7 октября суд общей юрисдикции Еревана принял к рассмотрению ходатайство Айка Алумяна - адвоката второго президента Республики Армения Роберта Кочаряна - о самоотводе судьи Анны Данибекян. В этот день сторонники Роберта Кочаряна собрались у здания Шенгавитского суда. Немногочисленные противники экс-президента Арцаха и Армении были отделены двумя полицейскими машинами наподобие маршруток. Николовский плебс временами дефилировал мимо заграждений и полицейских, сверля взглядом сторонников экс-президента. Подготовленный к сопротивлению «зондер коммандер» был неплохо натаскан, без заминок исполняя: «Кочарян – тhурк». Добавляя собачий скулеж, пипл на время утихал.
Сквозь стекло
Сквозь водительское стекло (пассажирские были затемнены) мелькали их трудовые лица с печатью геббельсовской пропаганды. А по оригинальной находке - флаг на плечах - была «разоблачена» гитлерюгенд пенсионного возраста. «Старая знакомая» разразилась по обычаю стенаниями и проклятиями в адрес «кочаряновцев», что такого важного хотела донести, знает только она. В целом, сравнение противников и сторонников Роберта Кочаряна, дело неблагодарное, поскольку с другой стороны два определяющих фактора - бомжеватый вид и низкий интеллект, запечатленный на лицах.
Несмотря на разные наряды одной из главных вдохновительниц николовского отряда, наиизвестнейшей тикин Нелли, цавох сиртов сообщу, что лицо переодеть невозможно. Ходят слухи о личном стилисте мадам в лице второй первой леди, и это вам не мифические «50 процентов Сашика». На мысли о правдивости наводит весьма интересная деталь - Нелли украла колбасу в одном из ереванских магазинчиков, за что была поймана за «прожорливую» руку и отведена в полицию. Такой факт неплатежеспособности из биографии в унитаз не смоешь. Так что, ежедневная смена лука (не овощ!) действительно имеет место быть, как бонус во-первых, и как придание более-менее приличного образа неприличному человеку. Оксюморон, так сказать, в действии.
Прекрасная маркиза! Ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви...
Поскольку, полицейские не разрешали переходить черту и кидаться на сторонников Роберта Кочаряна, видимость той стороне была обеспечена исключительно через окно полицейской машины, размежевавшей людей по обе стороны. На исходе второго или третьего часа в стекле появилось лицо старика. Что-то сказав мне, он показал небольшой плакатик, и с настоятельной рекомендацией - читай - ткнул в него пальчиком.
Здесь отвлекусь ненадолго: люди глубоко пенсионного возраста считают, что все, кто помоложе, имеют орлиный взор. Естественно, размытые армянские буквы моим прекрасным глазам ничего не сообщили. Забеспокоившись, что же там написано (мало ли, объяснение в любви), по принципу - молодым всё видно, попросила журналистку одного из ТВ каналов, ведущих прямой эфир, прочитать. С трудом рассмотрев плакат, девушка передала, что там рекомендуется «Сержу и Робу» сидеть в тюрьме. Ну вот, а я думала: «прекрасная маркиза, ваши прекрасные глаза сулят мне смерть от любви». Облом, однако.
Как два арвестагета нашли друг друга
С сожалением, что мне не 20 лет, и даже не 30, пошла в парк при суде посидеть на скамье, тем более что сторона была «нашей». На одной из поставленных в ряд скамеек, обнаружила лицо с явными признаками нелюбви к сторонникам Роберта Кочаряна. Человек перекусывал в полном одиночестве.
Подсела с вопросом: «Не помешаю?», и пожелала – «бари ахоржак». В духе «ты ли, чё ли?», спросила – «с той стороны?». Ответил несколько развернуто, мол, позвонили и он пришел, так и не поняла, сидел ли он в зале суда или нет (совпало с перерывом в заседании). «А вообще, - добавил мужчина, - я арвестагет». Слово было мне неизвестно, но подумав, что означает - человек-ученый, откликнулась – «я тоже арвестагет». На вопрос – «почему вы здесь?» - рассказал, что был ранен 1 марта, удар со стороны полицейских был настолько силен, что до сих пор плохо слышит, да и жизнь пошла наперекосяк. Итак, в то утро он вышел посидеть на свежем воздухе и выразить на холсте свои чувства от произошедшего (арвестагет, вообще-то искусствовед, но в его случае, художник). В это время страшный удар по голове свалил его. Судя по рассказу (если верить), то тех, кто его огрел, художник-арвестагет не видел. Палками и арматурой, замечу, были вооружены как раз таки демонстранты, громившие магазины, нападавшие на людей и сжигавшие машины.
Все прошедшие годы свято верит в то, что ударили по голове именно полицейские. Ответ, думаю, нашел быстро, поскольку далее отметил наличие переодетых стражей порядка в толпе, что пыталась захватить власть 1 марта 2008 года. «Вы не ту сторону выбрали», - время от времени вставляла я в монолог, впрочем, не уговаривая примкнуть. Слышал он плохо и на время принятия пищи вынимал из уха слуховой аппарат. Выглядел, к сожалению, не лучшим образом, о чем и свидетельствовал лучше всяких слов его внешний вид. Монолог периодически уходил в сторону - молодежь не та, не чтит традиции, танцует африканские танцы, предпочитает держать животных вместо того, чтобы рожать детей и т.д. В целом, беседовали двое глухих - я не понимала половину сказанного, он плохо слышал и с трудом переваривал мой армянский вперемешку с русским. На прощание пожелал всего хорошего, насколько оно было искренним, не берусь судить.
Вопросы, вопросы
Вернувшись к суду, обнаружила, что ничего не изменилось. Время поджимало, и перед тем как покинуть двор Шенгавитского суда, попросила офицера полиции ответить на вопрос. Он не был против.
- Считают ли в полиции оскорблением, когда воевавшего человека, армянина обзывают турком?
- Вопрос находится в политической плоскости.
- А как с оскорблениями, которые шлет в адрес сторонников Роберта Кочаряна противоположная сторона?
- Мы не вмешиваемся в политику, мы следим только за правопорядком.
- А зачем тогда парня задержали?
- Я не был при инциденте, не знаю.
- Ладно. И всё, же, как, вы, как армянин и полицейский, относитесь к тому, что воевавшего в Арцахе человека обзывают турком?
- Вы говорите о Кочаряне? Я снова отвечу вам, что мы не реагируем на политику, мы только следим за порядком.
- А парня почему забрали?
- Он оскорблял полицейских.
- Перед тем как полицейских послали сюда, были даны указания как себя вести, и на что реагировать?
- Мы должны следить за правопорядком и не вмешиваться в политику.
- А если меня оскорбят, вы вмешаетесь?
- Если вы обратитесь, то отреагируем.
- А если я не обращусь, но вы видете, что меня оскорбляют, вы вмешаетесь?
- Не знаю как другие, а я защищу.
- Спасибо, - сказала я и теперь уже окончательно покинула двор Шенгавитского суда.
Спустя час-другой стало известно, что Анна Данибекян отклонила ходатайство о самоотводе. Следовательно, судья, не принимающая во главу угла закон, а руководствующаяся только приказами премьера, будет продолжать рассматривать дело Роберта Кочаряна.
P.S.: отдельного рассказа стоит разговор с таксистом, но лишь замечу, что когда он привел «железобетонный аргумент» против Роберта Кочаряна - откуда у него деньги, парировала: если человек целую страну вытащил из тер-петросяновской разрухи, неужели он не сможет обеспечить собственную семью и построить бизнес?! Ответа не последовало.
Ева Лусинова