определив свою позицию и заявив о ней публично, Армения может стать не инструментом политики, а ее субъектом.
Наира Айрумян, http://www.lragir.am