Утром 22-го августа Минобороны Азербайджана распространило заявление о том, что в результате анализа данных с бортового самописца (черный ящик) и «других технических документов с самолета МиГ-29», потерпевшего крушение во время учебно-тренировочного полета 24 июля, удалось установить причину катастрофы и гибели пилота Рашада Атакишиева.
Как говорится в заявлении оборонного ведомства, «согласно итоговому заключению комиссии, созданной по приказу министра обороны Азербайджана, самолет, привлеченный к учебно-тренировочным полетам, до момента крушения находился в полностью исправном состоянии. Изучение причин инцидента показало, что самолет столкнулся с чужеродным телом (птицей или стаей птиц) перед падением в Каспийское море, и пилот получил ранения». Согласно полученным данным, «пилот попытался восстановить контроль над самолетом, чтобы предотвратить крушение. Однако полученные тяжелые травмы сделали это невозможным и в конечном итоге привели крушению воздушного суда».
Также в заявлении МО нашел место абзац следующего содержания: «Некоторые СМИ необоснованно утверждали, что в стране нет специалистов и оборудования для чтения данных с бортового самописца. Заявляем, что после каждого полета данные с бортовых самописцев изучаются профессиональными авиационными специалистами в специальных лабораториях, эти данные анализируются, определяется информация о полете и в результате этого делаются выводы о том, как военный пилот выполнил поставленную перед ним задачу и каково техническое состояние авиационного средства».
Формально, данная сводка МО Азербайджана, хотя и дает исчерпывающий ответ на причину крушения воздушного судна (естественно, в рамках, определенных для распространения среди общественности), но тем не менее возникает ряд вопросов, более всего относящихся не к причине крушения, а к самой процедуре экспертизы.
Дело в том, что еще, начиная со дня поисков останков самолета и вплоть до обнародования причин катастрофы, в азербайджанских медиа и соцсетях получило широкое распространение информация о попытках властей всячески отгородить от расследования российских специалистов. Журналисты, военспецы, и вслед за ними вся общественность поговаривали о том, что крушение истребителя произошло при очень подозрительных обстоятельствах, а, следовательно, к нему могли быть причастны российские силовики. Дескать, МиГ-29 мог быть по ошибке или даже преднамеренно сбит зенитчиками Каспийской флотилии ВМФ РФ, либо его мог уничтожить российский самолет, либо авария была инициирована опять же российскими силовиками путем создания сбоев в электронике боевой машины.
Поговаривали, что именно поэтому Азербайджан отказал российским специалистам в поиске останков самолета на дне Каспия, их извлечении, изучении, а также проведении экспертизы бортовых самописцев в российской лаборатории. И надо сказать, что эта версия недоверия к российской стороне была не лишена правдоподобия, поскольку ничем иным не возможно объяснить обращение официального Баку к Анкаре с просьбой осуществить вышеперечисленные процедуры, тогда как российская «помощь» была практически под боком и, наверняка, обошлась бы Азербайджану экономнее. Но факт в том, что именно турецкие специалисты принялись за поиски самолета, извлекли его останки и начали их изучать. Дело это было доверено именно им, наверняка, с целю исключить попытки подтасовок результатов экспертизы, в случае, если, действительно, Россия замешана в загадочном крушении истребителя.
Далее в СМИ 20 августа появилась информация о том, что извлеченные уже бортописцы будут отправлены для расшифровки в Турцию. После этой новости азербайджанское общество уже вовсю подхватило версию о «российском следе» в этой мутной истории, а журналисты, поначалу осторожно упоминающие эту тему, начали открыто заявлять, что азербайджанские власти подозревают в крушении истребителя Москву. Тогда-то и случился в этом деле нежданный поворот. Дело в том, что процедура с расшифровкой так называемого «черного ящика» занимает внушительное время, ибо распечатка пленок с переговорами пилота, а также носителей, регистрирующих все параметры работы самолета предполагает дальнейшее детальное изучение, сверку, обоюдное сопоставление данных и моделирование всего процесса лета посекундно. На эту работу уходят недели, если, конечно, ее целью является объективное и всестороннее расследование причин.
Однако получилось так, что, спустя пару дней после распространения слухов об отправке бортописцев в Турцию, МО Азербайджана неожиданно заявило, что уже обладает данными экспертизы.
Не говорит ли это о том, что в Баку по какой-то причине решили спешно форсировать проблему, дабы избежать каких-то неудобных для себя развитий? Очень возможно. Поскольку, во-первых, как было изложено выше, расшифровка бортописцев – процесс работоемкий и требующий времени. Во-вторых, Баку ранее не подтверждал, что обладает лабораторией по расшифровке бортописцев, а тут вдруг выяснилось, что подобное оборудование там наличествует, как, якобы, свидетельствует последний абзац заявления МО. И, в-третьих, заключение с птицами и раненным в загадочных обстоятельствах пилотом, кажется уже очень натянутым и туманным, если не сказать неубедительным. Из всего перечисленного складывается ощущение о наспех составленной бумажке, цель которой сбить назревающие в обществе некие настроения.
Можно предположить, что речь может идти об антироссийских настроениях, подогретых слухами о «русском следе». И кстати, в Азербайджане есть много сил, которым подобные слухи выгодны для раскачивания отношений между Баку и Москвой. Та же Анкара могла бы внести свою лепту в этом деле, поскольку удар по российским интересам и имиджу в Азербайджане для Турции мог бы стать хорошим вариантом реванша, учитывая, что Эрдоган был очень обижен атакой ВВС Сирии (надо понимать с подачи русских) по колонне спешивших к Хан-Шейхуну турецких войск и вновь возникшими на этом фоне осложнениями во взаимоотношениях Турции и России.
Весьма вероятно, что в Баку, почувствовав опасность всплеска ничем не обоснованных антироссийских настроений и, как следствие, ожидаемой жесткой реакции Москвы на такие развития, решили в спешном порядке дистанцироваться от взрывоопасной инициативы Анкары и замять дело с крушением истребителя.
Все это свидетельствует о том, насколько сложнее с каждым годом дается Алиеву балансировка между интересами своих главных военно-политических партнеров, коль скоро единичный инцидент с потерей одной боевой машины и пилота может стать причиной политических встрясок с непредвиденными последствиями.
Богдан Атанесян, https://www.aysor.am