Геополитическое соперничество ведущих мировых игроков за влияние на Южном Кавказе усиливается. Безусловно, наиболее выраженное «соперничество» наблюдается между США и Россией. В историческом контексте распад СССР внес серьезные коррективы в систему международного геополитического порядка. В данном контексте были созданы все необходимые условия вовлечения Москвы и Вашингтона в политические процессы стран Южного Кавказа. Неудивительно, что во всех американских официальных документах и докладах вплоть до 1998 года фигурировало название «Большой Кавказский Каспийский регион». Более четко геополитические интересы США в регионе были обрисованы бывшим секретарем по вопросам национальной безопасности Збигневом Бжезинским: «Южный Кавказ – стратегически важный регион. Прежде всего, это ключевой экспортный маршрут нефти и газа, идущих из Прикаспийского региона на мировой рынок. Это сухопутный транспортный узел, связывающий Европу, страны Средиземноморья, Центральную Азию и Китай. Азербайджан является крупным производителем и экспортером энергоносителей, а ресурсы Каспия представляют собой важное средство для снижения энергетической зависимости Европы от России».
Схожее мнение выразил и Дженифер Уолш, бывший генеральный директор по линии России, Украины и Евразии министерства обороны США: «Прежде всего, это географическое положение региона: он находится между Ираном и странами, которые являются потенциальными поставщиками оружия массового уничтожения. Кроме того, он играет важную роль как один из путей транспортировки необходимой помощи для действий НАТО в Афганистане. Южный Кавказ – и поставщик, и транспортер энергетических ресурсов в Европу. Из национальных интересов Соединенных Штатов Америки исходит содействие установлению стабильности и решению конфликтов в регионе».
Еще в годы президентства Джорджа Буша младшего начали создаваться многочисленные программы с целью вовлечения стран Южного Кавказа в основные американские проекты. По всей стране ускоренными темпами формировались научно–исследовательские центры по Кавказу, которые финансировались из федерального бюджета. Были созданы специальные фонды: «Сорос», «Сивилитас», «Вызовы Тысячелетия» и др. Одним из ключевых аспектов американского политического вектора по отношению к странам постсоветского пространства стал законопроект от 1992 года, получивший название «Акт к поддержке свободы», который предусматривал как непосредственно американскую правительственную помощь, так и поддержку в получении кредитов в МВФ и Всемирном Банке. Во время слушаний в Комитете по иностранным делам Палаты Представителей под давлением представителей армянского лобби в него была внесена поправка «907», запрещающая оказывать поддержку Азербайджану.
В период президентства Билла Клинтона Вашингтон сохранял свою активность на Южном Кавказе. При поддержке США были созданы институты, призванные оказать странам региона содействие в процессе демократизации. Другой не менее важный законодательный акт, определяющий политическую линию США, был принят в ноябре 1997 года. В проект бюджета Комитет по внешним ассигнованиям Конгресса США внес поправку, предусматривающую официальную финансовую поддержку Нагорно-Карабахской Республике, а также увеличение финансовой поддержки Армении (по объему оказываемой финансовой помощи от США Армения занимала вторую строчку после Израиля). Таким образом, США – юридически не признающие независимость НКР, стали единственным в мире государством, оказывающим ему официальную государственную финансовую поддержку. В ноябре 1999 года был принят «Акт о стратегии Шелкового пути», призванный стимулировать экономическую помощь, развитие инфраструктуры, поддержку в упрочении безопасности, укрепление демократии и развитие гражданского общества в Армении, Грузии и Азербайджане.
С 2000 года начался процесс включения стран Южного Кавказа в военные программы по линии НАТО. На сегодняшний день все три страны имеют миротворческие контингенты, которые проходят подготовку и дальнейшую службу под эгидой североатлантического альянса. Вашингтон, наряду с Москвой и Парижем, является постоянным членом Минской группы ОБСЕ по нагорно-карабахскому конфликту. Однако, в отличие от Москвы, которая активно участвует в качестве постоянного посредника в переговорном процессе, Белый Дом старается действовать максимально осторожно, сохраняя гуманитарную поддержку НКР без особого «раздражения» Баку. Подобная осторожность исходит из двух ключевых моментов:
- Снижение уровня российского влияния в регионе Каспия.
- Использование Азербайджана в качестве потенциального плацдарма в решении иранской проблемы.
В феврале текущего года Центр стратегических и международных исследований выпустил доклад, который посвящен геополитическим планам США на Южном Кавказе. Доклад был подготовлен довольно авторитетными аналитиками - Энтони Кордесманом, Майклом Гиббсом и Брайаном Голдом.
«Сегодня Армения крепко связана с Ираном. Две из ее границ закрыты, ее энергетические потребности не удовлетворены, она не богата природными ресурсами. Но в отличие от других постсоветских стран, она демократична и политически открыта. Стратегия Вашингтона в Армении должна исходить из его интересов в регионе, из потребности Армении в сильном союзнике и этнических связях между странами. В США действует мощная диаспора, которая оказывает определенное влияние на политику Вашингтона. В стране проживают до 1.5 млн. армян. Армения ведет многовекторную политику, что позволяет ей балансировать между США, Россией и Ираном. США первыми признали независимость Армении. Дружба Еревана с Тегераном угрожает выгодному для США порядку на Южном Кавказе, поэтому они должны постараться разрешить армяно-турецкий и армяно-азербайджанский конфликт. США обеспокоены отношениями Армении с Ираном, который поддерживает ее в споре за Нагорный Карабах. Это подрывает цели Вашингтона в том, что касается природных ресурсов, торговли и демократии» - говорится в докладе.
Таким образом, цели США относительно Южного Кавказа остались прежними:
- Обеспечение собственной экономической безопасности
- Активная поддержка дальнейшего процесса демократизации
- Доступ к природным ресурсам, а также маршрутам их транспортировки с Каспия и Центральной Азии в обход Ирана и России.
- Ослабление оси Москва – Ереван – Тегеран
В свою очередь для России регион представляет особую стратегическую значимость по следующим причинам:
- Наличие сухопутных границ российского Северного Кавказа с Грузией и Азербайджаном. Развитие террористических ячеек на территории Северного Кавказа происходит с «поддержки» определенных сил, имеющих влияние на страны Южного Кавказа. Фактически именно через территории Грузии и Азербайджана северокавказские террористы отправляются в Турцию, где проходят необходимую подготовку.
- Значение нефтяных и газовых ресурсов Черноморско-Каспийского региона. В данном контексте особо необходимо отметить тот факт, что первоначально для транспортировки нефти использовались два направления: Баку-Новороссийск и Баку-Супса. Однако, после запуска в 2005 году нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, контрольный пакет акций которого был разделен между государственной нефтяной компанией Азербайджана и английской British Petroleum (BP), по энергетическим позициям Москвы был нанесен существенный удар.
- Необходимость сохранения и укрепления военного присутствия в регионе. Известно, что страны Южного Кавказа вовлечены в различные программы североатлантического альянса НАТО, к чему в России относятся с настороженностью, в особенности после августовской войны с Грузией. После ухода из Габалы (Азербайджан), российское военное присутствие осталось лишь в Армении (102-военная база в Гюмри).
Для решения этих задач Москве необходимо поддерживать баланс сил и сохранять рычаги давления на Армению, Грузию и Азербайджан. Важнейшими рычагами являются этнополитические конфликты. Конфликт вокруг Нагорного Карабаха используется в ключе поддержания баланса в отношениях между Ереваном и Баку, в том время как «непродуманная» политика Тбилиси привела к официальному признанию Москвой независимости Южной Осетии и Абхазии. В отношении каждого государства Москва проводит прагматичную политику, используя также фактор каспийского вопроса как дополнительный рычаг давления на Баку. Зависимость армянской экономики также является ключевым фактором российского влияния. С другой стороны Москва поддерживает «кандидатуру» Ирана в борьбе за звание региональной супердержавы, где ее главным соперником является «американский фаворит» - Турция. Отсюда вытекает вывод о том, что Кремлю необходимо укреплять свои позиции в полном региональном формате, где отдельно взятое государство представляет собой не более, чем часть общей мозаики.
Современные региональные процессы являются частью процессов глобальных, в которых геополитические амбиции могут навредить, если у того или иного игрока отсутствует системный подход к реализации своих интересов. США нет необходимости привлекать региональные страны к каким-либо частным процессам, так как Армения, Грузия и Азербайджан активно включены в европейскую программу «Восточное партнерство», что позволяет Вашингтону сосредоточиться в других направлениях, сохраняя необходимый формат взаимоотношений с Кремлем. Насколько ЕС зависим от США известно прекрасно, особенно показательным стал инцидент с самолетом боливийского лидера Эво Моралеса, когда по «звонку» с Капитолийского холма страны ЕС закрыло свое воздушное пространство, что является грубейшим нарушением всех норм международного права.
Для систематизации своего геополитического потенциала Россия переформатировала проект Евразийского союза, выдвинутый в 1994 году президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым. Ничего сложного в понимании данного процесса нет, с началом «разговоров» о подготовке программ по европейской интеграции Москве было необходимо предпринять ответный шаг, которым и стал альтернативный евразийский проект. Кроме того, российско-грузинский конфликт 2008 года поставил под сомнение «сотрудничество» бывших соц.республик в рамках СНГ, в очередной раз доказав несостоятельность данной организации. Сегодня Баку и Тбилиси явно не горят «желанием» статью частью нового проекта, закрыв глаза на 20 летние переговоры с ЕС, и в Кремле это прекрасно осознают. Другое дело Ереван, который остается единственным потенциальным членом будущего союза в регионе. В случае «отказа» Армении, регион Южного Кавказа будет полностью «выключен» из проекта и его можно будет считать «проваленным». Именно поэтому Москва так рьяно «настраивает» на евразийском выборе именно Армению, где она сохраняет военное присутствие и имеет экономические рычаги давления.
Единственное, что объединяет Москву и Вашингтон – это недопущение крупного военного конфликта в регионе. Гражданская война в Сирии привела к ослаблению американских позиций в регионе. Однако при этом необходимо учитывать, что как российские и американские, так и европейские «бизнес гиганты» не позволят Баку «начать авантюру», которая закончится плачевно как для нее, так и для вышеназванных игроков. Последние события показывают, что России необходимо расставить четкие внешнеполитические приоритеты. Если Москва считает Ереван своим стратегическим союзником, то она должна осознавать логику подобного союза. Крупная военная сделка с Баку по продаже наступательного вооружения и пропагандистская истерия, направленная против государства и целого народа не входят в логику союзнических отношений. Можно ли представить себе ситуацию, когда США продает современное вооружение ХАМАС, Ирану и Хезболлах – стратегическим противникам Израиля, который в свою очередь является стратегическим союзником Вашингтона? Вопрос риторический.
.
Галстян Арег, «time to analyze» - politics, society, and ideas