Исполнилось 170 лет работе К. Маркса и Ф. Энгельса «Манифест коммунистической партии» [К. Маркс, Ф. Энгельс. Манифест Коммунистической партии. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 4. М. 1955]. Эта небольшая брошюра оставила заметный след в истории человечества. Вначале разработкой программного документа занимался Ф. Энгельс, но последняя редакция, которая и была опубликована, принадлежит перу К. Маркса. В ней он выполнил глубокий анализ современного ему буржуазного общества.
«Буржуазия, повсюду, где она достигла господства, разрушила все феодальные, патриархальные, идиллические отношения. Безжалостно разорвала она пестрые феодальные путы, привязывавшие человека к его "естественным повелителям", и не оставила между людьми никакой другой связи, кроме голого интереса, бессердечного "чистогана".
«В той же самой степени, в какой развивается буржуазия, т.е. капитал, развивается и пролетариат, класс современных рабочих, которые только тогда и могут существовать, когда находят работу, а находят ее лишь до тех пор, пока их труд увеличивает капитал».
«Рабочий становится простым придатком машины, от него требуются только самые простые, самые однообразные, легче всего усваиваемые приемы... Больше того: в той же мере, в какой возрастает применение машин и разделение труда, возрастает и количество труда, за счет ли увеличения числа рабочих часов, или же вследствие увеличения количества труда, требуемого в каждый данный промежуток времени, ускорения хода машин и т. д». Маркс не только показал цинизм и жестокость буржуазного общества, но и отметил его высокую эффективность: «Буржуазия менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые».
Проведя блестящий анализ капитализма, Маркс сделал на его основе совершенно фантастический вывод. Вместо поиска способов развития и совершенствования эффективного капитализма, он предложил его разрушить. Разрушить и построить вместо него справедливое, на его взгляд, коммунистическое общество без частной собственности и классов. «Коммунисты считают презренным делом скрывать свои взгляды и намерения. Они открыто заявляют, что их цели могут быть достигнуты лишь путем насильственного ниспровержения всего существующего общественного строя».
Такой вывод стал следствием ошибки, которую Маркс совершил в самом начале «Манифеста»: «История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов». Это неверное утверждение. В соответствии с законом единства и борьбы противоположностей действует единство и борьба классов как единство и борьба противоположностей. И разница здесь принципиальная. Классовая борьба допускает возможность уничтожения одного класса другим. При единстве и борьбе классов это невозможно. Раб и рабовладелец, крепостной и феодал в единстве рождаются, в единстве развиваются, борются и в единстве погибают. Гибель рабов означает и гибель рабовладельцев, гибель крепостных означает и гибель феодалов. Буржуазия и пролетариат, работодатели и наемные работники, в единстве родившись, в единстве и должны погибнуть. Не в классовой борьбе, а в единстве и борьбе классов как в единстве и борьбе противоположностей раскрывается суть отношения классов. И хотя Маркс упоминает об одновременной гибели классов, в дальнейшем он сосредотачивается исключительно на классовой борьбе, говорит об уничтожении буржуазии и господстве пролетариата.
С тех пор, когда в результате возросшей производительности труда появились избытки, человечество стало на частнособственнический путь развития. Излишки привели к принципиальным изменениям в обществе людей. Излишки одного вида можно было обменивать на излишки другого вида. Излишки одежды один род мог обменивать на излишки продовольствия у другого рода; излишки земледелия можно было обменивать на излишки охоты и т.д. Продукты постепенно становятся товарами. Производство продуктов превращается в производство товаров. Родовые связи разрушаются. Формируется семья во главе с мужчиной. Ранее существовавшее материнское право уступает место отцовскому праву. Родовая, общинная собственность распадается на собственность отдельных семей, возникает частная собственность. Быстро развиваются и совершенствуются формы обмена, появляется торговля, появляются деньги, развиваются товарно-денежные отношения. Производительность труда растет. Растет богатство семей. Рост богатства происходит неравномерно, одни семьи богатеют быстро, другие медленно, третьи, напротив, беднеют. Начинается расслоение общества [Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной собственности и государства. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 21. М. 1961].
Проблема неравенства, богатство одних и бедность других волновали людей всегда. Задолго до Маркса над этим задумался древнегреческий философ Платон (426–348 г.г. до н.э.). Изучая современное ему общество, причины богатства одних и бедности других, он пришел к выводу, что порождает неравенство частная собственность. Пытаясь найти выход из создавшегося положения, он предлагает модель идеального государства, утопию. «Сейчас мы лепим в нашем воображении государство, как мы полагаем, счастливое, но не в отдельно взятой его части, не так, чтобы лишь кое-кто в нем был счастлив, но так, чтобы оно было счастливым все в целом», — писал он. Рассматривая вопросы наследования, он указывает: «И вот я как законодатель устанавливаю: ...весь ваш род и имущество – это собственность государства». [Платон. Государство. Законы. Антология мысли. Платон. Диалоги. Книга вторая. Эксмо. М. 2008].
Аристотель, друг и ученик Платона, провел подробный анализ его политических проектов и показал их несостоятельность. «Собственность должна быть общей только в относительном смысле, а вообще – частной» — писал он. «Сверх того, справедливость требует указать не только на то, какие отрицательные стороны исчезнут, если собственность будет общей, но и на то, какие положительные свойства будут при этом уничтожены; на наш взгляд, само существование окажется совершенно невозможным» [Аристотель. Политика. Книга вторая. Антология мысли. Платон, Аристотель. Политика. Эксмо. М.; Terra Fantastica. СПб. 2003].
В XVI—XIX веках был предложен целый ряд проектов идеальных обществ — утопий, призванных решить проблему неравенства. Авторы этих проектов, так же как и Платон, причину неравенства видели в частной собственности, предлагали ее отменить и построить таким образом идеальное коммунистическое общество.
Одни авторы утопий считали, что достаточно описать идеальное общество и люди его примут, как только убедятся в его преимуществах, другие предлагали реализацию своих проектов политическим деятелям, третьи предпринимали попытки строительства таких обществ самостоятельно. Всего известно до 40 попыток построения идеальных обществ без частной собственности и классов. Все эти попытки после некоторого успеха на начальном этапе неизменно заканчивались крахом. Таким образом, вывод Аристотеля о том, что существование в обществе с общей собственностью будет невозможным, был многократно подтвержден.
Участник и один из руководителей Французской революции 1789–94 годов Г. Бабеф понял, что не удается буржуазное общество преобразовать в идеальное, во «всеобщее счастье и общественное благоденствие». И он решил, что для этого необходим некий переходный период – «повстанческая директория». «Повстанческая директория останется несменяемой до тех пор, пока эта новая революция не укрепится и пока счастье народа не будет обеспечено» [Г. Бабеф. Соч. Т. 4. М. 1982]. Идея переходного периода понравилась Марксу. И он, приписав пролетариату особую революционность, стал говорить о неизбежности разрушения буржуазного государства революционным пролетариатом, о создании политического господства, диктатуры пролетариата, которая затем перейдет в бесклассовое коммунистическое общество.
«Пролетариат использует свое политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, т.е. пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил».
Утописты стремились построить справедливое коммунистическое общество путем убеждений или личным примером. Маркс же предписал сделать это насилием и создал, таким образом, некую теорию воинствующей утопии. Только революционер-практик Бабеф применил правильный термин: «повстанческая директория» – директория восстания, революции. А теоретик Маркс использовал нечто абстрактное: «диктатура пролетариата» – ничем не ограниченная власть неимущего класса.
Неимущий класс не обладает капиталом и не может исполнять функции работодателя. И поэтому не существует общественно-экономических условий, при которых диктатура пролетариата могла бы быть реализована. Пролетариат не может быть сам себе работодателем. Работодателем может быть собственник капитала: или буржуазия, или государство. И в том и в другом случае рабочий остается наемным работником. В результате, вместо обещанной неограниченной власти неимущего класса возникает власть государственной бюрократии, партийно-государственной номенклатуры, государственный капитализм.
Маркс, по-видимому, и сам сознавал некорректность термина «диктатура пролетариата». В дальнейшем, в «Критике Готской программы», он применил несколько подправленный термин: «революционная диктатура пролетариата» [К. Маркс. Критика готской программы. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 19. М. 1960]. Однако суть дела при этом не изменилась. И в том и в другом случае речь идет о неограниченной власти (революционной или не революционной) неимущего класса.
Свою задачу Маркс видел в том, чтобы крушить, ниспровергать несправедливый существующий общественный строй. Понимания того, к каким последствиям может привести это ниспровержение, у него не было. Чем станет господство, диктатура пролетариата в реальной жизни он не знал. Совершенно не представлял себе, как должен произойти переход от диктатуры пролетариата к коммунистическому обществу без классов. Ничего кроме туманных намёков на некую абстрактную ассоциацию привести не смог: «На место старого буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием свободного развития всех». Но каким образом на пике своего могущества, в условиях диктатуры пролетариата, пролетариат погибнет и воцарится общество без классов? Что произойдет, в частности, с государством, с его многочисленными и мощнейшими в условиях диктатуры органами? Ответов на эти и подобные вопросы в «Манифесте» нет.
Для достижения поставленных целей Маркс предлагает провести несколько мероприятий, в том числе ввести «Высокий прогрессивный налог». Возникает вопрос: налог на что? Установить высокий прогрессивный налог на доходы пролетариев в условиях господства пролетариата? Или установить высокий прогрессивный налог на доходы счастливых граждан справедливого коммунистического общества, где «каждому по-потребностям»? Высокий прогрессивный налог имеет реальный смысл в буржуазном обществе, а после его ниспровержения он становится абстракцией. Понимания того, что и как строить после «насильственного ниспровержения всего существующего общественного строя» у Маркса не было.
Маркс был весьма не последователен, в молодые годы он предложил капитализм разрушить и построить бесклассовое коммунистическое общество без частной собственности. Но в дальнейшем он не стал разрабатывать экономическую теорию этого общества, что было бы логично, а занялся экономикой капитализма, развитием и совершенствованием того самого капитализма, который ранее предложил разрушить [К. Маркс. Капитал. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. Т. 23-26. М.1960-63].
Построить общество с общей собственностью уже невозможно. Общей собственности соответствует первобытно-общинный строй с натуральным производством и простой, уравнительной формой распределения продуктов. Но избытки привели к необратимым процессам в обществе. И отменить результаты этих процессов невозможно. Невозможно отменить товары и товарно-денежные отношения после их возникновения. Невозможно отменить семью, государство и вернуться к общине, к родоплеменным отношениям. Невозможно отменить опыт и достижения человека за тысячелетия его развития. Избытки привели к товарному производству, а ему соответствует частная собственность со всеми ее свойствами, и положительными, и негативными.
В 1848–49 годах по Европе прокатилась волна революций. Считается, что революции эти своих целей не достигли и окончились поражением. И все же один, общечеловеческий результат тогда был получен. Важным итогом революций 1848–49 годов стало понимание необходимости компромисса между противоборствующими сторонами. Для эффективной защиты своих интересов наемные работники объединяются в профессиональные союзы. Между объединениями работников и работодателями начинается диалог. Революционная борьба уступает место социальному взаимодействию классов. Вырабатываются меры по ограничению произвола буржуазии, меры совершенствования буржуазного государства. Идет поиск компромиссных решений, учитывающих интересы обеих сторон, заключаются коллективные договоры. Профсоюзное движение, которое рождалось в борьбе, затем поддерживается буржуазными государствами. В разных странах разрабатывается и принимается трудовое законодательство. Социал-демократическое движение освобождается от воинствующей утопии. Капиталистическое государство из машины для угнетения одного класса другим постепенно становится выразителем интересов всех классов и всех слоев общества, развивается в социальное государство. Страны, которые используют социал-демократические установки, быстро прогрессируют и становятся наиболее успешными.
Воинствующая утопия Маркса показалась привлекательной радикальным революционерам. В октябре 1917 г. большевики во главе с В. Лениным захватили власть в России и предприняли попытку реализовать воинствующую утопию. Результатом этой попытки стали гражданская война, экспроприация частной собственности, истребление буржуазии, зажиточного крестьянства, большой части интеллигенции, военнослужащих, хозяйственная разруха, голод, миллионы погибших, расстрелянных и умерших. Для Армении она обернулась и большими территориальными потерями. Права армянского народа большевики принесли в жертву политической целесообразности текущего момента.
Ленин был великим тактиком, отличным организатором, но в стратегическом плане он подпал под влияние ложной воинствующей утопии Маркса. Если бы он реализовал социал-демократические установки, результат был бы совсем другим. Понимание законов исторического развития к нему пришло слишком поздно – после октябрьского переворота и гражданской войны, когда война и неработающая национализированная экономика привели к разрухе и голоду.
Интересно проследить эволюцию позиции Ленина в послеоктябрьский период. В 1917-20 годах он много говорит о мировой революции, диктатуре пролетариата, уничтожении капитализма, классов, строительстве социализма, о коммунистическом бесплатном труде на благо общества. Однако положение в стране остается крайне тяжелым, справиться с разрухой и голодом никак не удается, национализированная, государственная экономика не работает. А Маркс, как выясняется, никаких указаний как ее наладить не оставил. Его утверждение, что централизация орудий производства в руках государства позволит «возможно более быстро увеличить сумму производительных сил», никак не реализуется. И Ленин все больше приходит к необходимости возрождения капиталистического способа производства. Он заменяет продразверстку продналогом, пытается восстановить товарообмен, торговлю, вводит частнособственническую НЭП. И все это происходит в условиях сопротивления товарищей по партии, которые никак не могут понять реального положения дел. Это было крушением всех жизненных установок Ленина, идея фикс — воинствующий марксизм, которому он посвятил всю свою жизнь — оказалась утопией.
Ни диктатуры пролетариата, ни социализма в СССР не было. Скоротечным революционным «путем насильственного ниспровержения всего существующего общественного строя» социализм не построить. Так воздвигаются тоталитарный большевизм и подобные ему системы. «Повстанческая директория», переходный период – это не социализм. Социализм, социальное общество свободных людей, строится упорным трудом многих поколений на протяжении многих лет и веков устойчивого развития. За короткий исторический период советская власть потеряла доверие и поддержку советского народа, и советский народ ее разрушил. Москвичи, которые вышли на улицы и безоружными встали против советских танков, разрушили Советский Союз.
Экономическая эффективность капитализма делает его несокрушимым. Сколько раз его ни разрушай, он неизменно восстановится. Разрушить капитализм и построить взамен нечто новое невозможно, избытки, товарное производство этого не позволяют. Новое общество может быть результатом развития самого капитализма. Капитализм эффективен, но жесток и циничен, а установление социальной справедливости — обязанность современного государства. Развитие и совершенствование капитализма позволяет в условиях устойчивого развития строить социальное общество — социализм с адекватным, справедливым распределением общественного продукта, где государство признает и защищает права и свободы граждан, в том числе право частной собственности и предпринимательства. На протяжении столетий идет поиск баланса между личным и общественным, между справедливостью и эффективностью. Для построения социализма разрушать капитализм не требуется. Напротив, следует использовать его эффективность, развивать его и совершенствовать. Социализм – высшая фаза капитализма.
Но станет ли социализм и последней общественно-экономической формацией, при которой человечество погибнет, или он трансформируется во что-то новое? Эффективность капитализма сопровождается его цинизмом и жестокостью. Живой организм становится эффективным в борьбе за выживание. Благость и эффективность не совместимы. Убирая при справедливом социализме цинизм и жестокость, мы рискуем утратить и эффективность. Это может привести к деградации и гибели человечества. Возможно, этот процесс уже развивается.
В то же время дешевая энергия, роботизация, цифровизация, 3D-технологии или еще более мощные технологии будущего могут вывести индивидуальное предпринимательство на столь высокий уровень, что классы отомрут за ненадобностью, и установится бесклассовое общество. И произойдет это не революционным, а эволюционным путем, частная собственность сохранится, а отмирание классов произойдет совместно в полном соответствии с законом единства и борьбы противоположностей.
Но это очень осторожные прогнозы. Возможен и иной сценарий, о котором мы сегодня и не подозреваем. Будем надеяться, что человечество при этом не уничтожит себя в ядерной или экологической катастрофе.
Лернастан Айрапетов