Турция и Иран, имеющие давние традиции соперничества, вновь обратили на себя внимание международного сообщества. Анкара и Тегеран один за другим выступили с резкими заявлениями, обвинив друг друга в создании напряженной и нестабильной ситуации в регионе. В конечном итоге турецкие власти посоветовали Ирану предпринять конструктивные шаги и «краем глаза вновь взглянуть на проводимую им региональную политику». Тегеран же ответил, что не намерен считаться с подобной риторикой в контексте двусторонних отношений и предупредил, что «есть предел его терпению». О том, насколько серьезными могут быть последствия словесной перепалки двух держав, и о политической обстановке в регионе в целом мы поговорили с иранистом Каринэ Геворгян.
- Г-жа Геворкян, очевидно, сегодня Россия и Иран продолжают укреплять сотрудничество. В связи с этим Тегеран недавно заявил о желании создать ирано-российский стратегический союз на Ближнем Востоке. К чему это может привести?
- По сути, на тактическом уровне этот союз уже сложился. Само участие России вместе с Ираном в операциях в Сирии уже означает сложение стратегического союза. Теперь стороны, возможно, сделали заявку на регион, включая Ирак, где Иран имеет огромное влияние. Ведь большинство населения Ирака это шииты, и Иран уже давно - медленно и спокойно, с чувством, с толком, с расстановкой - создал пояс безопасности вокруг своих границ: это и Ирак, и Афганистан.
Мне кажется, что внутренняя политическая борьба в Иране этот процесс не сделает простым и линейным, но перспектива для этого имеется серьезная.
- Кроме стратегического партнерства на Ближнем Востоке, Россия и Иран обсуждают проект энергокоридоров - Россия-Грузия-Армения-Иран и Россия-Азербайджан-Иран. Какие политические и экономические цели преследуют Россия и Иран в рамках этого проекта, и что получит Армения в случае его реализации?
- Тут давайте разделим. Что касается Грузии, реальность такова, что газ и немалую часть электроэнергии Грузия получает именно из России. Азербайджан получает газ из России. И в этом смысле, безусловно, создается некая специфическая энергетическая зависимость обеих стран от ресурсов Москвы, от ее возможностей. Пока мы видели, что Россия пыталась как бы сбалансировать взаимоотношения, поскольку Азербайджан ее интересует как газовый коридор, по которому российский газ может через территорию Турции, через трансанатолийский газопровод, а дальше через Средиземное море идти в Европу.
Насколько я знаю, Европейская Комиссия утвердила и разрешила строительство такой коммуникации и, по сути, это будет означать, что формально газ будет азербайджанский, а по факту - российский. И конечно, «Газпром», крупнейший политический лоббист, оказался в регионе. Он создал крупные интересы, речь идет о 20 тыс. кубометрах в год, которые должны проходить через Азербайджан. В данном случае этот лоббизм Азербайджана довольно серьезно повлиял на политические отношения в регионе, поскольку, как мы знаем, стратегическим союзником России является Армения (Армения входит в ОДКБ), и именно на территории Армении находится одна из ключевых военных баз Кремля.
А у России мало баз вне своей территории, и гюмрийская - в некотором роде является поддержкой России в Сирии, поскольку регион этот один, по сути, - Средний Восток. Следовательно, для России чрезвычайно важно сохранение этой базы, ее расширение и т.д. И видимо, России придется вести себя достаточно гибко, что, с моей точки зрения, и проявилось во время недавних боевых столкновений в Нагорном Карабахе: российские вооруженные силы на территории Армении немедленно начали учебную операцию, которая в некотором роде продемонстрировала, что есть красные черты, за которые Азербайджан больше переходить не должен.
- В последние дни Турция и Иран обвинили друг друга в подрыве региональной безопасности. Насколько далеко зайдут взаимные обвинения, приведет ли это к серьезному обострению двусторонних отношений и отразится ли в целом на региональных процессах?
- Давайте опишем обе страны с точки зрения перспектив стабильности. С моей точки зрения, Иран - страна с моделизационным типом общества, и в этом смысле иранцы достаточно трезво относятся как к своему политическому руководству, так и к тому, что происходит в мире. Общество достаточно адекватно оценивает происходящее в мире, и у Ирана довольно много шансов сохранить стабильность.
Иран - это старая империя, где меньшинствам традиционно оказывается достаточное внимание. Тегеран всегда защищал свои меньшинства от внешних нападений. Мало кто знает, что, например, курдские племена, живущие на территории Ирака, нередко совершали нападения на своих соплеменников в Иране. И вот тогда, если можно так выразиться, федеральные войска спасали своих курдов. Поэтому, говорить, например, о курдском сепаратизме в Иране, как некоторые пытаются, с моей точки зрения, просто смешно, потому что иранские курды в отличие от курдов в Турции не имеют серьезных обид на государство и на персоязычных иранцев.
Турция же, включившись в сирийскую кампанию - лишив Сирию евфратской воды, построив каскад платин на Евфрате, что в свою очередь привело к засухе, голоду и далее социальному взрыву, а после этого и вмешавшись силовым образом - создала ситуацию, которая, с моей точки зрения, особенно после попытки военного переворота в этой стране, грозит серьезной дестабилизацией самой Турции. Это имеет место, несмотря на репрессии, потому что общество расколото, региональные власти растеряны, происходят аресты среди довольно крупных чиновников и т.д. Все это, конечно, не может не отразиться на внутренней ситуации, что чревато взрывом.
То, что у двух стран есть взаимные претензии, известно давно. И Иран имеет территориальные претензии к Турции, что в конечном счете не помешало им договариваться. Армении так или иначе тоже приходится выстраивать какие-то отношения с той же Турцией, потому что события произошли достаточно давно, ну и у иранцев тоже, собственно, события столетней давности и даже больше.
Турция всегда была конкурентом Ирана: Византия или Османская Империя всегда были конкурентами Ирана. Тем не менее, это все-таки нужные друг другу страны: Иран использовал Турцию как транзитную территорию, а Турция от этого имела довольно не плохие доходы, поэтому терять это никто не хочет. Обмен такими пикировками свидетельствует о том, что стороны пытаются друг от друга чего-то добиться.
Я напомню, не только Турция, не только турецкие политики делали жесткие заявления. Относительно недавно заместитель председателя Меджлиса Азербайджана, если сказать на дворовом языке, достаточно грубо высказался о Тегеране, отметив, что, если Иран попытается что-то там сделать, то Азербайджан порвет Иран, как тузик грелку. Это вызвало у меня по меньшей мере улыбку. То есть он пригрозил Ирану распадом, в случае поведения, которое Азербайджану не понравится, но сами понимаете, что Баку в этом случае должен опираться на кого-то. И в данном контексте эти два выступления со стороны Турции и Азербайджана носят весьма слаженный характер. Это довольно любопытно.
Я бы хотела еще одну вещь сказать. В Азербайджане в некоторых интелектуальных кругах обсуждается следующий вопрос. 60% населения этой страны шииты, а 40% - сунниты, таким образом встает вопрос - что, собственно, дает принадлежность к шиитскому масхаду Ислама?
Кроме всего прочего, до 20% эксперты оценивают в стране радикальные настроения, почти близкие к ваххабитским. Это такой довольно любопытный момент, поэтому в Азербайджане тоже идут такие довольно специфические процессы, и отношения Ирана и Азербайджана, прямо скажем, далеки от идеала.
Кроме всего прочего, это укладывается в контекст союзничества Азербайджана и Турции с Израилем, хотя и тут есть некоторые немаловажные противоречия между Турцией и Израилем. Но в данном случае я бы сказала, что эти три государства сейчас пытаются наметить дорожную карту, которая укладывается в контекст того, что говорил Дональд Трамп относительно Ирана, но у всех специалистов мира, конечно, было полное состояние пердимонокля, когда Трамп обвинил Иран в том, что это террористическое государство. Ну, в чем угодно, только не в этом.
Если бы Иран хоть раз был пойман за руку как террорист, вы понимаете, мало бы не показалось. Эта страна жила и живет под санкциями и без этого. Поэтому в данном случае я бы хотела сказать, что я не защищаю Иран, но, с моей точки зрения, это не государство-хулиган, это - договорное государство. Иранское руководство и вообще иранское общество традиционно - исторически это люди-договор. Если они подписывают какой-то договор, неважно с кем, они будут следовать букве этого договора. Другое дело, что они достаточно трудные переговорщики, с ними нелегко договариваться, но Иран - надежный партнер, если таковой договор подписан. Нож в спину - несвойственное им поведение.
Мария Овсепян, Новости Армении - NEWS.am