Если попытаться предугадать количество культурных проектов, посвященных 100-летию Геноцида армян, наверняка ошибешься – в реальности их окажется много больше. К этой теме обратился и Ара ЕРНДЖАКЯН, который собирается снимать фильм по собственному сценарию под названием "Потоп". На первый взгляд – неожиданно. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что художник верен себе. О вечной боли армян он собирается высказаться на своем нетривиальном языке.
"ТЕМА ГЕНОЦИДА ДЛЯ МЕНЯ ИМЕЕТ СВОЮ ПРЕДЫСТОРИЮ, - рассказывает Ара Арутюнович. - Много лет назад мой приятель, еврей, проживающий в Израиле, предложил мне сделать сценарий, взяв в основу историю его семьи. Я даже что-то там написал, но в итоге работа не склеилась… А потом пришла мысль – а почему бы мне, армянину, не написать о нашем Геноциде? Сел и сделал. Еще года четыре назад. Сейчас мне даже неприятно, что о реализации этого проекта появилась возможность заговорить только сегодня, в обойме мероприятий, посвященных 100-летию Геноцида. Не хотелось бы выглядеть человеком, на чем-то спекулирующем. Хотя, возможно, при других обстоятельствах запустить сценарий не представилось бы случая. Мне хочется сделать кино без трафаретов, принятых в этой теме – без жутких сцен резни, криков, крови. Мне хотелось создать камерную историю-притчу, в которой и будет весь Геноцид, по крайней мере для меня".
Грант Матевосян написал когда-то: "Если бы повторилась легенда с потопом, я, как Ной, смог бы возродить на земле большую земледельческую культуру. И если что случилось с памятью человечества, я смог бы по образу и подобию своих односельчан слепить наново кодекс человеческой нравственности. В тысячекратно разоряемом красивом ущелье, где я родился, лет сто пятьдесят назад жил парень по имени Ованес. У этого Ованеса ничего за душой не было - он да жена, да пара рук, да армянский язык. Наше село было населено их потомками. Это село, этот сколоченный им ковчег, снаряженный в путь, сто лет держался на поверхности жизни, а затем мир и человечество ступили на новые круги бытия прямо на наших глазах". А Амо Сагиян сказал когда-то: иноземные захватчики решили обезглавить страну, князей и их отпрысков собрали в монастырях и предали огню, род армянских царей был истреблен еще раньше, и вдруг обычный армянский крестьянин увидел – страна осталась беспризорной, и его дом должен обернуться государством, а сам он в этом доме-государстве и батрак, и князь, и работник, и хозяин…
Неисповедимы пути культуры, а художнические пересечение порой поражающе неожиданны. Герой "Потопа" Ара Ернджакяна – все тот же крестьянин, его Ной - дед Григор, решивший спастись от турецкого ятагана не организацией сопротивления, а строительством ковчега, который унесет армян на их священный Арарат.
"В ПРИНЦИПЕ У МЕНЯ ВРЕМЯ КАК БЫ И НЕ ФИГУРИРУЕТ, - ГОВОРИТ ЕРНДЖАКЯН. - Это некая притча о человеке, у которого есть предчувствие беды и вера в то, что зло должно быть непременно наказано даже не материально-реально, а как-то сверху. "Зло должно быть наказано" - таково абсолютное убеждение моего героя. И пускай карающий потоп не хлынул по сей день, но если где-то есть эта высшая сила, он непременно наступит. Отсюда возникла идея строительства этого доморощенного ковчега. Я не люблю людей, которые опускают руки. Когда читаешь историю 1915 года, постоянно встречаешь – в одном селе резали, а в соседнем еще надеялись, что беда обойдет их стороной. А ведь Ной начал строить ковчег до потопа. Так и мой герой - он глубокий старик, и, может быть, для него не вариант взять в руки оружие и начать сопротивление. И, может, это не в его крови, не в его мировоззрении. Он выбрал иной путь – пускай карает другой, а он спасет по крайней мере свою небольшую общину. Есть какая-то гармония вне нас, и она периодически упорядочивает какие-то вещи. По крайней мере в это хочется верить. И дед Григор верит в это не с религиозной даже позиции, а на каком-то инстинктивном уровне. И начинает строить нечто, что возвысится над водой, над бедой, над человеческим судом – чтобы его народ остался в вечности".
В истории, придуманной Ернджакяном, действительно нет звона сабель и свиста пуль янычар, нет обезглавленных, истерзанных, замученных. Есть люди, созидающие свою землю, есть дети, радующиеся жизни и вопрошающие, почему на свете есть армяне, но на глобусе нет их страны, есть даже бродячие артисты. Есть постоянное, как бы идущее вторым планом и от того делающееся еще острее предчувствие неотвратимой беды. И есть фантасмагорический и мощный финал - образ летящего над всеми мирскими бедами армянского ковчега.
"Если очень честно, меня где-то раздражает, что мы все время предстаем перед миром в качестве просителей – признайте, признайте, - говорит Ара Арутюнович. - Мне кажется, если бы мы сконцентрировались на себе и создали мощное государство, которое могло бы всерьез говорить с сильными мира сего, – это был бы лучший ответ Геноциду. Посмотрите на Японию, которая в 1945-м была практически уничтожена. У них почти не было света – как у нас после последней революции. Но всю имеющуюся энергию они отдавали не в дома, а производству. Пример Японии был мне очень интересен еще и потому, что у них, как и у нас, не было природных ресурсов – нефти, газа – только мозги и работоспособность. Что они делали? Посылали молодежь обучаться по всему миру – все эти технологии, ноу-хау. Они привозили все это в свою страну – примитивно выражаясь, каждый студент был своеобразным агентом для Японии, все выполняли некую миссию. После войны этой страны практически не было, а уже через 15 лет Япония была державой. С ней начали считаться. Вот такой путь кажется мне гораздо более состоятельным и интересным".
НЕТРАДИЦИОННЫЙ ПОДХОД К ТЕМЕ АРА ЕРНДЖАКЯНА, НУ И, СКОРЕЕ ВСЕГО, доверие к его творчеству вызвали интерес в Министерстве культуры. Буквально на днях ему позвонила Асмик Степановна, узнав о проекте из вторых рук. Но при всей готовности и желании заполучить хорошую картину вряд ли министерство располагает средствами на создание камерной ленты с эпическим финалом.
"Юбилейный посетитель", который я недавно снял, очень скромный с финансовых позиций фильм, там все было легче. Хотя он три месяца шел на аншлагах в Ереване и, как ни странно, до сих пор идет в Тбилиси. А эта картина намного затратнее, потому что хочется, чтобы были заняты очень хорошие актеры. Хочется, чтобы у актера, который сыграет Григора, были глаза Грачья Нерсисяна - нечто среднее между Грачья и Хореном Абрамяном последних лет, когда человек уже в возрасте, но силы не утратил. Но пока я стараюсь не думать об этом. Пока не появятся деньги и надежда, что фильм станет реальностью. Естественно, снимать придется не в Ереване, а на пленэре, это тоже дополнительные затраты плюс массовые сцены. Поэтому я избрал, может, очень наивный путь – предложил ознакомиться со сценарием наших видных деятелей культуры, высказать свое мнение. Во-первых, понять для себя, стоит ли его экранизировать. А если получу положительные отклики, они бы могли стать поводом обратиться к государству и спонсорам за финансированием", - считает Ернджакян.
Один такой отклик уже получен. От директора Музея Геноцида, который, по признанию Ара Арутюновича, для него главный эксперт этой темы. Он не только оценил проект по достоинству, но и попросил автора передать в музей экземпляр "Потопа" для пополнения новейших материалов.
До трагической даты есть еще два с лишним года. Давайте надеяться, что армянский ковчег, придуманный Ара Ернджакяном, причалит к вершине Арарата – и на экране, и в жизни.
Сона МЕЛОЯН, "Голос Армении"