Сегодня, наверное, мало кто помнит, что за месяц до «принуждения Грузии к миру» Дмитрий Медведев неожиданно посетил Баку. Визит это стал знаменателен тем, что впервые Россия и Азербайджан продекларировали свое намерение «поднимать взаимоотношения до уровня стратегического партнерства».
Не хочется говорить, что этим самым Россия обеспечивала себе «тыл» для пятидневной войны, однако факт остается фактом: Азербайджан, будучи с Грузией, по крайней мере, в одном политическом «клубе», именуемым ГУАМ, ни словом не обмолвился, когда российская авиация бомбила грузинские города. Ильхам Алиев сухо отклонил предложение своих - украинского и польского - коллег и не поехал в Тбилиси, хотя бы для моральной поддержки Саакашвили, которого в те дни преследовала «тень Чаушеску».
Затем с подачи того же российского президента последовал «Майендорф», значение которого вовсе не в том, что конфликтующие стороны приняли какую-то декларацию. А в том, что после подписания соглашения о перемирии в 1994 году впервые российская сторона подтвердила свою особую миссию в деле урегулирования карабахского конфликта. А это то, о чем долгое время мечтали в Азербайджане. Потому что, на тезисе «если Россия берет лидерство в данном процессе, то она негласно признает свою ответственность за нынешнее положение в зоне конфликта» всецело базируется львиная доля дипломатического арсенала Баку.
На уровне политологического мышления в Азербайджане бытует и другой тезис - о том, что «без помощи России армянам никогда и не снилось сегодняшнее состояние на линии соприкосновения». И когда Москва говорит о «равноудаленности» Армении и Азербайджана в контексте своей кавказской политики, то это означает, что наступает эра «раздела» Южного Кавказа между Россией и «другими». А этим «другим» может быть как Запад, так и Турция.
Упоминание Турции не случайно. Ведь, как известно, международно признанные границы Южного Кавказа - это дело рук Москвы и Анкары. Поэтому, когда в 2008 году Россия признала суверенитет республик Абхазии и Южной Осетии, реакция Турции последовала незамедлительно: Анкара инициировала идею «Платформы кавказской безопасности». Тем самым, Турция почти открыто дала понять, что не намерена остаться на «обочине» геополитических игр и раскладов. Это, к тому же в духе турецкой дипломатии - если идет какой-то торг, то почему бы не воспользоваться удобным моментом?
В этом смысле Россия стала «заложницей» собственных амбиций. Можно даже предположить, что она осознанно пошла на обострение, так как у нее другого выхода просто не было. То есть, укрепление российских позиций на абхазском участке Черноморского побережья, а также в Южной Осетии - это тот максимум, который был по силам Москве на данном этапе. Большего ей просто было не одолеть. Да и не дали бы. В том числе, и Турция.
Так что, принимая это во внимание, Россия должна была пересмотреть свои отношения с Азербайджаном. И Москва пошла на это. Охотно или с некоторой «оглядкой» - значения не имеет, ибо в межгосударственных отношениях моральные категории отходят на задний план, когда ставки становятся высокими.
А в российско-азербайджанских отношениях сделаны именно высокие ставки. Россия заинтересована в том, чтобы блокировать «незваный визит» западных партнеров в Центральную Азию, Азербайджан же торгуется по карабахскому вопросу. Но никто из них пока не сделал конкретных шагов.
Наступит ли «момент истины» в азербайджано-российских отношениях? Вернее - дадут ли «другие» - тот же Запад, или та же Турция, - чтобы этот момент наступил? Вся интрига заключается в том, что Россия как-то уж слишком широко замахнулась на южно-кавказские дела, установив, что называется, высокую для себя планку. Президент Медведев провел уже 7 встреч с президентами Армении и Азербайджана. А поскольку «воз и ныне там», то, чтобы снизить вероятность угрозы «подрыва авторитета», Медведев вряд ли оставит все свои южнокавказские дела на полпути. Тем более, что он, по всем признакам, готовится ко второму сроку президентства.
Запад же, как достаточно четко в интервью радио «Свобода» сформулировал его позицию замгоссекретаря США Филипп Гордон, «ждет своего часа», то есть того самого момента, когда российская инициатива провалится. Тогда США в одиночку, или же с ЕС, начнут свою игру. Но и Россия так просто не сдастся. Из чего можно смело предположить, что, весьма вероятно, она готова будет попользоваться «услугами Турции».
Мы часто и справедливо говорим, что бесстрастных посредников не бывают. Но одно дело - быть посредником и преследовать свой интерес, и совсем другое, когда у посредника интересы заложены в самих корнях конфликта. Корни карабахского конфликта – это не что иное, как результат «компромисса» между Россией и Турцией. Оговоримся - Советской России и кемалистской Турции, но ведь интересы государств не зависят от формы управления. Они заложены в сути самих государств. И по этой самой сути - Россия с Турцией почти что близкие «родственницы»: то же имперское прошлое, та же «кавказская державность». Но самое главное - в вопросах южнокавказского прошлого они «одной веревкой связаны». Удастся ли России освободиться от этих пут, сумеет ли Россия вести свою самостоятельную политику в регионе – покажет время. А пока Россия в карабахском вопросе больше, чем просто посредник.
Ваграм Атанесян,
председатель постоянной комиссии по внешним связям НС НКР
ИАА Де-факто