Как известно, в процессе урегулирования карабахского конфликта официальный Баку неоднократно предлагал предоставить Нагорному Карабаху «самую широкую автономию в рамках территориальной целостности Азербайджана». Правда, не раскрывая при этом скобок и не конкретизируя своё предложение. Однако в последнее время азербайджанская сторона на самом высоком уровне все чаще в качестве примера успешного европейского опыта разрешения этнополитических конфликтов приводит Южный Тироль.
На днях заведующий отделом политического анализа и информационного обеспечения администрации президента Азербайджана Эльнур Асланов, размышляя о перспективах карабахского урегулирования, предложил, со ссылкой на Ильхама Алиева, при выработке правового статуса Нагорного Карабаха использовать опыт Южного Тироля. Несколько ранее, в июне, на состоявшейся в Баку международной конференции «Национальные меньшинства в Европе: модель Южного Тироля и ее соответствие Кавказу» ту же идею озвучил глава Центра стратегических исследований при президенте Азербайджана Фархад Мамедов. При этом он высказал мысль, которая способна вызвать у карабахцев разве что ироническую усмешку: «Азербайджан может сформировать такие условия, при которых армяне отказались бы от идеи независимости». Согласимся, что данная фраза – достаточно наивная, хотя и заслуживает отдельного разговора, но речь сейчас не об этом.
Судя по тому, что о Южном Тироле говорит как президент Азербайджана, так и представители его команды, эту идею, кажется, официальный Баку намерен использовать в качестве аргумента в переговорах по Карабаху. Но что такое Южный Тироль и насколько убедителен данный аргумент? Для справки. После Первой мировой войны эта немецкоязычная провинция отошла к Италии, однако Австрия продолжала предъявлять на нее претензии. В конце 1969 года Италия и Австрия достигли соглашения, по которому регион получал права расширенной автономии, однако Рим не торопился воплощать соответствующие положения в жизнь. Окончательно вопрос Южного Тироля был урегулирован в 1992 году, и австрийские власти объявили ООН о прекращении противоречий с Италией по вопросу Южного Тироля. В 2001 году он получил статус отдельной немецкоговорящей провинции, и вместе с другой, италоязычной, автономной провинцией Тренто составляет единый автономный регион, который имеет свой парламент. Президентом путем ротации каждые 2,5 года становятся представители италоязычной и немецкоязычной общин.
На первый, скажем так, европейский взгляд, картина складывается просто идиллическая. Как говорится, и волки (итальянские) сыты, и овцы (австрийские) целы. Однако в нашем конкретном случае подобная парадигма неприемлема. И не только потому, что европейский опыт к Азербайджану с его восточной деспотией неприменим. И даже не потому, что с точки зрения уровня демократического развития контраст между Нагорным Карабахом, который месяц назад на президентских выборах в присутствии многочисленных международных наблюдателей подтвердил свое соответствие стандартам цивилизованного общества, и Азербайджаном, перманентно подвергающимся критике соответствующих международных структур за грубейшие нарушения прав человека, слишком велик.
Дело в том, что предлагая южнотирольский вариант, Азербайджан, игнорируя юридические аспекты провозглашения НКР, вновь пытается поставить знак тождества между армянами Нагорного Карабаха и азербайджанцами, которые представляли здесь национальное меньшинство. В бытность Нагорно-Карабахской области в составе Азербайджана именно армяне являлись ее государствообразующим народом со всеми вытекающими политическими последствиями, одним из которых и стало провозглашение независимости Нагорного Карабаха в процессе распада СССР. Как неоднократно подчеркивало руководство НКР, независимый статус республики пересмотру не подлежит. Сегодня карабахскими властями императивно поставлен вопрос о достижении международного юридического признания государственной независимости НКР, что и является внешнеполитическим приоритетом официального Степанакерта.
Нагорный Карабах прошел точку невозврата, и прошел его давно. За это время серьезные перемены произошли как в мире, так и в восприятии самого карабахского конфликта и перспектив его разрешения. Мир изменился, и на этом фоне всякие разговоры о правовом статусе «в рамках территориальной целостности Азербайджана» просто бессмыслены. Это, кажется, начинают понимать многие международные структуры и здравомыслящие политики, но не официальный Баку, все еще не отказывающийся от бесплодных манипуляций с правовыми статусами. Но если Азербайджан намерен продолжать подобного рода экзерсисы, то может, ему целесообразнее обратиться к опыту Восточного Тимора? Для справки. Восточный Тимор – бывшая колония Португалии. В 1976 г. Индонезия оккупировала, а затем аннексировала эту католическую провинцию, где в последующие годы практически не прекращались антииндонезийские выступления. 19 мая 2002 г. Восточный Тимор был провозглашен 192-м независимым государством.
Как видим, в мире существует и более успешный, чем южнотирольский, опыт разрешения этнополитических конфликтов. Азербайджану надо лишь проявить политическую волю и смелость, чтобы увидеть очевидное.
http://www.artsakhtert.com