"Мягкая сила" может быть опаснее бряцания оружием
Стремительный вихрь глобализации, вестернизации, унификации, фейсбукизации и прочих "ций" создает ложное впечатление победоносного шествия западного мировоззрения и образа жизни, либеральных ценностей и неминуемой евроинтеграции пространства от Черного до Каспийского моря. На этом фоне критически резкое усиление роли Анкары в социально-политических, экономических и культурных процессах на Балканах, Кавказе и в Восточной Европе необъяснимым образом проходит мимо внимания опытных политиков и маститых экономистов, знаковых журналистов и звезд блогосферы Запада.
Страшась остаться наедине с исламским радикализмом, вашингтонские стратеги потакают амбициям давнишнего союзника. Великие мира сего стараются не замечать турецкую "деликатную дерзость" в Черноморском регионе в обмен на иллюзорную возможность свалить на Анкару ответственность за происходящее на Ближнем Востоке. Кроме того, США надеются использовать Турцию для сдерживания иранской экспансии и противовеса устремлениям Кремля на Кавказе. При этом они не отдают себе отчета в том, что легко получаемые балканские и кавказские кусочки только разжигают аппетит "анатолийских тигров".
В свою очередь Анкара, ошалев от долгих лет пребывания на задворках большой геополитической игры, без устали примеряет на себя роли миротворца, дипломата, инвестора, посредника, советника, авторитета и законодателя мод.
Воспользовавшись уже упомянутым ослабевшим вниманием США и сосредоточенностью ЕС на решении собственных экономических проблем, Турция обрушила всю свою энергию на "бедные предместья Европы" — Балканы и Восточную Европу. Первые лица страны буквально фонтанируют османоцентристскими идеями, порождающими локальные бури негодования в региональных СМИ. Однако пиар есть пиар: волна журналистского недовольства рано или поздно схлынет, а в неокрепших умах обывателей останутся нехитрые тезисы "святой троицы" Эрдоган –Гюль - Давутоглу.
Так, несомненным хитом года прошедшего, безусловно, останется заявление неугомонного Давутоглу о том, что, не будь османских архивов, Сербия оставалась бы страной без истории. Среди последних недвусмысленных заявлений Эрдогана, которого исламистские СМИ все чаще называют "султаном", особняком стоит буквально взорвавшая сербский и македонский сегменты интернета фраза о возможности создания Великой Албании. К этому бесславному ряду проимперских оговорок стоит также отнести высказывание Эрдогана о том, что Босния и Герцеговина на самом деле всего лишь одна из 81 турецких провинций и поэтому забота о Сараево – такая же прямая обязанность Анкары, как обеспечение жизнедеятельности Измира, Бурсы или Карса.
В знаменитой "настольной книге неоосманиста" "Стратегическая глубина", вышедшей в 2001 году из-под пера министра иностранных дел Турции А.Давутоглу, последний предрек, что своеобразным "строительным материалом для воздушных замков турецкой мечты" послужит турецкое и мусульманское население Балкан, Черноморского региона и Кавказа (крымские татары, гагаузы, аджарцы, турки-месхетинцы). Действительно, всю прошедшую декаду турки пытались активно эксплуатировать общие тюркские корни и конфессиональную принадлежность к исламу ряда народов Черноморского бассейна, прежде всего крымских татар и гагаузов Украины, Молдовы и Болгарии.
Несмотря на все заявления правительства Эрдогана об "исламе 2.0" XXI века, исповедуемого членами правящей в Турции Партии справедливости и развития, де-факто Анкара проводит ползущую исламскую реставрацию "бывших вилайетов Османской империи" под прикрытием различных благотворительных фондов, в свое время созданных турецкими иммигрантами в странах Западной Европы.
При этом испытательными полигонами данной тактики выступают Болгария (регионы компактного проживания турок – Кырджали, Разград) и Украина (Крым). Сегодня якобы независимый главный муфтият мусульман Болгарии превращен в неформальный центр влияния на всех мусульман этой страны (даже этнических болгар-помаков и цыган), всецело контролируемый Турцией. Протурецкие исламисты Болгарии и не пытаются скрывать этот факт. Глава Высокого совета муфтий Болгарии открыто ссылается в СМИ на времена турецкого халифата, когда кандидатуры религиозных руководителей должны были получить одобрение Стамбула. Под диктовку Анкары муфтият пытается вовлечь государство в конфликт с мусульманами, провоцируя как одну, так и другую сторону.
В самой Турции между тем отсутствует самостоятельный муфтият, но есть диянет (управление по религиозным делам) — государственная структура. Таким образом, все турецкие муфтии состоят на государственной службе, что является очередным доказательством истинного источника идеи исламского объединения Восточной Европы. Дирижируя муфтиями в границах бывшей Османской империи, Анкара открыто пытается объединить исламское меньшинство в странах Восточной Европы. Официальное сотрудничество (и неофициальное содержание и дотирование) с религиозными, благотворительными и культурными НПО балканских стран, Украины и Молдовы ведется также сетью ТИКА (управление по сотрудничеству и развитию при правительстве) и Министерством культуры Турции.
Болгарские теологи отмечают удивительное сходство действий Турции (практически прямое копирование) в украинском Крыму и Болгарии. В первом случае "умеренный" турецкий ислам теснит эмиссаров Катара и Саудовской Аравии, которые доминировали на полуострове в начале века. Очевидно, что структуры Духовного управления мусульман Крыма сегодня являются фактическими заложниками политики неоосманизма. Анкара щедро финансирует реставрацию памятников османского времени и спонсирует возведение новых мегаломанских мечетей. Например, Турция взяла на себя "соцобязательство" построить т.н. соборную мечеть Крыма, которая должна стать самым большим исламским храмом Украины.
Еще один неизменный козырь Анкары – значительный инвестиционный потенциал "разогретой" и динамично развивающейся турецкой экономики на фоне застойных и кризисных явлений в хозяйстве ЕС. На Западных Балканах Анкара воспользовалась уходом ряда французских и немецких компаний с местных рынков, неудовлетворительным кредитованием со стороны итальянских и австрийских банков, обвальным снижением греческих инвестиций, что создало определенный дефицит капитала в регионе. Характерно, что турецкие инвестиции в экономику стран Восточной Европы и Балканского региона, как правило, осуществляются в районы компактного проживания мусульман. Анкара кредитует ряд масштабных экономических проектов в юго-западной Сербии (Санджак — район компактного проживания бошняков-мусульман), самопровозглашенном Косово и западных (албанских) районах Македонии, а также обновление транспортной инфраструктуры центральных (мусульманских) районов Боснии и Герцеговины.
В отношении же Болгарии и Украины пикантность ситуации состоит в том, что турецкий капитал балует своим вниманием районы с наиболее высоким процентом крымских татар (Симферопольский и Бахчисарайский), турок и болгар-помаков (Кырджали, Разград).
Наш постиндустриальный и постмодернистский мир разительно отличается от индустриальной эры. Каких-то 100 лет назад, в январе 1913-го, всего в 30 километрах от Стамбула в окопах под Чаталджей готовилась к последнему рывку на восток 100-тысячная болгарская армия, а греческий флот угрожал взятием Дарданелл. Звезда Ататюрка только-только начала мерцать на политическом небосводе. В отличие от двадцатого столетия, в веке XXI "мягкая сила" гуманитарно-культурного воздействия может быть куда эффективнее бряцания оружием.
Димитар СМОКОВСКИ, Aspekty.net