Сенат Франции приступает к обсуждению одобренного ранее Национальным собранием законопроекта, предлагающего криминализацию отрицания Геноцида армян. В этой связи обратим внимание на ряд деталей.
НЕЛЬЗЯ СОГЛАШАТЬСЯ С ОБОСНОВАННОСТЬЮ РАСХОЖЕЙ МЫСЛИ О ТОМ, ЧТО ВСЕ СООТВЕТСТВУЮЩИЕ ШАГИ И НАМЕРЕНИЯ французских законодателей (в частности, представителей правящей партии) продиктованы в большей степени предвыборными соображениями по привлечению на свою сторону "армянского электората". Такой сюжет муссируется и турецкими политическими кругами, и экспертными сообществами (в том числе в самой Армении). Между тем против этого выступает простая арифметика: если численность армянского населения Франции составляет сегодня примерно полмиллиона человек, то мусульманского – десятикратно больше. И пусть львиная доля из числа последнего приходится на выходцев из арабских стран, однако ведь и количество турок вполне сопоставимо с численностью армян. Более того, с учетом осуществляемой Турцией на протяжении всех последних лет исключительной "миссии главного защитника интересов мусульманского мира" становится очевидно, что "армянский электорат" объективно не может тягаться с "совокупным турецким". Таким образом, принимая закон о криминализации отрицания Геноцида армян, правящая партия рискует потерять намного больше голосов, чем приобрести.
В этом вопросе наличествует куда более пестрый спектр факторов, причем как прагматического характера, так и нравственного. В числе первых – очевидное обострение турецко-французских отношений на фоне провозглашенной Анкарой политики "неоосманизма". Напомним слова главы турецкого внешнеполитического ведомства Ахмета Довутоглу, озвученные им еще до обсуждения "армянского законопроекта" в Национальном собрании Франции: "Мы - неоосманы. Мы вынуждены заниматься соседними странами. И даже идем в Африку. Великие державы наблюдают за этим с растерянностью. Прежде всего Франция, которая пытается понять: зачем мы работаем в Африке. Я уже дал поручение: в какую бы африканскую страну ни поехал Саркози, нужно, чтобы каждый раз, поднимая глаза, он видел здание турецкого посольства, турецкий флаг. Я дал указание арендовать посольства в самых лучших местах". Очевидно, что подобные заявления не делаются просто так и не остаются без последствий. С другой стороны, они также не могут родиться "на голом месте" (образно говоря, они и рождаются на "лучших местах для турецких посольств").
Таким образом, одним из "прагматических факторов", способствовавшим одобрению Национальным собранием Франции "армянского законопроекта", является явное игнорирование французских интересов турецким руководством в ходе реализации им нового политического курса на весьма обширном географическом пространстве, включающем практически всю территорию бывшей Османской империи. "Существует наследие, оставленное Османской империей, да, мы - "новые османы" и вынуждены заниматься соседними странами,.. а это круг диаметром 3000 км, в который попадют 70 стран", - заявил глава внешнеполитического ведомства Турции.
ЭТОТ ВОПРОС ПРОСМАТРИВАЕТСЯ И В ДРУГОМ "ПРАГМАТИЧЕСКОМ РАКУРСЕ". В известной степени именно Франция является "европейским куратором" Армении (как, например, Германия – Грузии, Великобритания – Азербайджана), соответственно она должна находиться в авангарде всех "проармянских начинаний". В подобный контекст и вписываются, например, как единственное на сегодняшний день признание Геноцида армян на уровне президентской подписи (Жака Ширака), так и намерение уже действующего французского президента Николя Саркози предложить всем европейским странам принять закон о криминализации отрицания Геноцида армян (об этом раздраженно говорил турецкий посол во Франции Таксин Бурджуоглу).
В некотором смысле это похоже на принятие в декабре 2005 года литовским Сеймом резолюции, осуждающей Геноцид армян в Османской империи, сразу после чего президент Валдас Адамкус посетил Ереван, где ему был оказан очень теплый прием. Напомним, что одной из разработок, направленных на минимизацию российских позиций в регионе, стал проект Госдепартамента США и Европейского центра исследований по вопросам безопасности им. Джорджа Маршалла под рабочим названием "3+3", по которому три бывшие советские прибалтийские республики "должны были" стать кураторами трех бывших советских закавказских республик (Литва – Армения, Эстония – Грузия, Латвия – Азербайджан). Вообще, важно понимать, что состояние дел в сфере международного признания Геноцида армян во многом обусловлено "текущим" раскладом политических фигур на международной политической сцене и носит тенденциозный характер.
С другой стороны, нельзя игнорировать идеологический и нравственный аспекты вопроса и все подгонять исключительно под логику политической целесообразности и холодного прагматического расчета. В конце концов, Франция – это одна из самых комфортных для армянского проживания стран, возможно, самая комфортная, взрастившая блистательную плеяду своих художников и музыкантов, режиссеров и актеров, политиков и бизнесменов – армян по происхождению. И если не количеством своим, то качеством – это действительно "элитный электорат", неотъемлемая часть французского созидательного и творческого духа, которая уже по законам объективной природы не может (в той или иной степени) не влиять на позиции и настроения всей французской элиты.
Кроме того, необходимо учитывать, что французские законодатели – это не зомбированный контингент, а люди, которые могут иметь и имеют свои убеждения, отстаивают свои жизненные и идеологические принципы. Это люди, прекрасно знающие (как, собственно, и все в мире), что Геноцид армян был, и которых вместе с тем давно уже и сильно раздражает политика турецкого руководства по всем без исключения направлениям.
ТОЛЬКО С УЧЕТОМ И СОЧЕТАНИЕМ МНОГОЧИСЛЕННЫХ "ПРАГМАТИЧЕСКИХ" И "НРАВСТВЕННЫХ" ФАКТОРОВ (малую часть которых мы попытались представить) становится возможным понимание ситуации с "армянской резолюцией" в отдельно взятой Франции. Но подгонять все главное под "предвыборные расчеты" или впадать в другую крайность (однозначные утверждения, что Франция "вновь доказывает свое право считаться родиной современной демократии и идей свободы, равенства и братства"), в высшей степени несерьезно. Особенно важно это уяснить нам самим, так как неправильные толкования порождают такие же неправильные "установки на завтра".
В частности, возможное признание французским Сенатом "армянской резолюции", очевидно, будет истолковано нашим руководством в русле обоснованности подписания армяно-турецких протоколов (именно в аспекте "демонстративного вскрытия" несостоятельности всех тех высказываний, согласно которым "подписание протоколов заморозит процесс по международному признанию Геноцида армян"). Это станет не самым умным объяснением хотя бы потому, что внутреннюю "идеологическую ущербность" протоколов оно не снимает. Кроме того, возможное одобрение Сенатом Франции "нашего законопроекта" вполне сочетается с отмеченными выше ее же "кураторскими функциями", или, как заявил тот же Николя Саркози, - "протоколы об установлении дипломатических отношений и открытии границы между Турцией и Арменией породили большие надежды. Надеюсь, что процесс возобновится в скором времени".
Арис КАЗИНЯН, "Голос Армении"