События на севере Сирии развиваются быстро. В то время как Эрдоган после оккупации Африна пытается развивать успех турецких войск и сирийских оппозиционных групп, которые имеют военную поддержку Турции, в северных районах Сирии, в конфликт вовлекаются новые влиятельные зарубежные силы. Несколько дней назад делегация курдских, арабских и христианских представителей Сирийского Курдистана встретилась с президентом Франции Эммануэлем Макроном в Елисейском дворце. По сообщениям французских СМИ, Макрон пообещал направить войска в город Манбидж, чтобы помочь демократическим силам в Сирии, в том числе помочь курдским группам Народной самообороны приостановить продвижение войск турецкой армии на восток от Африна. Макрон также выступил с предложением быть посредником между Турцией и сирийскими демократическими силами, но Турция отклонила это предложение. Представитель президента Турции Ибрагим Калын заявил, что они отклоняют предложение о «диалоге, контактах и посредничестве между Турцией и террористической организацией, которое далеко от серьезности».
Конечно, Франция имела исторически значимое влияние на Сирию, Ливан, и в этом смысле деятельность молодого президента Франции в Сирии не вызывает удивления, но, с другой стороны, необходимо понять, какие проблемы Франция пытается решить путем военного вмешательства в сирийский конфликт.
Востоковед Армен Петросян считает, что, вмешавшись в проблему Манбиджа, Франция пытается активизироваться в этом регионе и стать участником «глобальной игры» и ожидаемых «глобальных договоров», связанных с судьбой северно-востока Сирии. Разумеется, следует также учитывать тот факт, что курды, в свою очередь, активно распространяют новости о вмешательстве Франции, чтобы оказать давление на турецкую сторону.
«Надо ориентироваться на заявлении французского руководства, а не курдов. О таких серьезных вещах мы должны услышать от президента Макрона. По всей вероятности, это желание курдов, они, вероятно, хотели бы, чтобы вмешалась Франция, но конкретных заявлений пока не было. Они делают такие заявления, чтобы оказать давление на французскую сторону и напугать турецкую сторону. Это показывает, что дела у курдов нехороши», – сказал в беседе с Первым Информационным военный эксперт Александр Перенджиев.
Армен Петросян в свою очередь сказал в беседе с Первым Информационным, что присутствие Франции в Манбидже обусловлено не только присутствием Франции: «Участие в процессах Манбиджа возможно в том случае, если внутрисирийские субъекты, контролирующие регион, в данном случае, сирийские демократические силы и главный внешний субъект, Соединенные Штаты, дадут свое согласие».
Таким образом, курды пытаются найти альтернативу своему внешнему спонсору, Соединенным Штатам. Если обещание Трампа станет реальностью, и Соединенные Штаты выведут свои войска из Сирии, оставив курдов в одиночку против Турции, тогда у курдов будет другой иностранный спонсор, который будет более принципиальным, чем Соединенные Штаты, поскольку грани между французским и турецким диалогом далеки друг от друга. Но вопрос в том, насколько этот регион интересен Франции.
«Присутствие Франции в этом районе не будет ли символичным?» – озвучил вопрос Армен Петросян.
Александр Перенжиев удивляется, почему французы должны защищать курдов, если американцы уже на их стороне?
В любом случае понятно, что Турция не будет выступать за военное присутствие Франции на севере Сирии, потому что одно дело Соединенные Штаты, с которыми можно договориться по тому или иному вопросу, и другое дело Франция, с которой нет тем для компромисса. Но Франция фактически имеет правовую основу для военного вмешательства.
«Сторона, контролирующая район, просит Францию вмешаться в процессы. То есть, Франция вмешивается не добровольно, а по просьбе силы, контролирующей район. Если мы проведем грубое сравнение, то это будет так же, как просьба Асада к россиянам прийти и защитить их или поддержать антитеррористическую борьбу. Весь вопрос заключается в том, заинтересована ли Франция в участии в конфликте. Символическое участие специальных отрядов и специальных подразделений еще не играет серьезной роли. Это подразделение как войдет, так же в нужный момент выйдет. Интересно понять, у Франции есть выгоды и интересы, чтобы вмешаться в конфликт? У меня нет достаточных оснований для такого прогноза», – сказал востоковед Армен Петросян, выражая мнение, что, возможно, и американцы, и Турция не согласятся, чтобы Франция вмешалась в проблему.
Что касается дальнейшего военного продвижения Турции на севере Сирии, то эксперты затрудняются делать прогнозы. Александр Перенджиев считает, что Турция не продвинется слишком далеко вперед. «Началось серьезное восстание местных бедуинов в районах, контролируемых курдами. Это восстание носит освободительный характер. Они воспринимают курдов как уже захватчиков, поэтому я думаю, что в данном случае туркам не имеет смысла туда соваться. Скорее всего, они могут оказать просто помощь повстанцам.
Турция пытается ловить рыбу в мутной воде. Она использует напряженные отношения между Россией и Соединенными Штатами, поэтому трудно сказать, что Турция столкнется с серьезной реакцией. Если бы Россия и Соединенные Штаты были бы по одну сторону линии фронта, они поставили бы Турцию на место, но Россия не хотела спорить с Турцией, Соединенные Штаты, вероятно, не хотят напрямую выступать против Турции, поэтому Турция сделает все, что она считает нужным», – прокомментировал российский эксперт.
А Армен Петросян отметил, что турецкие власти используют факт захвата Африна как угрозу возможного применения силы не только против террористических групп, действующих в Сирии, но и в Ираке. «После захвата Африна в Турции господствует серьезный энтузиазм. Турецкие власти представляют это как серьезную победу. Турки могут продвигать военную операцию в Африне, использовать развитие как угрозу другим регионам для решения своих проблем в Сирии и Ираке».
Естественно, трудно предсказать, сможет ли Турция вместе с верными ей группами развить военный успех от Африни на восток, где живут армяне. Многое зависит от позиции основных региональных держав, участвующих в сирийском конфликте, России и США, а также возможных договоренностей Турции с ними. Другой вопрос – более принципиальный Макрон, возможность политической торговли с ним, как считают эксперты, намного ниже.
Арам Саргсян, http://ru.1in.am