Помимо частичного решения социально-экономических и гуманитарных проблем вернувшихся в Арцах армян, имеет ли Армения какое-либо видение, долгосрочное представление о будущем Арцаха и своей роли в этом процессе? Кроме тиражирования лишенного всяких перспектив и совершенно нелепого слогана "Будущее есть, есть будущее", что делает армянская сторона в вопросе возрождения Арцаха, если государство больше не участвует в решении каких-либо вопросов - от обеспечения физической безопасности населения до доставки гуманитарных грузов? Ведь эти вопросы перекинуты на российский миротворческий контингент.
ПЕРЕГОВОРНОГО ПРОЦЕССА НЕТ, но будет ли озвучиваться тема Арцаха в случае встречи Пашинян-Алиев, будут ли проведены содержательные переговоры с выдвижением требования об отводе врага с государственной границы Армении и обеспечения железных гарантий прекращения огня на фактических границах Арцаха? Пашинян не может выдвигать подобных требований, он даже позицию официального Еревана в вопросе Арцаха - если, конечно, таковая существует, - не способен изложить перед Алиевым, ибо вот уже год, как ему не хватает смелости хотя бы посетить Степанакерт.
Возможно, в очередной раз будет сказано, что "плохой мир лучше войны", возможно, Баку вернет еще несколько пленных армянской стороне. Конечно, администрация Пашиняна представит это как его очередное достижение. Между тем, гибридная, невидимая война против нас продолжится, режим прекращения огня соблюдаться не будет, а в этап предметных переговоров мы в обозримом будущем не вступим.
За один послевоенный год власть полностью провалила реализацию идеи не только признания статуса и независимости Арцаха, но и внедрения механизмов мониторинга вдоль государственной границы Армении и линии передовой в Арцахе. Между тем, после апрельских боев 2016 года, в Вене и Санкт-Петербурге при посредничестве госсекретаря США и президента РФ были достигнуты договоренности на высшем уровне по этому вопросу.
До апреля 2018 года провал реализации этих договоренностей со стороны Баку был предметом совместной озабоченности – нашей и посредников. Правда, армянской стороне не удалось достичь задействования вышеупомянутых механизмов, но международному сообществу был направлен однозначный мессидж: пока не обеспечена безопасность Арцаха и не гарантировано соблюдение режима прекращения огня, вопрос каких-либо уступок не может быть обсужден.
В информационном противостоянии, сопровождающем 44-дневную войну, враг приписал нам роль агрессора. Демонстрируя после войны и по сей день унизительное и лишенное достоинства поведение, официальный Ереван фактически признает, что является и "оккупантом", и "агрессором".
После возможного заключения мирного договора дружественные Армении страны, европейское сообщество не станут выступать даже с теми беззубыми заявлениями, которые звучат сегодня, посчитав, что провокации на границе - дело исключительно двух стран. Ни Россия, ни США, ни Франция не осудят ни одного из двух начавших делимитацию соседей за вторжение на территорию другого. Если и появится один-два безликих призыва, воодушевляться не стоит – такие обращения звучали и в дни гамидовских погромов.
Давид Саркисян, "Голос Армении"