С приближением первой годовщины 44-дневной войны острая боль пережитых эмоций уступает место здравым рассуждениям. Чувства трансформируются в воспоминания. Казалось, за год должно было быть сделано максимально для преодоления последствий войны, реорганизации армии, выпрямления Арцаха. Но прошедший год не отдалил нас от войны, а приблизил к случившейся трагедии.
КАПИТУЛИРОВАВШАЯ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ ГЕРМАНИЯ и через десятки лет продолжает собирать реликвии с мест сражений, неразорвавшиеся бомбы обнаруживают и обезвреживают в крупных городах, судят нацистских преступников. У нас через год после войны находят останки погибших в Варанде, Джракане, Гадруте, близ Степанакерта обезвреживают неразорвавшиеся снаряды.
А вот участников войны судят - на сей раз в Азербайджане в качестве диверсантов. Жест доброй воли генерала Мурадова, и в последние дни пребывания в регионе успевшего возвратить на родину двоих из "борющихся за независимость Армении в бакинских тюрьмах наших пленных", власти пытаются представить как собственное достижение, а поддерживающая правящих разношерстная публика ржет в ситуации с исковерканными человеческими судьбами и сколачиваемым с их помощью политическим капиталом.
Среди тысяч имен участников войны каждый имеет своего героя из своего окружения, хотя бы одного человека, через которого познал эту войну. Они совершали разные подвиги: не отдали врагу позицию, порой ценой последней гранаты, выносили раненых с поля боя, вклинивались в чужие боевые порядки.
Однако главное, что вырисовывается почти по всем рассказам вернувшихся, - это полнейшая неорганизованность, халатность командного состава. А у добровольцев - отсутствие скоординированных действий, плохое знание местности, нехватка индивидуальных защитных средств и многое другое. Все участники, казалось, рассказывают об изначально обреченной на поражение войне.
В конце концов, общественная реакция на потерю части родины, суверенитета, крутое снижение уровня безопасности, социально-экономический кризис по ряду определенных иррациональных факторов может оказаться неадекватной. Но уничтожение большой части молодого поколения никоим образом не может объясняться иррациональными категориями и оправдываться какими-то политическими уловками. Ведь пожертвовавшая этим поколением власть не может и не должна очиститься от крови, сколько бы потом ни уложила асфальта, ни построила детсадов и поликлиник, ни повысила пенсии.
ЕСЛИ НАШЕ КОЛЛЕКТИВНОЕ СОЗНАНИЕ ЕЩЕ ОКОНЧАТЕЛЬНО не притупилось, преодоление последствий войны никогда не должно отступать на второй план, уступая место якобы более актуальной повестке. Цена вопроса тут вовсе не политическая или правовая, а прежде всего нравственная. С отказом от преодоления последствий войны общество просто-напросто начертит свою эпитафию.
Сегодня уже ясно, что на государственном уровне было сделано все, чтобы герои Второй Арцахской войны остались безымянными и безликими. Понятно, что о тысячах наших светлых ребят за час или день не расскажешь, каждый из них, даже не добравшийся до поля боя и ставший жертвой беспилотника, - настоящий герой. Так где же они, святые образы наших парней, их имена и истории?
Давид Саркисян, "Голос Армении"