Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган впервые после неудавшейся попытки военного переворота выступил перед депутатами парламента. Речь была произнесена в церемониальном зале из-за разрушений, которым подвергся зал заседаний.
Глава государства отверг обвинения в том, что после подавления мятежа он приступил к установлению диктаторского режима. Действительно, прежде всего на Западе, в особенности среди тех государств, которые относят себя к самым ближайшим сотрудникам Турции, после неудавшегося переворота в этой стране, когда началась небывалая волна репрессий, стали не только призывать президента руководствоваться демократическими процедурами при расследованиях, но и утверждать, что и Эрдоган фактически сам «осуществляет второй переворот».Кстати, чуть ранее Эрдоган, выступая с призывом к турецкому народу «сохранять спокойствие по поводу ситуации, в которой находится страна», сообщил, что число арестованных после попытки переворота в Турции военных и гражданских лиц составило 13 156 человек. Среди них 126 генералов. При этом президент пообещало чистить все госструктуры от сторонников находящегося в США богослова Фетхуллаха Гюлена, на которого власти ранее и теперь возлагали ответственность за попытки совершить переворот. Есть что с чем сравнивать.
Начиная с 2007 года правящая в Турции Партия справедливости и развития (ПСР) держала в напряжении турецкое общество, устраивая судебные процессы по делам «Эргенекон» и «Кувалда», по которым проходили сотни находившихся в отставке и на действительной службе офицеров, которых обвиняли в подготовке вооруженного переворота. Одновременно к судебной ответственности были привлечены многие общественные и политический деятели, адвокаты и журналисты. Парадокс в том, что власти так и не провели ни один открытый судебный процесс, который позволил бы определить достоверность предъявляемых обвинений. Тем не менее, по оценке экспертов, тогда турецкая армия лишилась примерно 17%офицерства, что нанесло большой урон ее боеспособности. В июне 2014 года турецкий суд освободил 234 офицера из-за того, что в ходе следствия выяснилось следующее: были нарушены правовые нормы, а часть доказательств не заслуживает доверия. Произойдет ли так на сей раз, зависит от многих факторов и обстоятельств.
Если Эрдоган будет рассматривать арестованных после неудавшегося переворота военных в качестве своеобразных заложников в его взаимоотношениях с Западом, это одно. Если же он решил идти до логического конца, провести более жесткую и невиданную в новейшей истории кадровую чистку во всех структурах власти, особенно в армии, которая до недавнего времени считалась главным оплотом идеологии кемализма, ориентировалась только на Запад, возникает главный вопрос о причинах, которые толкают Эрдогана на"новые» реформы, объективно ослабляющие государственность Турции. Причем в ситуации, когда вокруг него сплошные угрозы и вызовы.
Еще один парадокс. Удар наносится по кемалистской армии одновременно с ударом по сторонникам Гюлена. Поэтому складывается впечатление, то ли кемалисты перешли на сторону Гюлена, то ли Гюлен стал кемалистом. Гибридную идеологию, которая могла бы объединять кемалистов с гюленистами, представить практически невозможно. Потом турецкие власти выдвинули новую версию произошедших событий — будто бы это был «двойной переворот» — параллельно в нем принимали участие некоторые армейские круги и сторонники Гюлена из так называемой «параллельной структуры».
Именно этими факторами интересна нынешняя попытка переворота в Турции, когда официально властью военные-кемалисты и последователи движения богослова Гюлена были поставлены на одну доску. Правда, некоторые утверждают, что Гюлена с частью военных объединяет неприятие политики Эрдогана по сирийскому вопросу. Но это только видимая часть айсберга. Так или иначе, кто бы ни стоял за организацией военного переворота, была ли это инсценировка или нет, мы узнаем не скоро. Многое будет зависеть от того, насколько готово нынешнее руководство Турции отказаться от проекта интеграции с ЕС, пересмотреть стратегические отношения и с другими западными партнерами, в том числе и с США, и того, насколько новая турецкая внешняя политика будет сказываться на отношениях Анкары с государствами Ближнего Востока, включая Израиль, Саудовскую Аравию и Египет. Конечно, на фоне процесса нормализации отношений с Россией.
Премьер-министр Турции Бинали Йылдырым заявил, что Анкара не будет продлевать действие режима чрезвычайного положения, «если для этого не будет крайней необходимости». Так он ответил на призыв министра иностранных дел ФРГ Франка-Вальтера Штайнмайера «как можно скорее снять режим чрезвычайного положения», и «при всех мерах, которые способствуют расследованию обстоятельств попытки путча». В свою очередь канцлер Германии Ангела Меркель считает, что «Анкара недолжна уклоняться от буквы закона и принципа соразмерности наказания, чтобы не подавать повод для серьезного беспокойства». В то же время германский исламовед Михаэль Людерс уверен в том, что «Эрдоган будет действовать жестко внутри», но как он практически начнет осуществлять свою новую внешнюю политику, придется подождать. На Востоке слова не всегда сходятся в делами.
Станислав Тарасов, ИА REGNUM