Новые власти Армении начали активную борьбу с коррупцией в стране. О степени зараженности этой неизлечимой, как рак, болезнью и способах преодолеть ее размышляет колумнист Sputnik Армения Сергей Баблумян.
Взятки берут, когда их дают. Тому, кто делу подсобить не может, взяток не дают – с чего бы? Таким образом, все, кто не может, зачисляются в ряды честных, но это еще не значит, что в случае чего искус обогащения не поборет принцип неподкупности. Тут требуется испытание соблазном.
При данном раскладе вещей автор пребывает в некотором замешательстве и имеет заявить начальнику Следственного комитета Армении следующее.
Немного о том, как было
Имея в свое время достаточные возможности для незаконного обогащения, автор, можно сказать, ими пренебрег и не испытывает по этому поводу сожаления, не говоря уже об угрызениях совести. Но может ли тот же автор утверждать, что если гол, как сокол, то и чист, как стеклышко? То есть, несмотря на фактор времени, его вдруг потянуло вернуться в прошлое и понять, когда человек безупречно честен, когда честен относительно, а когда и вовсе сукин сын.
Перехожу к конкретике. Даже начальник Следственного комитета может не знать (исключительно по молодости лет), что в Армении любая встреча с более-менее значимым должностным лицом, где бы она ни происходила, завершалась действием, известным в народе как "разделить кусок хлеба". Место, где делили, и "кусок", который делили, зависели от теплоты испытываемых к гостю чувств, но, прежде всего, от его служебного положения: чем значимее должность, тем больше делили.
Вправе ли бывший собкор "Известий" по некогда Армянской ССР за двадцать семь лет работы в данном качестве не один, не два и даже не три раза участвуя в застольях и, разделяя "кусок хлеба" с уважающими, а часто и любящими его людьми, утверждать, что послевкусия от таких застолий оставаться не должно? Ведь отлично зная, что оплатить свою часть пирога ему не позволят, он ни то, чтобы сопротивлялся, а, что намного хуже, принимал происходящее как должное. И если бы только это…
Теперь не просто конкретно, а очень конкретно. Лет сорок (если не больше) тому назад автор познакомился, а затем крепко сдружился с Джалалом Манукяном – директором совхоза Еранос Мартунинского района той же Армянской ССР. Совхоз был передовым не только в районе, но и в республике, а мой друг – небедным директором (хотя бедных директоров даже небогатых совхозов что-то не припомню).
Каждый раз накануне дня рождения, ноябрьских праздников или встречи Нового года Джалал посылал к столу свежую баранину, чудо-юдо рыбу сиг (в большом количестве) и, разумеется, ишхан, которого было не так много, но было.
Не могу утверждать, что овцу для заклания Джалал отбирал из своей собственной, а не общественной отары, что ишхан ловил на удочку сам, а бесподобную кяварскую кюфту отбивал в свободное от работы время. Нет! Поэтому ни тогда, ни, тем более, в наши дни у автора не было уверенности, что хотя бы частично он не откусывал от общественного добра, которое не должно было лезть в глотку. Но ведь лезло! Потому что было вкусно, и ничего с этим не поделаешь. Тем не менее, думать о том, что журналисту под видом братской помощи подкладывается взятка, было и глупо, и смешно… Не те были люди и отношения были не те.
В порядке напоминания. По уровню взяткоемкости Советское Закавказье мало чем уступало среднеазиатским республикам, и это не только в кино, но и по жизни. Между тем, и там, и там, живущих честно и жаждущих справедливости было не просто много, а подавляющее большинство. Оно определяло правила жизни, нарушить их решился бы не каждый. Прослыть взяточником и вымогателем означало поставить крест на служебном продвижении (слово "карьера" тогда воспринималось с оттенком презренной буржуазности), не говоря уже об уголовном преследовании, но, прежде всего, выводило попавшегося на взятке из круга достойных людей, и это было самым тяжелым наказанием.
Обратите внимание: сочетание слов "богатый" и "честный" сегодня встретишь исключительно редко. "Богатый" чаще всего ассоциируется с пройдохой, ловкачом, плутом, шаромыжником. Они были, есть и будут всегда, но когда с сильно опережающим все прочее ростом, вот вам еще одна причина неестественной убыли населения в стране.
"Что в окружающей действительности удручает более всего?" — спросил себя московский коллега-журналист. И сам же ответил: "Пожалуй, то, что бессовестность перестала считаться бессовестностью. Да просто исчезло такое понятие – бессовестность. Нету его".
Что в связи с этим предложить следственному комитету? Объявить розыск?
Немного о том, что стало
Стало плохо, местами очень плохо. Были времена, когда люди чуть ли не гордились своей бедностью, и думали, что это хорошо. Хуже то, что неправедно нажитым сегодня не стыдятся, а гордятся. Сюжеты жаркого ереванского месяца подтвердили мысль классика о том, что государственный служащий – это лицо, назначаемое сверху, чтобы распределять взятки.
О том, как стало, автор пишет не много потому, что просить Следственный комитет обратить внимание на то, что известно всем и каждому, глупо. Тем не менее, обратим: в Армении власть, можно сказать, проворовалась вдоль и поперек, с головы до ног. И пусть даже "с головы до ног" — преувеличение, неправда, дважды туфта и трижды фейк, но ведь воруют! Едут чиновники на Ривьеры, любят смотреть на морской прибой с берега: откат за откатом… Приходят казино: тузы берут взятки – таковы правила игры.
Многоуважаемый господин Григорян, начальник всенародно любимого Следственного комитета Армении! А теперь сравните море уворованных долларов с несколькими килограммами баранины, десятком сигов и парой-другой севанских форелей. Скажите, просматриваются ли в содеянном признаки коррупции? Если да, может ли автор, учитывая фактор "за давностью лет", рассчитывать на снисхождение? Как бы там ни было, а душевного успокоения хочется.
Немного о том, что будет
Очиститься от коррупции полностью Армения не сможет никогда, потому что полностью от нее не очищались нигде. Вопрос – в степени зараженности неизлечимой, как рак, болезнью.
Сегодня, кажется, куда ни ткни, не промахнешься: либо вор, либо мошенник, либо вымогатель. Но это не так (а если и так, то, все равно, тут не столько вина, сколько беда).
По мне, так лучше действовать по-китайски – вести огонь по штабам, оставив в покое рядовое большинство. Потому что причина – не они, они следствие, и если разгромить главное, остальное будет сходить на нет по принципу самораспада в воздухе.
Либо, чтобы чиновники не брали взяток, нужно увеличить их зарплаты до величины среднемесячной суммы взяток, а чтобы им никто этих взяток не предлагал, всех остальных лишить зарплаты.
Либо согласиться с первым президентом независимой Ганы Кваме Нкрумой: "Капитализм – слишком сложная система для независимых государств".
И что тогда делать, и куда тогда идти?
Сергей Баблумян, https://ru.armeniasputnik.am/