Политолог Сергей Маркедонов отмечает, что Никол Пашинян, продвигая тезисы о нормализации, особо ничем не рискует. Он переправляет мяч на турецкую сторону, но там, похоже, по-настоящему принять его никто не готов.
В интервью телеканалу Al Jazeera премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил, что Ереван готов установить дипломатические отношения с Турцией без выдвижения предварительных условий. Слова главы армянского правительства ожидаемо вызвали значительный интерес.
Исторический багаж и современные проблемы
По справедливому замечанию турецкого политолога Мустафы Айдына, отношения Армении и Турции являются чрезвычайно сложными "из-за наследия взаимного недоверия между двумя странами и народами, а также исторического багажа, от которого они не сумели освободиться".
За всю постсоветскую историю Анкара и Ереван неоднократно предпринимали попытки дипломатической нормализации. Еще в 1991-1993 годах велись переговоры вокруг возможности заключения межгосударственного договора о добрососедских отношениях. Однако эскалация нагорно-карабахского конфликта, в котором Турция пыталась оказывать содействие Азербайджану, поставила жирный крест на попытке преодолеть многолетнюю отчужденность.
Новая попытка вернуться к языку прагматики стартовала в 2008 году программной статьей тогдашнего президента Армении Сержа Саргсяна "Мы готовы говорить с Турцией" и визитом его турецкого коллеги Абдуллы Гюля в Ереван (это назвали "футбольной дипломатией").
Вторая попытка поначалу выглядела многообещающе. Стороны не просто обменялись комплиментами, но в октябре 2009 года смогли выйти на подписание общих документов — Цюрихских протоколов. Этим шагом стороны взяли на себя ответственность установить дипломатические отношения, открыть сухопутную границу (более 300 км) и начать полноценную кооперацию друг с другом.
Однако парламентская ратификация стала тем барьером, который ни Анкара, ни Ереван взять не смогли. Их надежды, обозначенные в начале процесса нормализации, не оправдались. Еревану не удалось отделить процесс нагорно-карабахского урегулирования от выстраивания прагматических отношений с Анкарой, а та, в свою очередь, не смогла заставить Армению быть сговорчивей в отношениях с Азербайджаном (используя фактор региональной замкнутости республики).
Как следствие — отсутствие прорыва. Процесс нормализации перешел в состояние застоя, в котором пребывает и по сегодняшний день. Армения и Турция по-прежнему не имеют дипотношений. Более того, Анкара последовательно поддерживает Баку по нагорно-карабахскому вопросу. Во время апрельской эскалации 2016 года из всех соседей Армении только Турция поддержала азербайджанскую позицию четко и однозначно.
Анкара принимает участие в различных инфраструктурных и энергетических проектах, реализуемых в обход Армении, а ее лидеры всячески подчеркивают, что региональная изоляция соседней страны — важный инструмент для того, чтобы в конечном итоге добиться уступок по Карабаху. Наиболее яркое свидетельство этому — железная дорога Баку — Ахалкалаки — Тбилиси — Карс, с большой помпой открытая в прошлом году.
Впрочем, интерес к словам Пашиняна был вызван не только общими контекстами региональной безопасности Закавказья и Большого Ближнего Востока. Новый премьер Армении воспринимается как жесткий оппонент предыдущей власти. Между тем, экс-президент Армении Роберт Кочарян позиционировал себя как противника необоснованных компромиссов в отношениях с соседней страной. И хотя Серж Саргсян в 2008-2009 годах выступал за нормализацию, впоследствии он не раз жестко критиковал Анкару за отсутствие воли в ратификации Цюрихских протоколов и выдвижение предварительных условий.
В связи с этим в социальных сетях и блогах возникли предположения о возможной корректировке внешнеполитических приоритетов Еревана в связи со сменой власти в Армении. Но насколько корректно трактовать слова Пашиняна о готовности к установлению дипотношений с Турцией как стремление к уступкам или односторонним компромиссам?
Условие без предусловий
Отвечая на этот вопрос, следует иметь в виду, что к турецкой теме премьер обращается не в первый раз. Еще 9 мая во время пресс-конференции в Степанакерте, куда Пашинян отправился практически сразу после утверждения на посту премьера Национальным собранием, он заявил, что Ереван готов установить дипотношения с Турцией без предварительных условий. Однако сделал при этом важное пояснение: "Как вам известно, предусловия здесь выдвинуты Турцией. И условия эти нелогичны. Потому что нелогично, чтобы в отношениях двух стран предпосылкой служили отношения с третьей страной".
Речь, конечно, об Азербайджане, поскольку Анкара еще во время "футбольной дипломатии" поставила в прямую зависимость вопрос об открытии границ от прогресса в процессе нагорно-карабахского урегулирования. По словам профессора Митата Челикпалы, "Реджеп Тайип Эрдоган слишком сильно связал себя с этой проблемой, и люди, принимающие решения в Анкаре, возлагают всю ответственность на армянскую сторону".
Более того, майский жест Никола Пашиняна не был в полной мере оценен турецкими партнерами. Премьер-министр Турции Бинали Йылдырым (в июле 2018 года был избран спикером турецкого парламента. — ред.) заявил, что не представляется возможным движение вперед без отказа от "неправильной позиции" Еревана в "отношении нашей территориальной целостности и границ".
Слова Йылдырыма требуют особого пояснения. Он говорил не о единстве и целостности Азербайджана, на что представители Анкары традиционно обращают внимание. В Турции крайне негативно относятся к пункту 11 армянской Декларации о независимости от 23 августа 1990 года. Он гласит, что республика "выступает за международное признание геноцида армян 1915 года в Османской Турции и Западной Армении". В этом положении официальная Анкара видит покушение на турецкую государственность и территориальную целостность. К слову сказать, отказ Турции от ратификации Цюрихских протоколов 2009 года в числе прочего мотивировался и этим соображением.
В интервью каналу Al Jazeera Пашинян также подчеркнул, что с армянской стороны "граница всегда была открыта", а закрыл ее могущественный сосед. Фактически, говоря об отсутствии предусловий, премьер-министр Армении выдвинул собственное условие для нормализации — решение Анкары об открытии границы. Будет таковое, и Ереван сделает все необходимые шаги навстречу.
Второй тайм мы еще не сыграли…
Возникает резонный вопрос: а почему Никол Пашинян столь часто обращается к турецкой тематике? Причин для этого несколько.
Во-первых, премьер-министр Армении пытается выйти за привычные для него внутриполитические рамки и показать, что может быть эффективным и на международной арене.
Во-вторых, сегодня Турция переживает не самый простой период в отношениях с США. Есть определенные надежды на то, чтобы использовать этот момент. Вашингтон многие годы демонстрировал свой интерес к процессу армяно-турецкой нормализации. Отсюда соблазн представить усилия Еревана как конструктивные, а действия Анкары, напротив, как мешающие прогрессу. Однако на этом направлении пространство для маневра не слишком велико.
Как бы США и Турция ни сталкивались друг с другом, возможные издержки от разрыва этого стратегического альянса велики. Для Штатов — это удар по всей их ближневосточной военно-политической логистике, а для Турции разрыв с Западом означает остаться один на один с погружающимся в турбулентность арабским миром. В этой связи рассчитывать на полный разлад старых союзников весьма проблематично.
США видят в Турции и Азербайджане важных партнеров, действующих как политический противовес Ирану, и, возможно, энергетическую альтернативу России. В этом контексте весьма проблематично и отсечение карабахской проблемы от армяно-турецкой нормализации.
В то же самое время, продвигая тезисы о нормализации, Никол Пашинян особо ничем не рискует. Он переправляет мяч на турецкую сторону, но там, похоже, по-настоящему принять его никто не готов. Второй тайм "футбольной дипломатии", скорее всего, не будет сыгран в обозримой перспективе.
Сергей Маркедонов, доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ — для Sputnik Армения