В Белгородском государственном художественном музее прошёл вечер памяти Лазаря Самсоновича Агрияна, посвящённый 100-летию со дня его рождения. Здесь же работает персональная выставка замечательного мастера акварели. Самобытный талант молодого художника из глубинки отмечали ещё в 30-е годы прошлого века такие прославленные живописцы, классики советского изобразительного искусства, как Константин Юон, Мартирос Сарьян, Игорь Грабарь… Произведения Лазаря Агрияна находятся в частных коллекциях нашей страны, США, Франции, в музеях Армении, Азербайджана, Англии, Италии, Москвы, Санкт-Петербурга и, конечно, Белгорода. Почему - конечно? Да потому, что именно на Белгородчине прошли последние годы жизни и творчества Лазаря Самсоновича. А начиналось всё в далёком, овеянном древними легендами Самарканде. Сюда семья потомственных виноделов Агриян, разорившаяся после революции, переехала из Коканда. Жили очень трудно. Лазарь взял в руки кисть ещё мальчиком. Кисть, правда, была малярная. Сначала красил потолки и стены, зарабатывая на кусок хлеба. Потом появились рисунки. Непонятные, странные, рождённые полётом фантазии и не имеющие ничего общего с окружающей действительностью. Кто-то посоветовал показать их приехавшему в Самарканд из Москвы художнику - ученику знаменитого Роберта Фалька. Юный Лазарь Агриян, естественно, и слыхом не слыхивал тогда, кто это такой. Как не имел представления, что значит рисовать с натуры. Но именно это велел ему сделать московский художник. Тогда-то и написал юноша свои первые пейзажи. Однако наставник отказался брать Лазаря в ученики, объяснив своё решение так: «Если буду тебя учить, только испорчу. У тебя природный дар, сам его и развивай. Только не ленись, работай».
И он ушёл в работу, как в омут, с головой, не позволяя себе расслабляться ни на день. А когда через несколько лет приехал на родину предков в Ереван, слух о самобытном талантливом художнике быстро разнёсся по городу. Его стали приглашать на выставки, несколько работ даже отправили на международные вернисажи в Венецию и Лондон. А вскоре судьба подарила ему дружбу с самым известным армянским живописцем Мартиросом Сарьяном. Причём тот, увидев акварели молодого художника, тоже отказался быть его учителем: «Лазарь, ты рождён художником. Акварель дана тебе от Бога. Помни об этом и развивай свой дар. А учить - только портить». Так Агриян и остался «самоучкой».
Когда впервые услышала эту историю, невольно вспомнила об уникальном грузинском художнике Нико Пиросмани. В их творческих исканиях, пристрастиях и житейских испытаниях и впрямь есть немало общего. Но в отличие от «самоучки» Пиросмани, который при жизни так и не дождался ни взаимной любви, ни официального признания, умер в нищете и одиночестве чуть ли не под забором, Агрияну выпала долгая счастливая жизнь. В Москве он встретил красавицу Маргариту - выпускницу медицинского института, которая оставила столицу и отправилась за своим Мастером в далёкий и чужой для неё Узбекистан. Маргарита Артёмовна оказалась не только красавицей и умницей, но и необыкновенной труженицей. Взяв на себя все хлопоты большого домашнего хозяйства, она ещё не одно десятилетие работала на две ставки участкового врача-педиатра, чтобы Лазарь Самсонович имел возможность хоть иногда отказаться от зарабатывания денег на заказах и посвятить себя свободному творчеству. Вместе они прожили более полувека, отметив «золотую свадьбу» в кругу детей, внучек и многочисленных родственников, съехавшихся на праздник любимых Марго и Лазаря из разных уголков России.
Когда распался Советский Союз и в Узбекистане начали вспыхивать межнациональные конфликты, семья Агриян переехала в Белгород, захватив с собой только самое дорогое. А самым дорогим для Лазаря Самсоновича оказались старинный сундук с семейными фотографиями, дневниками, рисунками, картинами и… голуби. Их он обожал всю жизнь и даже вывел собственную породу - «лазаревскую». За этих голубей, кстати, ему и в Самарканде, и в Белгороде предлагали огромные деньги. Отказался наотрез: «Они для меня как дети. Как же можно продать?!»
Он и картины продавать не любил. Каждый раз как будто от души отрывал. А вот дарил всегда с лёгким сердцем и искренней готовностью. И в этом был весь Лазарь Самсонович. Щедрый, светлый, мудрый человек, с детства открывший для себя простую истину: «Делай добро и верь людям». Достаточно взглянуть на его пейзажи, портреты, натюрморты, чтобы понять и почувствовать это.
Прошло столько лет, а давние работы Агрияна из 30-40-50-х годов минувшего века и сегодня смотрятся свежо. Однако и в последних, написанных Лазарем Самсоновичем на заре века нынешнего, XXI, в канун своего 90-летия (а работать он продолжал до конца жизни), совсем не чувствуется даже намёка на старческую немощь и образную близорукость. Глядя на них, так и хочется воскликнуть вслед за поэтом: «Я в этот мир пришёл, чтоб видеть солнце!». Ведь именно солнцем переполнены не только кавказские, самаркандские, бухарские акварели Лазаря Агрияна, но и его осенние натюрморты и пейзажи, написанные в окрестностях Белгорода.
Не менее притягательны и портретные работы. За свою более чем 70-летнюю творческую жизнь он создал их тысячи. И в каждом есть свой характер, судьба, время. Особенно он чувствуется в женских портретах. И потому «Катю» из 30-х годов никогда не спутаешь со «Студенткой» из 60-х или «Гаянэ» из 90-х… Можно даже не смотреть на даты их написания. Ничто не отражает так своё время, как лица людей. И Лазарь Самсонович Агриян умел это чувствовать почти интуитивно.
Впрочем, всё его творчество по природе своей интуитивно, в чём-то по-детски наивно и всегда восторженно распахнуто навстречу зрителю. Таким он был в жизни, таким останется в памяти тех, кто его знал, и таким, наверное, откроется новым поклонникам самобытного, яркого таланта этого художника.
Ольга ИСТОМИНА
http://izvestia.vbelgorode.ru/