Происхождение армян, несмотря на многочисленные исследования историков, археологов, лингвистов и палеоантропологов, все еще остается в значительной степени terra incognita. В силу различных обстоятельств, классические науки оказались бессильными разрешить узловые проблемы этногенеза армянской популяции. Исследование последовательности ДНК (с использованием в качестве тест-объекта мужской половой хромосомы) ответило на некоторые вопросы патрилинеальной генетической истории одного из древних народов Среднего Востока.
Люди всегда интересуются своим происхождением. Армяне - не меньше других: мы очень горды нашей древней историей и не менее древней культурой. Вместе с тем, до сих пор науке известно все еще мало достоверных фактов о нашем происхождении, впрочем, как и многих других древних народов. Связано это, в частности, с тем, что историю армянского народа трудно изучать по целому ряду причин, главная из которых - современная политическая раздробленность Исторической Армении: подавляющая часть ее территории находится в пределах государственных границ ряда соседних стран, что весьма затрудняет проведение археологических, палеоантропологических и архивных исследований. Другим препятствием на пути изучения этногенеза популяции является разбросанность населения потерянных областей по многочисленным диаспоральным колониям, возникновение которых связано с трагическими событиями в судьбе народа.
Изолированные в течение многих веков отдельные географические группы армян в большинстве своем, тем не менее, сохраняют отчетливую этническую и культурную идентичность, объединяющую их в единую этно-национальную общность. Данный феномен обычно объясняется совокупным влиянием различных причин - исторических, географических, лингвистических и религиозных. Важнейшими факторами стойкости этнической и культурной идентичности являются время зарождения и условия дальнейшего развития и формирования этноса. Для армянской популяции ими стали относительно глубокая древность происхождения и особенности контактов с другими народами Ближнего Востока и Южного Кавказа в процессе древних миграций, вынужденных переселений и многовековой борьбы за независимость.
Изучение генетической антропологии армян, о котором пойдет речь, проводилось с использованием маркеров, расположенных на мужской половой хромосоме. В этом случае, удается реконструировать только патрилинеальную демографическую историю популяции. С привлечением признаков одной наследственной системы, представляющей, по сути, единичный локус, достижение всеобъемлющей картины происхождения народа принципиально невозможно. Для этого необходимо исследование гораздо большего числа генетических признаков, расположенных также на митохондриальной ДНК, X хромосоме и аутосомах. В числе последних могут оказаться и гены, мутации которых ответственны за возникновение наследственных заболеваний.
Исследование не стремилось также ответить на все вопросы, относящиеся к патрилинеальному происхождению армян. Оно было нацелено на те проблемы этнической истории народа, которые практически невозможно разрешить усилиями историков, археологов или лингвистов, но в определенной степени можно прояснить при использовании методов молекулярной генетики. В данном очерке мы рассмотрим лишь две из них:
1. Какое место занимает население Карабаха (Арцаха) на генетической карте Армении?
2. Есть ли в генофонде армян "след" от нашествий монголов и тюркских племен?
Кто такие карабахцы?
Наиболее ранние исторические сведения об Арцахе датированы IX—VI вв. до н.э., т.е. относятся к эпохе Араратского Царства (государство Урарту). Провинция Уртех (Арцах) в то время являлась частью территории, завоеванной в VIII в. до н.э. царями Урарту, которые постепенно расширяли свои владения - от столицы Тушпа, или Ван, в Западной Армении до восточных областей Южного Кавказа. Вскоре после падения Араратского Царства область Уртех оказалась под влиянием мидийцев и персов.
Историки Азербайджана в течение многих лет тщетно стараются доказать, что в эпоху античности и в средневековье территория между озером Севан и Курой принадлежала не Армении, а Кавказской Албании, которая, согласно их теории, являлась прямым предшественником современного Азербайджана. Однако бесспорным историческим фактом является то, что в 385 или 387 г. Армения была поделена между Римской империей и Персией. Далее, в 428 г., Сасанидская Персия, положив конец существованию Армянского царства, расчленила его территорию на три административные единицы. Это было начало эры, в течение которой Арцах и Утик были политически разобщены от Армении и аннексированы. Вслед за этим вся восточная часть региона была преобразована в новую провинцию Аррам, или Албания.
В VII-VIII вв. арабы захватили этот регион, включив его в обширное по размерам административно объединение, которое они называли Арминией. Западная Албания постепенно перестала существовать как таковая. Часть ее населения была ассимилирована армянами и грузинами, большинство же подверглось исламизации, смешавшись с арабами, а позднее - с турками. Этот исламизированный субстрат вместе с иранским, арабским и тюркским элементами положил начало рождению этнической группы, которая сегодня составляет основу населения Азербайджана.
Сегодня, как и на протяжении многих десятилетий, наши оппоненты продолжают преуменьшать и даже отрицать армянское присутствие и влияние в Албании. Главная цель этих попыток - показать, что албанское население не имело родственных связей с армянами. Другими словами, "албанцы" (имея в виду и армян Арцаха) лишены каких-либо объективных оснований для отрицания своей принадлежности к Азербайджану как генетической наследнице Албании.
Генетическое исследование подтвердило, что армянское население Арцаха является составной частью восточной ветви армянской популяции: ДНК арцахцев не включает в себя ни одной специфической мутации, которая была бы нетипичной для генофонда армян в целом. Вместе с тем почти полуторатысячелетняя репродуктивная изоляция Арцаха (как и Сюника) от остальной части Исторический Армении имела определенные генетические последствия: она привела к изменению (в том числе в результате возможного дрейфа) у арцахцев и сюникцев частот тех же наследственных маркеров, которые характеризуют и глобальную армянскую популяцию.
Особо следует подчеркнуть, что исследование являлось составной частью международного проекта по реконструкции генетической истории народов Южного Кавказа и Ближнего Востока. Сбор образцов ДНК, их анализ и интерпретация полученных результатов осуществлялись совместно с зарубежными коллегами и в соответствии с общепринятыми стандартами популяционной генетики человека. Думаю, это обстоятельство должно убедить читателя в объективности проведенного исследования, уровень реализации которого зависел лишь от профессионализма и опыта исполнителей. Просвещенных скептиков отсылаю к первоисточникам, библиографию которых они найдут в конце данной главы *.
Один из ключевых результатов - это общая генетическая история популяций Карабаха и Сюника: они практически не отличаются друг от друга по частотам редких (биаллельных) мутаций. Различия обнаруживаются лишь на уровне более часто мутирующих маркеров - микросателлитов, свидетельствуя о репродуктивной изоляции указанных территорий в течение обозримого, хотя и достаточно продолжительного, времени. Обе исторические области Армении, как мы знаем, были в значительной степени обособлены друг от друга после вхождения Арцаха и Утика в провинцию Аррам, что могло существенно снизить взаимный обмен генами между населениями Карабаха и Сюника.
Подтверждение этому было получено при анализе родословных у доноров из Арцаха, предоставивших образцы ДНК. Оказалось, что в течение по меньшей мере последних трех-четырех поколений (т.е. со времени включения Карабаха в состав Азербайджана) армянское население области оставалось генетически полностью изолированным от соотечественников из других регионов Исторической Армении: у более чем 200 мужчин, не находящихся в патрилинеальном родстве и принявших участие в генетическом исследовании, оба родителя, а также их родители (т.е. бабушки и дедушки доноров) были родом из Карабаха. В Сюнике этот показатель также достаточно высок, однако примерно у 15% населения данного региона предки по материнской и отцовской линии происходили из других регионов, в том числе из Арцаха.
Достаточно продолжительная по времени репродуктивная изоляция, тем не менее, не привела к значительным различиям между патрилинеальными генофондами Карабаха и Сюника. Генетическое сходство между данными территориальными группами армян на протяжении нескольких десятков поколений могло сохраниться лишь благодаря определенным условиям. Во-первых, обе популяции имеют достаточно глубокие корни общего происхождения, о существовании которых свидетельствуют одинаковые частоты редких мутаций. Во-вторых, население и Арцаха, и Сюника было достаточно многочисленным, чтобы в течение длительного времени и в относительной изоляции как друг от друга, так и от других территориальных групп армян, сохранить стабильной свою популяционно-генетическую структуру. И наконец, арцахцы и сюникцы, в течение многих веков находившиеся под властью персов и арабов, а также подвергавшиеся набегам различных кочевых племен, сумели оградить свой генофонд от притока "чужих" генов. В связи с этим следует напомнить, что после нашествия сельджуков (во второй половине XI в.) и последовавшего за этим падения христианских государств региона на протяжении нескольких веков на территории Арцаха и Утика все еще продолжали сохраняться армянские меликства, что в значительной степени способствовало определенной изоляции населения этих территорий от соседних неармянских народов. (В следующем разделе данной главы обсуждается один из возможных механизмов, который препятствовал генетическому влиянию на армян враждебных этнических групп.)
Примечательная особенность результатов исследования заключается в том, что наиболее распространенные варианты в патрилинеальном генофонде населения Арцаха и Сюника объединены в группу тесно связанных между собой родословных, которые в современной популяционной генетике человека известны под названием "атлантический модальный кластер" (АМС). Центральный элемент этой группы, "атлантический модальный гаплотип" (АМН), широко распространен у басков и кельтских народов - валлийцев, шотландцев и ирландцев и рассматривается в качестве генетического "автографа" автохтонного (палеолитического) населения Европы. Среди этих популяций его частота варьирует от 18% у ирландцев до 41% у басков. В Сюнике и Арцахе данный вариант обнаружен, соответственно, у 14 и 11% мужчин, отсутствуя в других территориальных группах армян. Интересно также, что уровень присутствия атлантического модального гаплотипа у населения Восточной Армении значительно выше среди всех популяций за пределами Западной Европы. При этом частота АМС достигает 24% в Сюнике и 14% в Арцахе, оставаясь ниже 10% во всех остальных географических группах Европы и Передней Азии, не имеющих отношения к кельтским народам и баскам, за исключением англичан (41%) и фризов (36%). Максимальная частота АМН обнаружена у басков - 77%, минимальная - у ирландцев (44%).
Конечно, нельзя исключить случайного изменения частоты атлантического модального гаплотипа (например, в результате конвергентного дрейфа) в качестве объяснения этих результатов. Однако следует иметь в виду, что территориально изолированные регионы Армении (Сюник и Арцах) намного отличаются от тех областей, которые географически значительно доступнее и имеют более тесное генеалогическое сходство с атлантическими популяциями, но в которых, тем не менее, не выявлены сопоставимые частоты АМН. Если обнаруженная в Восточной Армении популяционно-генетическая структура не является результатом дрейфа (вероятнее всего, это так), заметное присутствие атлантического модального кластера у мужчин Сюника и Арцаха представляет собой остаточный патернальный сигнал древнего, возможно пренеолитического населения, которое распространилось из Юго-Западной Азии в Европу.
В регионе Среднего Востока данный вариант мужской половой хромосомы широко распространен лишь у населения Восточной Армении; он практически отсутствует к востоку от Арцаха (в частности, у азербайджанцев, лезгинов, в Центральной Азии), у грузин и народов Северного Кавказа, а также у арабов, евреев и иранцев. Клиновидная форма распределения атлантического модального гаплотипа в популяциях Анатолии, Передней Азии, Центральной и Западной Европы отражает маршруты миграций палеолитического населения Юго-Западной Азии, приведших к заселению северных окраин Европы много тысячелетий тому назад.
Максимальная частота атлантического модального кластера в патрилинеальной генетической истории Арцаха и Сюника, несомненно, свидетельствует о том, что население Восточной Армении находится на данной территории по меньшей мере с эпохи палеолита. Это означает, что восточные армяне не недавние пришельцы, как это безуспешно пытаются доказать некоторые историки Азербайджана и Турции, а прямые патрилинеальные потомки автохтонной популяции, несколько тысячелетий назад принявшей участие в этногенезе армянского народа. Второй, не менее важный, вывод заключается в том, что палеолитическое заселение Европы шло из региона современной Восточной Армении. Естественно, что любые спекуляции об этническом составе населения области в эту эпоху лишены всякого смысла.
В результате работы выяснилось также, что второй по распространенности вариант Y хромосомы населения Арцаха и Сюника (присутствующий и у современных турок, курдов, езидов, иранцев и азербайджанцев) относится к группе мужских родословных (гаплогруппа J), которая часто встречается у народов Ближнего Востока, Южного Кавказа и Ирана. Высокая частота данной гаплогруппы - это отличительный признак населения, распространившего культуру земледелия из области Плодородного Полумесяца в результате массовых миграционных процессов в эпоху неолита. Присутствие данной генеалогии в Восточной Армении доказывает, что ее жители являются также прямыми наследниками неолитической волны заселения региона Южного Кавказа.
Как оказалось, указанная патрилинеальная родословная практически отсутствует в грузинской популяции - непосредственных соседей армян и азербайджанцев. Это означает, что для наших далеких предков географические барьеры (в данном случае, горный хребет) являлись серьезным препятствием на пути возможных генетических контактов между непосредствеными соседями. Аналогичным образом можно предположить, что водная преграда (имея в виду в данном случае р. Куру) также служила значительной помехой для обмена генов между популяциями правобережья и левобережья, что отразилось на заметном генетическом различии между современным населением Восточной Армении и азербайджанцами.
Некоторое "перекрывание" патрилинеальных генофондов двух соседних популяций (восточных армян и азербайджанцев), предположительно, является результатом ассимиляции ими албанского населения Южного Кавказа. Проверить данную гипотезу возможно лишь при аналогичном популяционно-генетическом исследовании потомков этого автохтонного народа. Ими являются, в частности, удины, в настоящее время компактно проживающие в двух деревнях (Варташен и Нидж) на территории Азербайджана, а также дисперсно расселенные в регионе Северного Кавказа в России.
Отсутствие "монгольского следа" в генофонде армян
Демографическая история армян, как и всех народов мира, включает в себя многочисленные контакты с другими племенами и иными этническими образованиями в процессе древних ми¬граций, нашествий завоевателей, набегов кочевников. Генетический результат таких соприкосновений мог быть самым разнообразным - от полной ассимиляции до абсолютного неприятия и отторжения инородного элемента. Это одна из наиболее интригующих, довольно сложных, изрядно запутанных и в то же время наименее изученных областей генетической антропологии. Успех исследований в данной области видится в объединении усилий представителей многих наук, т.к. выяснение последствий столкновения различных по происхождению, религии, языку и мировоззрению народов выходит за рамки методов и возможностей отдельно взятой дисциплины. К числу таких вопросов, ответы на которые интересуют не только антропологов, относится и следующий: в какой мере набеги монголов, а также длительное присутствие арабов и тюркских племен повлияли на современную генетическую карту народов Азии и Европы? Рассмотрим эту проблему в приложении к армянам.
Согласно историческим свидетельствам, монголо-татарские племена достигли территории современной Польши на западе, северных областей европейской части России, а через Северный Кавказ и Среднюю Азию добрались до Закавказья. Многие историки средневековья достаточно подробно рассказывают о нашествии кочевников. Армянские письменные свидетельства этого периода - Киракоса Гандзакеци, Вардана Аревелци и Степаноса Орбеляна - являются весьма информативными источниками по данному вопросу. Очевидцы происходивших событий в деталях описывают факты жестокости и насилия, совершаемые завоевателями. Киракос Гандзакеци в своей "Истории Армении" пишет, в частности, о том, как монгольские ханы захватили и разрушили Шамхор, Лори Берд, Ани, Каре, Хачен и другие города и села. Историк дает подробное описание внешнего вида и поведения монголо-татар: "...они выглядели ужасно омерзительными и страшными..., они обладали столькими женщинами, сколькими им хотелось, и повсюду, где встречали женщин иного племени, они без исключения насиловали их".
Рассказывая о взятии монголами Ани, столицы средневековой Армении, а также повествуя о многочисленных жестоких насилиях, Киракос Гандзакеци добавляет: "Скромные и чувствительные женщины были обречены на позор и бесчестье со стороны сластолюбивых и похотливых мужчин. Благочестивые девы, давшие Господу обет безбрачия и чистоты духа, были омерзительным образом обращены в проституток и обесчещены".
До нашествия монголов, а также вслед за ними, на территории Южного Кавказа появлялись, соответственно, тюркские кочевники - сельджуки, огузы и османы, творившие те же бесчинства и насилие. Сохранил ли современный генофонд армян следы генетического влияния этих племен?
Историки и очевидцы событий многовековой давности свидетельствуют о том, что набеги в основном совершались мужчинами, поэтому в первую очередь логично исследовать наличие в генофонде армян тех маркеров (мутаций), которые являлись характерными для мужских представителей монгольских и иных тюркоязычных племен. Этим обстоятельством и вызван выбор в качестве объекта анализа мужской половой хромосомы.
К числу таких полиморфных участков на Y хромосоме относится Tat мутация, обнаруженная в 1997 г и представляющая собой замену единичного нуклеотида (Т—С), где Т является предковым аллелем. Удалось установить, что данная мутация произошла относительно недавно – около 4400 лет тому назад (95%-й доверительный интервал: 3140-6200 лет). Соответствующие вычисления показали, что вариант Tat-C впервые появился у предков современных бурят, ныне проживающих в Монголии. Исходя из этого, наиболее вероятным географическим регионом возникновения мутации является территория, включающая современные Монголию и Китай, т.е. область формирования (этногенеза) тюркских народов. Именно по этой причине в популяционно-генетических исследованиях данный маркер используется в качестве генетического "автографа" монгольского компонента в генофонде современных популяций человека.
Молекулярно-генетическое изучение различных популяций Азии и Европы показывают, что частота распространения Tat-C имеет выраженный географический градиент. Границы встречаемости данной мутации доходят до Центральной Европы, северного побережья европейской части России, ограничиваются Индией, Пакистаном и Афганистаном в Центральной Азии, Ближним Востоком на юго-западе Азии. В целом можно сказать, что маркер обнаружен в тех этнотерриториальных группах, которые, согласно историческим свидетельствам, в той или иной степени имели контакт с монгольскими племенами.
В пределах региона Среднего Востока мутация отсутствует у армян, евреев, арабов, иранцев, таджиков, пакистанцев, индийцев, афганцев, грузин. В то же время с той или иной частотой она присутствует у турок, азербайджанцев, тюркоязычных народов Средней Азии, в некоторых популяциях Юго-Восточной Азии, а также на Северном Кавказе. Этот перечень свидетельствует о неслучайном распределении маркера Tat в регионе Среднего Востока. Мутация регистрируется в первую очередь у тюркоязычных групп, а также у тех народов, в этногенезе которых монголы играли существенную роль, что подтверждается историческими свидетельствами. Поэтому можно предположить, что язык представлял собой достаточно мощный барьер на пути активного внедрения монгольского пласта в генофонд нетюркоязычных этнических образований.
Наряду с лингвистической преградой могли быть и другие причины неприятия монгольского влияния, вызванные религиозными или иными социокультурными ограничениями. Среди них можно предположить негативное отношение в популяции к ребенку, зачатому от монгола. Хотя такого рода факты отсутствуют в средневековых хрониках, а также в специальных исследованиях этнографов и историков, устная традиция свидетельствует о том, что еще в конце 19-го и начале 20-го вв. обесчещенная тюрком и забеременевшая девушка из армянской деревни изгонялась из семьи; как правило, она всеми способами старалась избавиться от нежелательного плода. Результаты молекулярно-генетического исследования позволяют рассматривать данную традицию в качестве возможного механизма отторжения монгольского компонента из армянского генофонда. Обсуждаемая проблема все еще остается открытой, поскольку необходимо получение достоверных исторических и этнографических материалов для объяснения достаточно убедительных результатов об отсутствии монгольского "компонента" в генетической истории армян.
Таким образом, на фоне заметных региональных различий в генетической картине современных армян, у населения отдельных территориальных образований, тем не менее, не обнаружено типичной для тюркских народов мутации. Этот факт свидетельствует о сохранении - на протяжении многих веков - в географически различных группах армян выраженной этнической и культурной идентификации, строго ограничивавшей или, вернее, препятствовавшей притоку генов других народов.
Следует добавить, что в генофонде современных армян не обнаружены также мутации Y хромосомы, характерные для современных африканских популяций и встречающиеся на низких частотах у арабов. Отсутствие этих признаков указывает на то, что в генетическом наследии армян не осталось также "следов" доминирования арабов в 7-10 вв.
*****
Генетическое исследование современных популяций помогает восстановить демографическую историю лишь репродуктивно успешных генеалогий, т.е. тех, которым удалось оставить потомков вплоть до наших дней. Именно по этой причине изучение "древней ДНК" обеспечит получение более ясной картины нашего прошлого. Результаты анализа ДНК из могильников разных эпох позволят выявить ту часть общего генетического наследия, которая по той или иной причине была утеряна. Обретение этой дополнительной информации в значительной степени приблизит нас к более полной реконструкции генетической истории современных народов.
Это означает, что для детальной и достоверной картины этногенеза армянской популяции требуется также анализ генетического материала из захоронений с обширной территории, где происходило формирование и становление народа. К сожалению, доступ специалистов к палеоматериалу ограничивается лишь границами Восточной Армении. Поэтому усилия антропологов по восстановлению генетической истории армян преимущественно будут опираться на исследование современных популяций, т.е. ответы на вопросы о нашем прошлом мы будем искать в нашем настоящем.
* Wilson J.F., Weiss D.A., Richards М., Thomas M.G., Bradman N., Goldstein D.B. Genetic evidence for different male and female roles during cultural transitions in tihe British Isles. Proceedings of National Academy of Sciences, USA, 2001,98: 5078- 5,083.
Weale M.E., Yepiskoposyan LM Jager R.F., Hovhannisyan N., Khudoyan A., Burbage-Hall 0., Bradman N., Thomas M. Armenian Y chromosome haplotypes reveal strong regional structure within a single ethno-national group. Human Genetics, 2001, 109: 659-674.
Левон ЕПИСКОПОСЯН
ОБ АВТОРЕ: В 2008 году в Ереване увидело свет издание антрополога и генетика из Армении, доктора биологических наук, профессора Левона Епископосяна под названием «Когда генетика и история сталкиваются». Предложенный читателям выше материал - одна из глав этой книги.
Левон Епископосян возглавляет группу генетики человека в Институте молекулярной биологии Национальной Академии Наук Армении и занимается исследованием генетической истории народов Среднего Востока и Южного Кавказа, популяционной генетикой армян.
В 2010 году мы публиковали еще одну главу из книги Левона Епископосяна, посвященную генетическим исследованиям амшенских армян. Прочитать ее можно по следующей ссылке: http://www.yerkramas.org/2010/06/08/amshen-kogda-genetika-i-istoriya-stalkivayutsya/