Уже почти пятнадцать лет переговоры по урегулированию конфликта вокруг Нагорного Карабаха ведутся в своеобразном, можно сказать, нестандартном формате. Он сложился после того, как официальный Баку отказался встретиться тет-а-тет с представителями Нагорного Карабаха на переговорах, проходящих под эгидой ОБСЕ.
Все мнения сходятся на том, что Баку тем самым хотел доказать миру, что для него нет Нагорного Карабаха как субъекта в любом понимании этого понятия, в том числе и как субъекта переговорного процесса.
Правда, постсоветская история отношений НКР и Азербайджана знает многочисленные факты прямых двусторонних контактов. И не только «устных». Подпись официального Баку стоит под несколькими документами, согласованными и принятыми совместно с властными структурами НКР и Республики Армения. Среди них и общеизвестный Бишкекский протокол о прекращении вооруженного конфликта (май 1994 г.). Именно этот документ вот уже восемнадцать лет «действует» на линии соприкосновения, обеспечивая хрупкий мир между сторонами. В нем, кстати, особым пунктом подчеркнута мысль, что стороны «считают целесообразным продолжать подобные встречи в интересах мирного решения вооруженного конфликта». Папка совместно подписанных документов — часть постсоветской истории взаимоотношений Баку со Степанакертом. И ее никак не выкинешь из истории конфликта! Делать вид, будто такого не было, неубедительно ни для кого. Возможно, и для Баку тоже. То, что НКР является стороной конфликта и переговорного процесса, подтверждается также и уже имевшей место практикой трехсторонних переговоров (в стандартном формате!), состоявшихся до 1998 года. Прямые трехсторонние переговоры - тоже неотъемлемая часть процесса урегулирования. И ее тоже нельзя вычеркнуть из истории конфликта. В Баку, видимо, тешат себя мыслью, что им удалось вытеснить НКР из переговорного процесса, и тем самым конфликт, непосредственными сторонами которого являются Степанакерт и Баку, «ползучей трансформацией» превратить в конфликт между Баку и Ереваном. Собственно, это и было главной целью Баку, когда он отказался от прямых официальных контактов с НКР в Минском процессе. Этот «ход конем» всё-таки оказался примитивным. ОБСЕ не оставил его без внимания. И уже в 1999 году на Стамбульском саммите сопредседатели Минской группы по Нагорному Карабаху в специальном Докладе для глав государств ОБСЕ не забыли в его десятом пункте подчеркнуть, что «на каком-то этапе к армяно-азербайджанскому диалогу должны быть непременно подключены и представители Нагорного Карабаха. Без должного учета их интересов подлинного разрешения конфликта достичь будет невозможно». Эту мысль после Стамбульского саммита сопредседатели Минской группы подчеркивали неоднократно, не оставляя надежд для Баку двусторонним встречам сторон придать статут постоянного формата переговорного процесса. Недавно неизменность позиции ОБСЕ в этом вопросе вновь озвучил сопредседатель Минской группы от России Игорь Попов. И это естественно. Ведь у ОБСЕ нет какого-либо решения по формату переговорного процесса, кроме того, что было принято в 1994 году в Будапеште. Баку пока не садится за стол переговоров вместе с представителями Нагорного Карабаха. Впрочем, ещё неизвестно, даст ли согласие Степанакерт после всего случившегося на прямые переговоры с Баку, когда последний, убедившись в бесперспективности своего упрямства, перестанет бойкотировать полноценный трехсторонний формат, названный нами стандартным форматом.
Причин для отказа от прямых встреч с представителями Баку у Степанакерта более чем достаточно. Они, подобно бакинским, не придуманы, а вытекают из реальной истории конфликта и давно лежат в папках Степанакерта. Вот один из них: Баку до сих пор не выразил извинения или даже сожаления за геноцид армянства Азербайджанской ССР - народа-соучредителя этой бывшей советской республики. Не выражено извинения или даже сожаления за сумгаитский февраль, за бакинский январь… Степанакерт может потребовать от Баку дать оценку факту, и такое условие никто не воспримет как выставление амбиций или показ характера. Не исключено, что именно из-за этого Баку избегает прямых встреч со Степанакертом, делая вид, будто ему уже удалось трансформировать трехсторонний формат в двусторонний. Более того, по всему видно, что он мнит, будто формат переговоров определяет он сам, а не ОБСЕ! Тем временем сопредседатели Минской группы не только регулярно напоминают Баку, что «на каком-то этапе к армяно-азербайджанскому диалогу должны быть непременно подключены и представители Нагорного Карабаха», но и на практике сохраняют определенный еще Будапештским саммитом трехсторонний формат переговоров (но уже в формате, который мы назвали нестандартным). Каждый раз после встречи с президентами или главами МИД Армении и Азербайджана они прибывают в Степанакерт для обсуждения с политическим руководством НКР текущих вопросов переговоров. Их излюбленный маршрут перемещения в регионе — это маршрут Баку-Степанакерт-Ереван, по которому они прошлись 11-13 июля. Причем линию соприкосновения 12 июля они пересекли пешим ходом. Надо отдать им должное: они упорны в этой хитроумной дипломатии не менее, чем Баку в своей разрушительной переговорной политике.
Политолог Александр Манасян
www.versia.am