Итак, секретариат специализированной
президентской комиссии по конституционной реформе вынес на суд общественности первые
семь глав проекта будущей Конституции. Уже есть первые отклики и, судя по ним,
еще предстоят серьезные дебаты и обсуждения.
СТОРОННИКИ РЕФОРМИРОВАНИЯ КОНСТИТУЦИИ ДЕЛАЮТ УПОР НА ДВА ФАКТОРА. Первый в том, что, согласно представленным главам проекта, существенно расширяются полномочия оппозиции, вплоть до того, что парламентской оппозиции гарантируется пост вице-спикера законодательного собрания. Трудно не согласиться с тем, что эта, а также и ряд других законодательных поправок придадут больше демократичности политической системе страны.
Но вот противники реформы утверждают, что нормы, расширяющие полномочия оппозиции, носят больше популистский характер, их цель - переманить на сторону сторонников реформы ее противников из оппозиционного лагеря. И в качестве косвенного аргумента резонно утверждают, что для расширения полномочий оппозиции вовсе не обязательно менять модель государственного устройства.
В качестве еще одного козыря сторонники конституционной реформы приводят аргумент о том, что переход к парламентской системе правления обеспечит возможность мирного перехода власти от одной политической силы к другой, будет препятствовать утверждению в стране политической монополии… Сделаем здесь остановку.
Термин "политическая монополия" в последнее время очень популярен, можно сказать, распиарен вовсю. Некоторые политические силы в оправдание своих политических амбиций очень любят сваливать на "политическую монополию" все беды в стране, вплоть до футбольных проблем. При этом порой напрочь забываются элементарные вещи. Например, то, что выборы проводятся собственно для того, чтобы выявить ведущую политическую силу, которая и формирует власть. Обвинять победившую на выборах политическую силу в "политической монополии" - глупо.
Если же вопрос упирается в расширение полномочий оппозиции, то, во-первых, и при нынешнем законодательстве парламентская оппозиция имеет определенные гарантированные права, во-вторых, для расширения этих прав, как уже отмечалось, необязательно менять систему государственного устройства.
Наконец, если под "политической монополией" имеется в виду, что в Армении не происходит смены власти, то это не соответствует действительности. Первый президент Армении был аодовцем, второй – беспартийным, третий является республиканцем, и это прямое свидетельство спекулятивности утверждений о господстве в Армении некоей "политической монополии".
А ВОТ В СОСЕДНЕЙ ТУРЦИИ ПРИ ПАРЛАМЕНТСКОЙ СИСТЕМЕ всеостальные партии только и мечтают, как бы избавиться от политической монополии Партии справедливости и развития, которая правит страной на протяжении 13 лет и в том же духе намерена продолжать и продолжать… Так что не факт, что новая Конституция избавит общество от очевидно раздутой у нас проблемы "политической монополии". Тем более с учетом того, что, согласно проекту новой Конституции, если в первом туре выборов ни одна партия не наберет большинства голосов, проводится второй тур выборов между двумя лидирующими политическими силами. Кстати говоря, это положение вызвало разноречивые комментарии и толкования.
Настолько разноречивые, что вице-спикер НС РА Эдуард Шармазанов вынужден был пояснить: "Сегодня я прочел в прессе, что некоторые наши депутаты беспокоятся о том, что, если не займут первое или второе место, лишатся мандата. Ничего подобного. 101 мандат, распределенный в 1-м туре, сохранится независимо от итогов второго тура. Во втором туре примут участие лишь политические силы, занявшие 1-2-е места, а сколько мандатов распределится во втором туре, будет решаться Избирательным кодексом". Давайте сейчас не будем отвлекаться и гадать, насколько доходчиво Шармазанову удалось все разъяснить…
Наконец, главный довод сторонников конституционной реформы заключается в том, что новое государственное устройство позволит обеспечить в Армении мирный переход власти от одной политической силы к другой. Это, наверное, весьма важный довод в пользу реформы, особенно с учетом того, что все президентские выборы в Армении действительно сопровождались накалом страстей. Правда, последние прошли несравнимо мирно, но ряд предыдущих…
И ВОТ ДЛЯ РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМЫ ПРЕДЛАГАЕТСЯ ВООБЩЕ УБРАТЬ ПРЯМЫЕ ПРЕЗИДЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ. Нет прямых президентских выборов – нет проблемы. Оставить только выборы по партийным спискам. Предполагается, что в этом случае поствыборные сценарии станут более цивилизованными…
Вполне вероятно. Но тут тоже отметим два фактора. Во-первых, эта вероятность пока чисто теоретическая, умозрительная. Никаких абсолютных гарантий от взрывных поствыборных процессов никакая конституция дать не может по определению, не стоит заниматься самообманом: многое зависит от самого общества, от хода избирательной процедуры, от зрелости политических сил и так далее…
И тут мы подходим к главному аргументу противников реформы. Всякая радикальная реформа, а именно такая сегодня обществу и предлагается, содержит риски. Проблема в том, что все риски предусмотреть невозможно при всей гениальности авторов концепции конституционной реформы. Решая одну глобальную проблему – "мирного перехода власти", не исключено породить другие проблемы. В частности ту, что, как правило, радикальные реформы сопровождаются расхлябанностью государственных структур, пока последние не свыкнутся с новыми раскладами. Ну и не говоря уже о неоднократно озвученном доводе о том, насколько наши партии соответствуют своему предназначению и готовы к новым вызовам…
Рубен Маргарян, "Голос Армении"