В сентябре по попыткам Турции вступить в Евросоюз было нанесено несколько чувствительных ударов. Влиятельные представители ЕС один за другим повторили старые доводы против интеграции с южным соседом. В свою очередь в Турции уже не только раздражены европейскими придирками, но и по-другому смотрят на Европу, потерявшую свою привлекательность из-за кризиса еврозоны. Поэтому под видом подготовки к вступлению в ЕС стороны будут искать новые формы интеграции, благо, что успешные примеры в Европе уже есть.
Глава Европейского парламента Мартин Шульц на пресс-конференции с министром Турции по вопросам интеграции Эгеменом Багишем 18 сентября заявил, что вопрос о признании турецким руководством геноцида армян в 1915–1923 годах «будет рассматриваться в качестве предварительного условия для вступления в Европейский союз». Масла в огонь армянской темы подлила Франция, министр иностранных дел которой Лоран Фабиус повторил, что вопрос о геноциде – это важная тема в диалоге ЕС и Турции, а Франция не только признала геноцид, но и будет наказывать за его отрицание. Тем самым Париж нанес удар по турецким надеждам, что с уходом из Елисейского дворца Николя Саркози, выступавшего резко против членства Турции в ЕС, политика Франции изменится в лучшую сторону.
Геноцидом армян правозащитная тема в турецко-европейских отношениях не исчерпывается. В докладе ЕС по Турции, рассмотренном в Брюсселе в середине месяца, говорится, что в стране систематически нарушается свобода слова и прессы, в тюрьмах сидят политзаключенные, в том числе около сотни журналистов, закрыт доступ к примерно 17 000 интернет-сайтов, и власти покушаются даже на Twitter.
По внешней политике между Турцией и ЕС также немало расхождений. Главный камень преткновения – это отказ Анкары признать греческую Республику Кипр и поддержка непризнанной республики кипрских турок на севере острова. В последние годы на первый план вышел вопрос о возможности Европы абсорбировать Турцию. Принятие 70-миллионного мусульманского государства на фоне проблем с общинами мусульман в самих европейских странах может поставить под угрозу собственную цельность и стабильность Евросоюза, который, фактически, является объединением стран христианской цивилизации.
Но если все перечисленное – это претензии европейской стороны, то сейчас уже сами турки сами начинают сомневаться, так ли нужно им членство в ЕС. И дело не только в усталости Турции от позиции Европы, но и в том, что последняя потеряла свою привлекательность. В отличие от стран ЕС, переживающих финансовый кризис, экономика Турции в 2000-е годы сделала большой рывок в развитии, и даже в 2011 году ее ВВП вырос на 8,5%. Под властью исламистской Партии справедливости и развития турки ощутили себя нацией, которая не должна ориентироваться лишь на Запад, но и бороться за лидерство на Ближнем Востоке. В турецком обществе полагают, что страна нашла свой путь развития, а «загнивающая Европа» – уже не идеальный образец. В результате только 17% турецких граждан хотят, чтобы их страна стала членом ЕС (год назад таких было 34%), а многие из 5,5 миллионов турок, живущих в Европе думают о возвращении на родину, где есть работа и нет проблем с паранджой. Так, в 2010 году в Германию, где самая большая турецкая община, уехали 27 000 турок, а на родину вернулись 35 000.
Проблема принятия Турции в ЕС – это нечто большее, чем просто сумма всех взаимных претензий. Расширение Союза последние два десятилетия идет за счет пусть и проблемных, но небольших государств Восточной Европы. Правда, благодаря своей многочисленности они уже успели доставить неприятности европейцам. Турция же – это не бедный родственник, а густонаселенная страна, представителям которой в структурах ЕС придется выделять большие квоты. Турция – это региональный центр силы, который будет доминировать на Балканах.
Турция хочет в ЕС, чтобы занять место рядом с Германией, Францией и Великобританией, а не для того, чтобы оказаться в одном ряду с Польшей, Румынией или Швецией. Будучи не готовыми развивать отношения в рамках ЕС, Европа и Турция пойдут по другому пути, например по пути Норвегии, о котором турецкий президент Абдулла Гюль говорил еще три года назад. Это означает, что Анкара будет добиваться максимальной экономической интеграции со странами Союза, стремиться войти в Шенгенскую зону, участвовать в программах ЕС в области научных исследований, образования, культуры, регионального сотрудничества и даже помогать развитию слабых европейских государств.
Александр Демченко, http://www.euromag.ru
Александр Демченко – журналист, историк-международник. Окончил исторический факультет Адыгейского государственного университета в 2003 г. Защитил кандидатскую диссертацию в Институте востоковедения РАН, где и работает по сей день. Автор книги “Палестинская проблема в политике Иордании 1947-1967 гг.”