Сильный, глубокий сопрано Марии Гулегиной захватывает целиком любого слушателя, даже равнодушного к опере. Несмотря на то, что Гулегину называют русской примой оперного театра, она давно и плодотворно работает за рубежом и живет в Люксембурге. Однако Гулегину с таким же успехом можно называть и великой армянской оперной певицей, поскольку она – армянка.
ОТ ОДЕССЫ ДО МИЛАНА
Выдающаяся оперная певица Мария Агасовна Гулегина (ее девичья фамилия – Мейтарджян) родилась в 1959 г. в знаменитом во всей Одессе районе Молдаванка. Музыкой Мария Гулегина начала заниматься с четырех лет - сначала дома, а затем в музыкальной школе с дирижерско-хоровым уклоном. Кроме того, занималась балетом и художественной гимнастикой. Но вскоре занятия балетом пришлось бросить: ее отец, совершенно по-армянски, посчитал, что дочери негоже "задирать ноги".
Высшее музыкальное образование М.Гулегина получила в Одесской государственной консерватории имени А.Неждановой по классу вокала у А.Джамагорцян. Фортепиано в консерватории преподавал ей будущий супруг - Марк Гулегин. Особенно признательна Мария Агасовна профессору Е.Иванову, у которого она занималась после окончания Одесской консерватории. Она считает Иванова выдающимся наставником, поскольку его воспитанники выступают успешно на сценах многих стран мира.
Профессиональная творческая деятельность М.Гулегиной началась в 1985 г. в Государственном театре оперы и балета в Минске. Петь в Одесском оперном театре ей не довелось, поскольку жены главного режиссера и главного дирижера, выступавшие в труппе этого театра, также обладали сопрано и конкурировать с ними было невозможно. В Минском театре она выступала, в частности, в ролях Джильды и Элизабет в операх Дж.Верди "Риголетто" и "Дон Карлос", Розины в опере Дж.Россини "Севильский цирюльник". В 1987 г. ей было присвоено звание заслуженной артистки Белоруссии.
Хотя работа с главным дирижером Минского театра А.Вощаком для Марии Агасовны стала хорошей творческой школой, в этом коллективе ей довелось испытать тяжелые времена. Она считала, что, как и в других ведущих оперных театрах, оперные спектакли должны идти на языке оригиналов. Такое требование вызвало сопротивление ее коллег по театру, и они стали писать возмущенные письма в руководящие органы с нападками на М.Гулегину.
ВСЁ НАЧАЛОСЬ С АМАЛИИ
В 1989 г. певица вместе с супругом Марком Гулегиным, известным профессором-пианистом, покинули Советский Союз и переехали в Гамбург. С этого времени началась блестящая гастрольная жизнь Марии Агасовны. Одно за другим следуют приглашения выступать в знаменитых оперных театрах Берлина, Сан-Франциско, Чикаго, Лондона, Рима, Монте-Карло, Вены, в концертных залах многих стран мира. На своей исторической родине в Армении она выступала с сольным концертом в 1990 г. Кстати, в музыкальном мире она известна не только под девичьей фамилией Мейтарджян, но и Мурадян, доставшейся от первого брака.
ПРИМАДОННА
Исполнительница главных партий в 17 операх Дж.Верди, во многих операх других выдающихся композиторов, является примадонной Ла Скала, Метрополитен-опера, Ковент-Гардена, Венского оперного театра. Ее выступления в оперных спектаклях и концертах расписаны на пару лет вперед. А это говорит о том, что М.Гулегина - мега-звезда мировой оперы.
Кстати, М.Гулегина считается самой дорогой оперной дивой. В Советском Союзе Марии Агасовне за ее первые гастроли в Милане выделяли 120 рублей, в то время как Ла Скала выплачивала ей гонорар в размере нескольких тысяч долларов за спектакль. Эта была одна из причин, почему семья Гулегиных навсегда покинула родину.
Вот как певица отзывается о своем быте в Люксембурге. "Мой дом - настоящее русское поместье. Я все сделала сама... мебель, обстановка в полумузейном стиле, вокруг поля, луга, леса... Наталья (дочь певицы) у меня автор, композитор, сочиняет и поет баллады. В этом году Наташа меня порадовала - стала помогать мне в качестве личного секретаря, у нее есть, безусловно, менеджерская хватка".
В 1990 г. в Москве гастролировала миланская Ла Скала. Во время интервью по телевидению директор театра заявил, что Мария Гулегина стала подлинным открытием для Ла Скала.
О КОРНЯХ
В одном из многочисленных интервью, на вопросы о партии Турандот в опере Пуччини, Мария Гулегина отвечала со всей страстностью армянской души. «Кажется, что уже не осталось места на планете, где бы я ее не спела. Биргит Нильсон говорила, что оперы Вагнера сделали ее знаменитой, а опера "Турандот" Пуччини - богатой". Но говоря о том, насколько Турандот меня обогатила, скажу, что для меня богатство заключается не в деньгах. Эта партия доставляет мне огромную радость. Мне нравится образ этой женщины - нежной, с болью - с генетической болью. Я, как армянка, понимаю это очень хорошо, и часть моей еврейской крови тоже дает почувствовать это. В арии In questa reggia Турандот, когда ей приводят очередного принца, поет о том, как тысячу лет назад была захвачена ее страна, как насиловали и убивали ее прародительниц и как она сейчас мстит потомкам насильников, иностранцам».
О МУЖЕ И ДЕТЯХ
Года три назад Мария Гулегина вышла замуж за не менее известного российского спортсмена и крупного спортивного деятеля, тренера по греко-римской борьбе Вячеслава Мкртычева. Все-таки, будучи армянкой по крови, она тянется к армянским мужчинам. Вернее, потянулась. К нему любимому, единственному, и по ее словам, счастлива.
Ко времени их встречи Вячеслав Мкртычев овдовел, Гулегина была разведена. Ну что ж, находчивая судьба подарила Марии все. И это "все" она более чем заслужила. Она сейчас в Нью-Йорке с мужем, который ради этой поездки прервал свою ответственную деятельность государственного тренера России по греко-римской борьбе. На вопрос как уживаются два разных в профессиональном плане человека, она отвечает: «Прекрасно. Он как-то говорит, «Я зайду к тебе в антракте». А я – «А как бы ты среагировал, если бы к твоему бойцу между раундами жена пришла?». «…Он очень достойный и скромный человек, притом что очень знаменит как спортсмен. Если честно, я надеюсь не столько в Москве с ним быть, сколько ездить вместе по миру. Свадьбу, например, сыграли в Нью-Йорке. Слава имеет много обязательств в России, но временем располагает довольно свободно. Летает на все мои спектакли. Так что можно считать, одно доброе дело я точно сделала - пристрастила к опере человека, который раньше был от нее далек (смеется). Впрочем, это было нетрудно, у него очень чуткое сердце»
С пару лет назад, по собственному признанию, ей, наконец-то, впервые, с момента рождения сына, удалось провести на отдыхе целый месяц без перерыва. Они отдыхали всей семьей в Италии: дочь, сын, муж и дочь мужа. «Я всегда отдыхала урывками, - рассказывает Мария Гулегина, - уезжая то на один фестиваль, то на другой, так что непрерывного отдыха больше двух недель не было. Сын никак не мог поверить, что я с ним целый месяц! Это было замечательно, хотя если мне скажут – не пой, я буду заниматься хозяйством, я вам приготовлю все что хотите – и голубцы, и гефилте фиш, - но долго я не выдержу. Максимум три дня. А потом снова начну петь.
Отвечая на вопрос, в какую профессию она могла бы пойти, Мария Гулегина, не задумываясь, отвечает, что в повара: «Для своих накрываю поляну с большим удовольствием. Особенно удается моя родная кухня - армянская. Я же по крови армянка».
О ЛА-СКАЛА, ПАВАРОТТИ, ТРАВИАТЕ, ТУРАНДОТ И МНОГОМ ДРУГОМ
Мария Гулегина буквально ворвалась на мировую сцену, ведь ее, молодую певицу из Минского оперного театра, пригласили петь в миланском театре Ла Скала в одном спектале с Лео Нуччи и Лучано Паваротти. Это еще были советские времена, и Госконцерт, экономя те четыре доллара в день, которые они должны были платить Гулегиной для проживания, выпустил ее не за 25 дней до спектакля, как просил Ла Скала, а за три. Хорошо, что тогдашний директор театра понимал, с кем имеет дело, и ждал и не разорвал контракт, раз певица вовремя не приехала. Гулегина прямо с аэропорта помчалась в театр. «Я в первый раз в зале Ла Скала, - вспоминает Гулегина, - в голове туман, на сцене репетирует Паваротти, а у меня от потрясения текут слезы. Подходит режиссер и спрашивает – по-итальянски, конечно, ну что – ты смелая? Я отвечаю, смелая. Пойдешь на сцену? И я иду на сцену. Репетировать со всеми».
Сама Мария Гулегина говорит, что быть на сцене – это счастье, вся боль, все трудности забываются. За день перед спектаклем примадонна молчит. Однако, как она советует, слишком беречь голос не надо: «Надо давать ему работать, только правильно. Я много занимаюсь между спектаклями, оттачиваю то, что исполняю в данный момент, готовлю следующие партии. Главное – постоянная работа. Физические упражнения тоже помогают: певцу необходимы крепкие мышцы во всем теле. У нас ведь особый инструмент – если он сломается, другой не купишь».
Мария Гулегина вместе с Димой Биланом и рэпером Ромой Жиганом исполнила гимн сочинской Олимпиады. Как объяснила Гулегина, вот уже несколько лет она поддерживает олимпийское и паралимпийское движение, была на Паралимпиаде в Китае
О МОЛОДОМ ПОКОЛЕНИИ
О ДРАМАТИЧЕСКОМ СОПРАНО, ФИЗИЧЕСКОЙ ФОРМЕ И НЮАНСАХ ОПЕРНЫХ ПАРТИЙ
Ради Травиаты с помощью диеты, физических упражнений, Мария Гулегина сбросила 15 килограмм веса. Голос она тоже поддерживает, оберегает от негативных воздействий. Но есть то, что автоматически может привести к потере уже сыгранной партии. Эта разность подачи образа героини, где, к примеру, Травиата поется с более легким голосом, а Турандот - более глубоким, может привести к срыву. Сама Гулегина долгие годы считала, что после Турандот вернуться к Травиате будет невозможно. Поэтому спела ее не сразу: «Спела Турандот в Метрополитен, - рассказывает Гулегина, - и теперь пою ее повсюду. Уже вышли записи, одних только видео три варианта, фильм в формате high definition идет в кинотеатрах. Раньше я все считала себя молоденькой, а сейчас более глубоко вникла в этот образ, и он мне очень понравился. Не зря считается, что «Турандот» - опера для зрелой певицы. Это не должно быть соревнование - кто громче, я или валторна, я или Биргит Нильссон (великая певица второй половины ХХ века, чьей коронной партией была Турандот). Суть в другом - в тайных человеческих страданиях этой, на первый взгляд, бессердечной героини, в ее душевной травмированности, в жажде нежности, которую она от всех скрывает. И как защита у нее - нападение».
«Я не перейду к эстрадному пению, - отвечает Гулегина на вопрос смогла бы она перейти в другой жанр. - Вряд ли. Мужскому голосу это более свойственно, он не меняется так сильно от перехода из оперы в эстраду. А женский эстрадный или джазовый вокал это совершенно другая постановка. Тут надо как бы мухи отдельно, котлеты отдельно (смеется). И чтобы не портить хорошую музыку, которой я, будем считать, не научена, разрешите мне остаться при своем любимом деле - при опере. И беречь голос в том плане, в каком я его всегда берегла. Я ведь никогда не пела современную музыку, чтобы не нарушать какие-то естественные законы звуковедения. Единственное, что могу себе позволить, и мне это очень нравится, - народные песни. Народным голосом я иногда дома пою. Но это не означает, что такое пение понравится публике,
«Я и люблю свой голос и ненавижу, потому что из-за того, что он большой, над ним надо было очень много работать. Ради него и профессии я от многого отказываюсь. Но я остаюсь одесской девчонкой, и для меня ныряние с волнорезов было главным развлечением на море. Я любила делать кульбиты в воду, и сегодня показываю это своему сыну, когда встречаемся с ним на каникулах, и он меня останавливает, понимая, как я рискую. Сегодня я чувствую, что голос находится в поре расцвета - он может быть и бронебойным, и тихим, нежным, выражать всю гамму чувств. Ревнители барокко, ненавидящие Пуччини и Верди, пишут, что у меня "много голоса". Какой ужас! Большой бриллиант - фу, какая мерзость! Нам, пожалуйста, посыпьте мелко битым стеклом, которая знает меня как ту самую Гулегину, которая поет в опере.
P.S.: На вопрос – чего бы Мария Гулегина никогда не сделал, она ответила так же искренне, как и всегда при общении с журналистами: «Никогда не пою, если публика сидит за накрытыми столами».
По материалам СМИ подготовила Ева ЛУСИНЯН