Тбилиси склоняется к развитию и расширению транспортного сообщения Россия – Грузия – Армения, не вступая при этом в дискуссии относительно политико-правового статуса Южной Осетии и Абхазии. Почему такое происходит? Полной ясности нет. Но становится все более очевидным то, что Москва и Тбилиси находятся в поиске таких решений, которые реалистичны.
.
В любой иной ситуации состоявшийся на днях визит министра иностранных дел Армении Зограба Мнацаканяна в Грузию, его переговоры с грузинским коллегой Давидом Залкалиани, премьер-министром Мамукой Бахтадзе и председателем грузинского парламента Арчилом Талаквадзе можно было бы оценить как событие ординарного уровня. Грузия и Армения — два соседних государства, сотрудничают между собой, имеют около сотни соглашений как в области политики, так и в экономической сфере.
Уникальность ситуации в том, что Грузия для Армении является единственным коммуникационным коридором, который связывает Ереван с Россией, с которой он вместе состоит в ОДКБ и Евразийским экономическом союзе (ЕАЭС). Ну, а у Тбилиси нет дипломатических отношений с Москвой, она рвется в ЕС и в НАТО, осуществляя тесное сотрудничество и с Азербайджаном, и с Турцией. При этом Грузия для Азербайджана также является единственным транзитным коридором, позволяющим выводить азербайджанские энергоресурсы и строить транспортные коммуникации с выходом на мировой рынок. Поэтому кажется, что Тбилиси остается главным модератором в сложившемся в регионе сложном геополитическом уравнении, что создает для него немало возможностей для использования в своих интересах статус-кво. В то же время такая ситуация содержит для него немало рисков, так как у действующих в регионе внешних игроков всегда существует соблазн через изменение внутриполитической ситуации в Грузии изменить в то или в иную сторону региональное геополитическое уравнение.
Вот почему начавшиеся 20 июня в Грузии антироссийские акции, переросшие в политический кризис, внимательно отслеживались в Армении и Азербайджане. Однако с первым визитом в Тбилиси отправился министр иностранных дел не Азербайджана, а Армении, что является показательным. Возможно, Ереван так поступил потому, что в грузино-азербайджанских отношениях стали проявляться проблемы, связанные с демаркацией границ, особенно в зоне расположения архитектурного монастырского комплекса Давид Гареджи. А громкие заявления об исторической принадлежности тех или иных территорий делаются влиятельными руководителями и политиками двух стран. Помимо того, Баку внезапно приостановил подачу газа в Грузию, заявив, что «азербайджанская сторона в первую очередь хочет обеспечить газом своих потребителей и потом уже продолжить ее подачу в Грузию». Вот почему визит Мнацаканяна в Тбилиси выглядит как оперативный, выстроенный с учетом конъюнктурно складывающихся обстоятельств.
Еревану необходимо на месте определить политическое состояние грузинской власти в условиях кризиса, выявить их дальнейшие намерения прежде всего в сфере выстраивания отношений с Россией с учетом, конечно, перспектив Армении. Важное значение приобретает и то, что на днях вступит в силу соглашение Ирана с ЕАЭС о зоне свободной торговли, в силу чего серьезно рассматриваются возможности создания коммуникационных коридоров между Ираном и Россией через Армению и Грузию. В целях расширения программ и торгово-экономических отношений особое значение приобретает свободная экономическая зона на армяно-иранской границе в Мегри и возможность ее использования в качестве площадки для обеспечения большей доступности рынков третьих стран. К тому же между Арменией и Грузией уже действует режим свободной торговли, Армения входит в десятку основных торговых партнеров Грузии. Грузии могут предложить использовать площадку Армении для выхода на рынок ЕАЭС.
Это приводит нас к выводу, что главной целью визита Мнацаканяна в Тбилиси было выявление транзитных возможностей двух стран. Вот почему он в беседе с армянскими журналистами обратил главное внимание на альтернативную «Верхнему Ларсу» дорогу, связывающую Армению и Россию. При этом министр сделал сенсационное заявление. По его словам, «переговоры между Грузией и Россией по этой проблематике вступают в новый раунд», а «Армения внимательно следит за этим, проводит беседы с российскими и грузинскими партнерами». А дальше «как все пойдет и в чем может быть прорыв… конечно, после консультаций и общения с нашими партнерами я могу выразить надежду, что такая ситуация будет, но большего не могу сказать». На просьбу уточнить, является ли это вопросом ближайшего будущего, Мнакацанян ответил: «Я на это надеюсь, потому что приближается новый этап переговоров».
Напомним, что в феврале нынешнего года на пражской встрече заместителя главы МИД России Григория Карасина и спецпредставителя премьер-министра Грузии по урегулированию отношений с Россией Зураба Абашидзе звучали идеи относительно открытия альтернативных «Верхнему Ларсу» маршрутов через Абхазию и Южную Осетию. Было объявлено о создании специальной рабочей группы, хотя президент Грузии Саломе Зурабишвили заявляла, что «реализация этого проекта в условиях отсутствия дипотношений между Грузией и Россией невозможна». В Тбилиси также говорили, что «прохождение новой дороги через Абхазию и Южную Осетию может означать автоматическое признание их независимости». Но что будет дальше, сказать сложно, так как Мнацаканян обозначил лишь тенденцию, однако не назвал конкретных сроков. Все это наводит на мысль, что Тбилиси склоняется к развитию и расширению транспортного сообщения Россия — Грузия — Армения, не вступая в дискуссии относительно политико-правового статуса Южной Осетии и Абхазии.
Почему так происходит, нет полной ясности. Но становится все более очевидным то, как говорил Карасин, что «Москва и Тбилиси находятся в поиске таких решений, которые сейчас реалистичны». Так или иначе, Армения и Грузия с одной стороны и Россия и Армения с другой, похоже, договариваются о реанимации важного коммуникационного проекта. Ситуация в Закавказье меняется, появляются определенные надежды. И главное сейчас, чтобы их не выхолостили другие заинтересованные внутренние внешние силы.
Станислав Тарасов, ИА REGNUM