На пути принятого французским парламентом закона о криминализации отрицания геноцидов в самый последний момент вновь встала весьма серьезная преграда. 31 января Конституционный совет принял к рассмотрению две жалобы, призывающие признать закон противоречащим Конституции и отменить его. Имея в виду настроения французских правоведов и массированное давление на них со стороны Анкары, приходится констатировать, что над законом Буайе нависла реальная угроза.
Для обжалования закона в Конституционном совете (этот орган по своим функциям напоминает наш Конституционный суд) необходимо либо обращение президента, либо спикера любой из палат парламента. Право обращаться в высшую судебную инстанцию имеют также законодатели. Делу дается ход, если под обращением подписывается как минимум 60 сенаторов, или 60 депутатов Национального собрания. Лидеры турецкого лобби не стали связываться с главами палат и приступили к обхаживанию парламентариев. Посол Турции в Париже лично обратился с письмами ко всем сенаторам и депутатам, голосовавшим против законопроекта или не участвовавшим в голосовании. В итоге под жалобой в Конституционный совет подписались 72 сенатора (по некоторым данным, 77) и 65 депутатов Национального собрания. Напомню, в Сенате против принятия закона высказалось 86 человек. Но 14 из них отказались подписываться, осознавая, что инициатива лишь инструмент в руках идеологов турецкой политики отрицания. Так, председатель Экологической фракции Жан-Венсан Пласе, который активнее всех выступал против криминализации отрицания, осудил инициативу посла и назвал его действия провокацией. “Посол не должен нам указывать, что мы должны делать как сенаторы, а что не должны. Посол Турции спутал роль. Его письмо было крайне неуместным и по форме, и по содержанию”, — заявил Пласе.
Главным проводником интересов Турции оказалась фракция “Европейского демократического и социального собрания”, объединяющая в основном левых радикалов. Почти в полном составе к ним присоединились и экологи. Появление в списке нескольких социалистов и центристов вызвало удивления меньше, чем тот факт, что инициативу поддержали некоторые видные представители команды Николя Саркози. Если голлисты Жан-Поль Гарро и Жак Миар в вопросе геноцида армян изначально оппонировали руководству правящей партии, то поведение бывшего председателя Сената Кристиана Понселе выглядит по меньшей мере странным. По его собственному признанию, Понселе начиная аж с 1982 года поднимал перед правителями вопрос о необходимости осуждения армянского геноцида. В 2006-м, когда Национальное собрание приняло закон о криминализации отрицания, он публично заявил, что является его сторонником. Сейчас же отказывается от собственных слов.
Факт обращения сенаторов и депутатов в Конституционный совет, конечно же, является успехом Турции и следствием ее организованного лоббинга. Несмотря на откровенно демагогические аргументы, Анкаре удалось привлечь к сотрудничеству влиятельные международные организации. Даже “Репортеры без границ” были введены в заблуждение и обратились к французскому руководству с призывом отменить закон. Хотя очевидно, что закон не имеет ничего общего с ограничением свободы слова. В Анкаре не скрывают, что вполне удовлетворены последними событиями. Президент Турции Абдулла Гюль в связи с этим заявил: “Процесс развивается в правильном направлении. Я верю, что Конституционный совет вынесет верное решение”.
Возникает вполне уместный вопрос — почему президент позволил довести дело до того, что его инициатива оказалась под угрозой срыва? Ведь он был наделен правом подписать закон, и тогда его оппоненты уже не смогли бы обратиться с жалобой в Конституционный совет. (Этот орган полномочен выносить заключения лишь о законопроектах, не вступивших в силу.) Теперь же, наоборот, руки повязаны у президента, который не вправе промульгировать закон до тех пор, пока по нему не вынесен вердикт высшей инстанции. А ведь его предупреждали. Известный правовед Филипп Крикорян, стоявший у истоков законопроекта, 27 января обратился к Николя Саркози с письмом, в котором призвал как можно скорее подписать закон, поскольку “парламентарии-реваншисты, не уважающие закон, обращением в Конституционный совет хотят задушить его, поставив историческую правду на жертвенник реальной политики”. Крикорян считает, что Конституционный совет не будет беспристрастным и может загубить великое дело, сделанное за последние месяцы.
Так почему же все-таки президент дал своим противникам возможность опротестовать закон? Версии на этот счет могут быть разные. Скорее всего Саркози решил таким образом показать всем, что не боится своих оппонентов, и желает продемонстрировать всем сомневающимся абсолютную безупречность закона в плане его соответствия Конституции. Правда, некоторые считают, что президент, не ожидавший столь массированного натиска Анкары, решил не избежать ответственности и пустить все на самотек. Сам Саркози после получения известия о жалобе сенаторов и депутатов высказал разочарование и отметил, что “если законопроект о криминализации отрицания геноцида армян будет отменен, то в Конституционный совет вполне может поступить и ходатайство об отмене закона о криминализации отрицания холокоста”. Вчера вечером глава государства однозначно заявил, что в случае вето Конституционного совета он непременно представит проект нового закона с тем же содержанием.
По всему заметно, что руководители армянских организаций Франции и инициаторы принятия закона не просто разочарованы действиями законодателей, но и обеспокоены перспективой рассмотрения закона в Конституционном совете. Основания для такого беспокойства есть. Хотя в совете состоят в основном однопартийцы президента Саркози, нет никаких гарантий того, что в данном вопросе они прислушаются к его совету. Механизмов воздействия на членов Конституционного совета у Елисейского дворца нет и быть не может, поскольку назначаются они пожизненно и никому не подотчетны. По закону, по три представителя делегируют в совет президент и главы обеих палат парламента. Кроме того, право голоса имеют бывшие президенты. В живых их двое — Валери Жискар д’Эстен и Жак Ширак. Из одиннадцати членов совета публично высказывались относительно криминализации негационизма лишь трое. Но в разное время. Жак Ширак не так давно выразил мнение о том, что уголовной ответственности за проявление расизма и ксенофобии вполне достаточно для того, чтобы карать тех, кто попытается оправдать преступления младотурок. Надо полагать, закон о криминализации отрицания он считает излишним. Валери Жискар д’Эстен тоже как-то позволил себе высказаться в том духе, что свобода слова должна быть превыше желания пресечь отрицание очевидных фактов. Но судя по настроениям сына бывшего президента, вице-спикера Национального собрания Луи Жискар д’Эстена, во взглядах его отца произошли некоторые перемены. Если до недавних пор Жискар д’Эстен-младший выступал против “армянского закона”, то в последнее время он стал критиковать тех, кто работает на его подрыв. Ясно, что в данном вопросе он консультировался с отцом.
Очень многое будет зависеть от позиции председателя Конституционного совета. Бывший председатель, социалист Роберт Бадинтер, был главным разработчиком правового обоснования необходимости отвергнуть закон. Нынешний председатель, голлист Жан-Луи Дебре, высказывается менее определенно. Но и в его словах между строк заметен негатив. Дебре не раз менял свое мнение по данному вопросу. 16 мая 2006 года, будучи председателем Национального собрания, он выступил против принятия законопроекта о признании факта геноцида. “Историю нельзя писать посредством законов”, — заявил он тогда. Но спустя всего шесть месяцев сам же внес в повестку дня проект соответствующего закона и способствовал его принятию. 18 октября 2006 года на встрече с тогдашним премьер-министром Армении Андраником Маргаряном Жан-Луи Дебре заявил, что признания факта геноцида недостаточно. “Считаю важным принятие парламентом Франции специального законопроекта, предусматривающего уголовную ответственность за отрицание геноцида армян”, — сказал он. Затем в ходе официального визита в Анкару он поднял вопрос об армянском геноциде перед президентом и премьер-министром Турции. Но в последние недели он позволял себе критику в адрес инициаторов “армянского закона”. Противоречивые высказывания председателя Конституционного суда не позволяют уверенно прогнозировать его позицию. Все остальные члены совета стараются публично не высказываться. Но заметно, что оптимизм, которым веяло в последние недели от инициатора законопроекта Валери Буайе, несколько поубавился. Расклад сил в Конституционном совете вызывает у нее беспокойство за судьбу своего детища.
Согласно французским законам, Конституционный совет обязан рассмотреть обращения и вынести по ним заключения в течение месяца. Однако правительство может ходатайствовать о рассмотрении жалобы в ускоренном режиме. Тогда у совета будет 8 дней. Вариантов решения может быть несколько. Либо совет признает документ конституционным и он после промульгации вступает в силу, либо объявляется противоречащим основному закону и лишится силы, либо возвращается на доработку с целью изменения некоторых статей или формулировок. Последний вариант турки считают для себя “программой-минимум”, которая во многом решит их проблему. Ведь для повторного рассмотрения закона в Национальном собрании потребуется время, а парламентские каникулы начнутся уже через месяц. Далее — президентские выборы. Похоже, в Анкаре просто решили тянуть время в надежде на то, что после выборов ситуация изменится в пользу турок. Позволит ли Елисейский дворец играть с собой в кошки-мышки?...
Артем Ерканян, "Новое время"