Меня зовут Ван Григорян. Мне было всего 2 года, когда мои родители обосновались в Марселе, спасшись во время Геноцида армян 1915-1923 годов. Мой отец Акоп Григорян родом из Алашкерта, моя мать Сирун Баздуни из Вана, у меня две сестры Лусине и Ахпюр. Мой отец был руководителем крупного банка, мать была талантливой художницей, однако, после всего пережитого, она уже не могла рисовать как прежде. К счастью финансовое чутье и талант моего отца позволило нашей семье создать свой маленький жизненный уголок в огромном Марселе, куда стекалось огромное количество наших соотечественников. Помню, как местные мальчишки смеялись над мои армянским акцентом, за что я от злости избивал их, после чего они стали относиться к нам уважительно. Моими лучшими друзьями были Грант, Айк и Размик. Вместе мы ходили в школу, вместе ходили в церковь, вместе мечтали вернуться на свою родину.
Есть определенное мнение, что если долгое время живешь в чужом обществе, то постепенно становишься ее частью, теряя свои корни. Доля правды в этом есть, многие семьи, пережившие геноцид, из-за внутреннего страха, хотели перечеркнуть в себе все армянское, меняя свои фамилии и имена на французский лад. Однако, я никогда не чувствовал себя французом, каждое утро я поднимался на самое высокое здание в городе, надеясь сквозь туман разглядеть великий Арарат. К 18 годам я твердо решил, что стану первоклассным военным, чтобы когда-нибудь собрать всех армян и вернуть земли, обогретые кровью наших предков. Отец не разделял мои взгляды, он просил меня смириться с тем, что случилось, один раз мы сильно поругались, и я твердо заявил, что вступаю в легион. Отец был зол, мать умоляла остаться, но я не мог отойти от своих принципов. Собрав вещи, я попрощался с семьей и друзьями и отправил в Париж. Прибыв в столицу, я сразу же отправился в офис иностранного легиона, к моему большому удивлению, очередь была огромной. Когда подошла моя очередь, и я показал свой паспорт, шеф-сержант посмотрел на меня и сказал: «Вы гражданин Франции, а это иностранный легион, вам здесь не место». Я стал убеждать его в том, что мне не нужны деньги и привилегии за службу, я всего лишь хочу послужить стране и приобрести военные навыки. Он вновь посмотрел на меня, широко улыбаясь, встал и попросил меня пройти с ним в кабинет к капитану Франку Вильневу. Шеф-сержант объяснил все капитану, капитан спросил меня, осознаю ли я что такое служба в легионе, на что я ответил: «более чем», после чего меня записали в первый пехотный полк, который был дислоцирован в Алжире.
По иронии судьбы, команду из 100 добровольцев, среди которых под личным номером 54 числился я, отправили в марсельский порт, откуда мы отправились в Алжир. По пути я познакомился со многими будущими легионерами, многие из них были бывшими преступниками, другие выходцы из самых бедных стран мира, было много выходцев из Восточной Европы и несколько евреев. Дружеские отношения у меня сложились с Макаром, евреем из Польши и Самюэлем, приехавшим в Париж из Эфиопии. Самюэль был единственным, кто ничего не хотел рассказывать о своей стране и народе, он мечтал стать французом и начать новую жизнь. Я и Макар, наоборот, каждый раз рассказывали о богатстве нашей культуры и истории, однако, многие по большей части ничего не понимали, а другим было все равно. Каждый шел в легион с своей мечтой и надеждами.
В первый день нам выдали грязные формы, которые мы должны были в течение часа постирать, разгладить и вовремя стоять в строю. Мылом с нами поделился легионер, уже служивший здесь более года. К счастью, в 45 градусную жару одежда сушится довольно быстро. После часа мы в красивой, чистой и разглаженной форме уже находились в строю. Всем нам казалось, что нас строят для переклички и дальнейшего завтрака. Однако майор Серж Дюфрирен, пройдя от одного конца нашего строя, до другого, внимательно смотрел на наши лица, после чего отдал приказ вновь снять формы, постирать и погладить, но уже в течение 20 минут. Нет необходимости говорить, что никто не справился, из-за чего весь наш полк «новичков» остался без завтрака. Далее идет распределение в отряды, меня распределили в первый отряд, мы должны были отвечать за склад с оружием. Каждый день мы проходили физическую подготовку, под невыносимую жару делали марш-броски в 30-40 км, имея всего лишь одну фляжку с водой, которую после первых 10 км пить практически невозможно.
Каждый вечер у нас были стрельбы, практика ножевого боя, вечерняя прогулка 10 минут и сон, который длился всего 5 часов. Со временем я привык ко всему, однако, были и те, что не выдерживали, но, каждый мужчина пытался перебороть боль и страх, чтобы не стать объектом насмешек со стороны командования. Майор Дюфрирен всегда любил повторять: «Без трудностей и боли жизнь настоящего мужчины лишена смысла». Первые два года в легионе пролетели практически незаметно, серьезных стычек с местным населением практически не было. За два года я получил более ста писем от родителей, однако, по правилам, каждый легионер имел право отправлять письмо родным иди друзьям лишь один раз в 4 месяца. Поэтому я старался писать более содержательные письма, в которых, конечно, говорил о том, что все легко и просто, словно я дома. Был счастлив узнать, что моя младшая сестра Лусине вышла замуж за моего друга Размика.
В августе 1936 года я был повышен в звании до капрала. Как известно, в 1939 года началась Вторая Мировая Война, Франция оказалась одной из первых стран, потерпевших поражение. Однако, генерал Де Голль даже в изгнании, сумел наладить связь с легионами, расположенными в колониях и заморских территориях. Тогда же был выработан план по переброске нашего легиона к границам Ливана и Сирии. В начале мая 1941 года мы получили приказ штурмовать Дамаск в составе коалиционных войск под командованием Генри Вильсона. Наш легион сыграл ключевую роль, именно мы отрезали и перекрыли Дамаск от всего внешнего мира, что позволило практически без потерь взять город и свергнуть фашистского правителя Анри Дентца. Спустя три недели нам удалось установить контроль и над Ливаном, взяв в кольцо Бейрут. Тогда же я познакомился с огромным количеством своих соотечественников, многие молодые ребята вступали в добровольческие ряды. Как же я был счастлив обнимать своих братьев и сестер, говорить на родном языке.
Мы знали, что огромное количество наших соотечественников ведут борьбу против фашизма, многие из них стали Национальными героями, как Миасак Манушян. Позже мы узнали, что большое количество наших братьев получили высшие награды в СССР и США. В 1942 году я был повышен в звании до лейтенанта и стал командиром 5 отряда пехотинского корпуса нашего легиона. Я день и ночь ждал, когда же будет отдан приказ о начале войны с Турцией, которая также была союзницей Германии. Однако война против Турции так и не состоялась. В 1947 году я участвовал в подавлении восстания на Мадагаскаре, там же и получил свое первое ранение за более, чем 17 лет службы. Получил отпуск на месяц и спустя 17 лет я вновь увидел своих уже постаревших родителей, своих повзрослевших сестер, племянников и друзей. Наконец в 1953 году я был уволен со службы в звании майора иностранного легиона. Вернулся я домой, как и мечтал, опытным военным. Я так и не женился, так и не завел детей. В 1964 году я отправился на свою историческую родину, я побывал и в Алашкерте, Муше, Ване, Адане, посетил Советскую Армению. В 1975 году началась гражданская война в Ливане, мои соотечественники оказались в опасности, и мой военный опыт и связи определенным образом сыграли позитивную роль в защите наших братьев и сестер. Жаль, что сам уже был не состояние воевать. Но я ни о чем не жалею, я не отступал от своих принципов.
.
Материл подготовил Галстян Арег, «time to analyze» - politics, society, and ideas