Более двух десятилетий миновало с момента распада СССР и провозглашения независимости Нагорно-Карабахской Республики. В результате армяно-азербайджанского конфликта в НКР сформировалось практически полностью моноэтническое общество. В связи с этим, на сегодняшний день подавляющее большинство населения республики (99,9%) являются армянами. Моноэтничность является преимуществом для де-факто государства с точки зрения национального строительства (nation-building). Этот фактор объективно облегчает консолидацию «непризнанного» общества и создание сильного демоса на его основе.
Моноэтническое общество в Нагорном Карабахе возникло не сразу. По результатам последней Всесоюзной переписи азербайджанская община Нагорного Карабаха составляла не более четверти от общего числа жителей региона. Тем не менее, на основе общности этнического происхождения армянского большинства Нагорного Карабаха, и Армении, символом начала карабахского движения стал лозунг «Миацум!», что означает «воссоединение» Нагорного Карабаха и Армении. Первым актом в рамках данной идеологии стало решение внеочередной сессии Совета народных депутатов НКАО от 20 февраля 1988 года «О ходатайстве перед Верховными Советами Азербайджанской ССР и Армянской ССР о передаче НКАО из состава Азербайджанской ССР в состав Армянской ССР». Ходатайство удовлетворено не было, однако вплоть до распада СССР все действия элит Нагорного Карабаха и Армянской ССР вписывались в идеологическую концепцию «Миацума».
После распада Советского Союза был взят курс на построение независимого Нагорного Карабаха. С проведением референдума, результатом которого стало провозглашение независимости НКР, идеологические ориентиры немного сместились – в официальной риторике дискурс «Миацума» ушел на второй план, приоритетом стало построение независимого государства и достижение международного признания. Такая трансформация была вызвана, в первую очередь, необходимостью изменения образа конфликта. После подписания перемирия дальнейшая инструментализация идеологии воссоединения превращала бы конфликт между армянами Нагорного Карабаха и властями Азербайджана в территориальный спор между Арменией и Азербайджаном, с вытекающими из этого последствиями - Армения воспринималась бы в качестве государства-агрессора, аннексировавшего территорию соседнего государства, населенного армянами. Иными словами в таком ключе конфликт бы воспринимался мировым сообществом сквозь призму ирредентизма. Более того, с точки зрения международного права намного сложнее было бы легитимировать воссоединение Нагорного Карабаха с Арменией, чем добиться независимости, оперируя правом наций на самоопределение и имевшейся законодательной базой СССР. В связи с этим 10 декабря 1991 года был проведен референдум, на котором население Нагорного Карабаха проголосовало за независимость.
Смена официальной риторики, в свою очередь, не подразумевает полного отказа от идеи воссоединения. Существует ряд символических моментов, свидетельствующих о единстве армянского народа и воссоединении Армении и НКР в частности. Флаг НКР представляет собой прямоугольное полотнище из трех горизонтальных полос: верхней – красного, средней – синего и нижней – оранжевого цвета (цвета государственного флага РА). С двух краев правой стороны полотнища начинается белый пятизубчатый ступенчатый ковровый узор, соединяющийся на одной третьей части флага, символизирующий воссоединение региона с Арменией. Другим символическим моментом является название республики. По конституции Нагорно-Карабахская Республика и Республика Арцах тождественны. Введение в оборот топонима Арцах не случайно, так в древности называлась одна из 15 провинций исторической Армении, восстановление древнего армянского названия региона свидетельствует о том, что Нагорный Карабах является частью культурного пространства Армении. К тому же сами карабахские армяне, проживающие в регионе, не отделяют себя от всех остальных армян, проживающих в Армении и по всему миру. Такое единство культурного пространства армян прописано даже в преамбуле конституции НКР, где подчеркивается единство всех армян.
Тем не менее, как и у всех армян, проживающих в разных уголках Армении и мира, у карабахских армян есть своя субидентичность. Очень важную роль в самоидентификации карабахских армян играет тот факт, что Карабах оставался автономным или независимым меликством (княжеством) даже когда остальная часть Армении подчинялась той или иной империи. Идея того, что армяне Нагорного Карабаха смогли сохранить свою идентичность, в то время, как армяне других регионов подвергались ассимиляции стала важным компонентом коллективной памяти.
В тоже время, помимо исторических нарративов, важную роль в формировании субидентичности карабахских армян играют современные реалии.Уже на протяжении двух десятилетий идет процесс формирования идентичности карабахского демоса. За двадцать лет независимости, хотя и не признанной международным сообществом, в республике выросло новое поколение карабахских армян, которые всегда жили в независимой НКР и не представляют своей жизни в составе Азербайджана.
Центральное место в идентичности карабахского демоса занимает проблема безопасности.Учитывая отсутствие мирного договора между НКР и Азербайджаном, главным фактором, определяющим восприятие безопасности, является именно Азербайджан, точнее военные угрозы Азербайджана.Значительной военной поддержки со стороны Армении не достаточно, чтобы устранить фактор потенциальной агрессии со стороны бывшего «материнского государства» (parentstate). Если в Абхазии и Южной Осетии присутствует воинский контингент РФ и проблема безопасности не стоит на общественной повестке дня так остро, то в НКР ситуация отличается. Здесь нет иностранного контингента, безопасность общества гарантирует армия обороны НКР и вооруженные силы Армении, которые карабахским обществом не воспринимаются в качестве иностранных войск. Неурегулированность конфликта и ситуация «ни войны, ни мира» порождают в карабахском обществе чувство неуверенности - актуализируется состояние экзистенциональной небезопасности личности и демоса в целом.
Международная изоляция и блокада НКР со стороны Азербайджана способствуют формированию у карабахского демоса «синдрома осажденной крепости» и неготовности к компромиссам, что в дальнейшем не очень хорошо скажется на переговорном процессе. Фактически изоляция НКР лишь отдаляет перспективу примирения с Азербайджаном. Угрозы официального Баку применить силу против гражданских самолетов в случае открытия нового Степанакертского аэропорта, нашумевшие истории с Рамилем Сафаровым и Айкрамом Айрисли также усугубляют в карабахском обществе и среди политической элиты НКР сомнения в возможности компромиссов с Азербайджаном на нынешнем этапе развития конфликта.
Другим важным фактором является идея «освобожденных территорий» и образ карабахского «азатамартика»/освободителя. В связи с этим общественно-политической жизни устойчиво держится дискуссия о неприемлемости территориальных уступок Азербайджану, поскольку считается, что эти самые территории освобождены ценою жизней карабахских азатамартиков. Столь же устойчивой является идея заселения всей конституционной территории НКР беженцами-армянами из Азербайджана.
Таким образом, во-первых, за 25 лет карабахского движения можно заметить трансформацию официальной риторики от «миацума» до независимости и международного признания НКР. Во-вторых, учитывая общность культурного пространства, наличие у карабахцев паспортов РА, циркуляцию армянской валюты и в целом важную роль Армении в жизни местного населения, фактически идею воссоединения с Арменией никто не забывал, а смена официальной риторики вызвана больше прагматизмом, чем фактически сменой идеологии. В-третьих, карабахские армяне относят себя к общему армянскому культурному пространству, обладая своей отдельной субидентичностью в рамках единой армянской идентичности. На формирование этой идентичности оказали влияние как исторические нарративы, так и современная ситуация нерешенности конфликта.
Арутюнян Ван, «time to analyze» — politics, society, and ideas (tta.am)