Мы бежали из Шаумяна 13 июня 1992г. Накануне над городом появились самолеты. Это было странно, потому что к нам никогда самолеты не залетали, только вертолеты - Кобра, и ГРАДом стреляли, Алазанью. Поняли, что происходит, когда с самолетов начали сыпаться бомбы. От взрывов меня отбросило от окна в другую комнату. Как меня перенесли в блиндаж, я не помню. Там уже было 8 семей. Днем и ночью мы из блиндажей не вылезали. Я дочку родила в блиндаже. Что происходило снаружи, мы понятия не имели. Когда в этот день за нами пришли мой муж и сын, узнали, что все село уже сбежало, кроме тех, кто сидел в блиндажах, не зная, что творится. Мы побежали к мосту через реку перед поселком. В селе все горит, скотина погибшая валяется тут и там. Что-то страшное творилось. К мосту подбежали, а там танк стоит азербайджанский. Но на танке сидел русский солдат. Мы замерли, думая, что сейчас попадем в плен, но он отвернулся, будто не видит нас, а головой мотнул в сторону рынка, у которого речку можно перейти вброд. Кстати, многим русские солдаты так помогали, показывали, куда идти, где нет азербайджанцев. Мы реку перешли, попали в лес и пошли в село Гюлистан, его еще контролировали наши. В лесу встретили очень много семей. Через некоторое время стали бомбить лес. Я там сына потеряла, думала погиб. Потом нам сообщили, что сын жив, и мы смогли его забрать. У мальчика была сильная контузия, он ни на что не реагировал, нас не узнавал.
По пути к Гюлистану подошли к большому полю, которое надо было перебежать, чтобы войти в другую часть леса и дойти до села. Над полем кружила Кобра и обстреливала. На перебежку - 2-3 минуты. Мужу трижды пришлось бегать через поле, чтобы нас всех - двух дочерей, сына и меня перевести. Дошли до Гюлистана. Там ребята по рации узнали, что наше село азербайджанцы уже полностью взяли и утром собираются напасть на Гюлистан. Шаген Мегрян принял решение уводить людей в сторону НК по охотничьим тропам. Но он попросил у НКР и Армении послать военные силы, чтобы освободить, и вертолеты для раненых, детей. Все три дня, что мы добирались до НК, к Атерку, шел страшный ливень. Те, кто не мог идти, остались в Гюлистане, в надежде, что вывезут вертолетами. Но получилось так, что вертолеты сесть не могли из-за обстрелов. Только одному удалось. А мы пошли пешком по охотничьим тропам под проливным дождем. По дороге женщины рожали. Некоторые умирали вместе с новорожденными. Наш сосед оставил мать на дороге: она отказалась идти дальше, а у него были маленькие дети. Вернуться за ней потом он уже не смог. Многие так и остались на дороге. При переходе через небольшую, но очень бурную реку одного мальчика унесло течением. Его отец дочку довел до берега, оставил с матерью, а сам прыгнул в реку в надежде спасти сына, но течением унесло и его.
Вместе с нами была бригада врачей из Еревана, из Республиканской больницы. Трое из них раньше дошли до Атерка и попросили послать машины за нами. До Атерка оставалось еще 6-7 км, когда они подошли, повезли женщин и детей в село, распределили по семьям. Через день, когда поняли, что в Шаумян войти невозможно, практически начинается война, детей и женщин увезли и из Атерка.
Из воспоминаний БАБАЯН Эльмиры Георгиевны
"Республика Армения"