Ситуация в Турции после
парламентских выборов 7 июня отличается высокой степенью неопределенности и наличием
различных вариантов развития событий, предусматривающих как формирование коалиционного
правительства, так и досрочные выборы, и в зависимости от этих сценариев возможны
также и различные сдвиги во внешней и внутренней политике Турции. В случае
формирования коалиции в настоящее время выделяются три основных возможных
варианта группировки политических сил.
ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ ПРЕДУСМАТРИВАЕТ ФОРМИРОВАНИЕ ТАК НАЗЫВАЕМОЙ "большой коалиции" в составе правящей Партии справедливости и развития (ПСР) и основной оппозиционной Народно-республиканской партии (НРП). В пользу этого варианта говорят начавшиеся после выборов контакты между функционерами обеих партий, а также встреча президента Турции РеджепаТайипа Эрдогана с экс-лидером НРП Денизом Байкалом. В то же время вариант НРП содержит в себе ряд сложностей, прежде всего связанных с тем, что данная партия является структурой, консолидирующей в своих рядах традиционную кемалистскую элиту Турции. Между тем именно кемалисты, а также связанные с ними военные верхи выступали в качестве основного противника Эрдогана и исламистских кругов внутри Турции в течение последних 10 лет.
Второй вариант предусматривает формирование коалиции ПСР с националистами из Партии националистического движения (ПНД). Судя по всему этот вариант в идеологическом плане наиболее близок ПСР, в то же время коалиция с националистами автоматически будет означать блокирование процесса курдского урегулирования. Данный вариант трудно выполним для ПСР, так как угрожает дестабилизацией юго-востока Турции, с учетом того, что только за неделю протестов в октябре 2014 г. в юго-восточных районах Турции погибло около 40 человек. В то же время позиции ПСР и НРП по курдскому вопросу достаточно близки и между двумя партиями вполне возможно взаимодействие в процессе урегулирования. Наконец, третий вариант коалиции предусматривает формирование оппозиционного правительства в составе НРП, ПНД и про-курдской Народно-демократической партии (НДП) с переходом правящей ПСР в оппозицию. В поддержку коалиции с оппозиционными партиями выступил, в частности, лидер НДП Селахаттин Демирташ, однако на сегодня этот вариант выглядит наименее вероятным.
В то же время варианты формирования коалиционного правительства неизбежно окажут влияние на политический курс Анкары как внутри страны, так и вне ее. В настоящее время можно выделить ряд направлений, по которым вероятнее всего произойдут указанные сдвиги. Во внешней политике это в первую очередь отношения с Россией и Западом на фоне украинского кризиса, а также курс в отношении конфликта в Сирии. В плане процессов внутри Турции наиболее чувствительными вопросами являются курдское урегулирование и проблема роли и места Эрдогана в турецкой политике. По данным турецких СМИ, Эрдоган уже наметил 3 основные "красные линии", которые должны быть учтены при формировании коалиции. В частности, речь идет о продолжении процесса курдского урегулирования, уважении роли Эрдогана в качестве президента, а также продолжении борьбы против так называемого "параллельного государства", то есть сторонников проживающего в США проповедника Фетуллы Гюлена.
НАИБОЛЕЕ СУЩЕСТВЕННЫЕ СДВИГИ ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ВОЗМОЖНЫ в случае коалиции с кемалистской НРП, рассматривающей сотрудничество с Западом и европейское направление внешней политики в качестве приоритетных для Турции. Косвенным подтверждением опасений Москвы относительно отношений с Турцией после выборов и, в частности, судьбы совместных энергетических проектов стало проведение 13 июня закрытых переговоров в Баку между президентом России Владимиром Путиным и его турецким коллегой. Сообщается, что стороны обсудили крупные энергопроекты, в том числе "Турецкий поток" и строительство АЭС "Аккую", а также ситуацию на Украине, а во встрече приняли участие в том числе министр энергетики России, главы Росатома и "Газпрома".
Наиболее острой темой внутриполитической повестки является вопрос о вмешательстве Эрдогана в работу правительства, что он активно практиковал до парламентских выборов, в частности председательствуя на заседаниях кабинета министров. В настоящее время оба потенциальных партнера ПСР по коалиции настаивают на том, чтобы президент оставался в рамках своих конституционных полномочий, не вмешиваясь в работу исполнительной власти. Также оппозиция требует продолжения расследования в отношении министров, обвиненных в злоупотреблениях в рамках коррупционного скандала в декабре 2013 г. Оба эти требования направлены, по сути, против лично Эрдогана, так как ранее коррупционный скандал был инициирован гюленистами в рядах исламистской элиты именно с целью подрыва его позиций.
На этом фоне примечательно, что после выборов премьер-министр Ахмет Давутоглу фактически поддержал подход об ограничении вмешательства президента в текущую политическую жизнь, заявив, что Эрдоган не является фигурантом переговоров о коалиционном правительстве. Премьер-министр также подчеркнул, что граждане Турции не поддержали на выборах переход от парламентской к президентской системе правления. Высказывания Давутоглу могут отражать недовольство определенных кругов внутри ПСР стремлением Эрдогана сконцентрировать в своих руках все властные рычаги.
Не случайно на этом фоне активизировался и экс-президент Турции Абдуллах Гюль, ранее фактически отстраненный Эрдоганом от активной политики. В результате основным проигравшим от итогов парламентских выборов становится именно Эрдоган, так как в условиях провала конституционной реформы ему придется довольствоваться ограниченными президентскими полномочиями на фоне стремления оппозиции и, возможно, части верхов ПСР максимально изолировать его от принятия ключевых политических решений.
ПРОЯВЛЕНИЕМ ПОЛУЧЕННОГО ПРЕЗИДЕНТОМ ТУРЦИИ УДАРА СТАЛО ПОЧТИ четырехдневное отсутствие публичных заявлений Эрдогана после выборов 7 июня. В то же время ставить крест на действующем президенте Турции пока рано. Эрдоган безусловно сохранит влияние на политические процессы в Турции, являясь признанным лидером крупнейшей политической силы, набравшей на выборах наибольшее число голосов. Кроме того, он сохраняет важнейшие рычаги влияния на процессы в стране как через руководство ПСР, так и по каналам турецких спецслужб с учетом того, что пост главы турецкой разведки занимает правая рука Эрдогана Хакан Фидан.
Необходимо отметить, что возможное коалиционное правительство, скорее всего, будет носить нестабильный характер с учетом как противоречий между его участниками, так и исторически характерной для правительственных коалиций в Турции хрупкости. Такой вариант развития событий может привести к досрочным выборам, в ходе которых Эрдоган вполне может попытаться изменить ситуацию в свою пользу. В результате, похоже, что Турции предстоит период активной политической борьбы, и на данном этапе при всех вариантах развития событий фактор Эрдогана, пусть и в ослабленной версии, сохранит свое ключевое значение в турецкой политике.
Давид Арутюнов, "Голос Армении"