После того, как Турция поддержала удары западной коалиции (США, Франция, Великобритания) по Сирии, демонстрируя, как пишет турецкое издание Hürriyet, «отдаление от России и приближение к партнерам по НАТО», стало казаться, что началась практическая реализация американского сценария, прописанного в американских стратегиях по национальной безопасности и обороне.
Со ссылкой на выступление помощника государственного секретаря США Уэсса Митчелла на слушаниях в комитете по иностранным делам палаты представителей конгресса США об этом сообщало турецкое ИА Anadolu. «Наша цель, чтобы Турция была более активным союзником в поддержке женевского процесса, разгрома ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и продолжительной стабилизации ситуации в Сирии, а также долгосрочным препятствием для расширения влияния России и Ирана, — говорил Митчелл. — Что касается Сирии, мы ведем интенсивные обсуждения на высоком уровне между различными ведомствами, касающиеся как законных опасений Анкары в отношении своей безопасности, так и нацеленные на то, чтобы избежать случайных столкновений между нашими силами». В то же время Митчелл уточнял, что «политика США в отношении Турции заключается в сохранении тесного взаимодействия с ясным посылом о том, что Вашингтон будет активно защищать свои интересы».
Как видим, в этом заявлении нет даже беглого упоминания об астанинском процессе, сблизившим на сирийском направлении позиции Москвы, Тегерана и Анкары. Хотя специальный посланник генерального секретаря ООН по Сирии Стаффан де Мистура, да и не только он, выступил за укрепление этого формата урегулирования с последующем переходом его в дискуссии различных сирийских групп в Женеве. Напомним, что переговоры в Астане начались в январе 2017 года. Они завершились подписанием соглашения по создании зон деэскалации, которые позволили значительно снизить уровень насилия в охваченной войной стране. Турции тогда достался Идлиб. Анкары — и не без поддержки и согласия России и несколько условной Ирана — провела операцию «Оливковая ветвь» в сирийском Африне. При этом уточним, что Анкара одновременно является как участником астанинского процесса, так и возглавляемой американцами международной коалиции по борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Последнее и позволила Вашингтону провести атаку со «своего» плацдарма в отношении Турции.
В феврале 2018 года представитель госдепа США Хезер Науэрт на заседании Совета безопасности ООН заявила о «провале» астанинского процесса, отметив, что американцы и ряд других стран выступают за Женевский процесс. Она назвала его «лучшим путем для того, чтобы продвинуться вперед». Потому что, по ее мнению, «соглашения по зонам деэскалации разрушаются». Затем Вашингтон объявил, что именно он выдал Анкаре карт-бланш на операцию «Оливковая ветвь» в курдском анклаве в Африне, хотя США активно укрепляли позиции сирийских курдов. Когда Турция стала предупреждать Вашингтону о своем стремлении взять под собственный или совместный контроль сирийский Манджиб, американцы, проводя открытые и закрытые переговоры с турками, смогли удержать их на «курдском поводке» от этого шага.
Похоже, что Анкара, поддержав ракетные удары западной коалиции по Сирии, рассчитывала добиться прорыва на сирийском направлении. Причем, жертвуя своими отношениями не только с Россией и Ираном, но и закрывая для себя перспективу переговоров с курдами. По оценке многих экспертов, Турция начала балансировать на грани кризиса в альянсе с Москвой и Тегераном, полагая, что Вашингтон изменит проводимую им политику в отношении сирийских курдов. После такого, как не крути, президенту Турции Реджепу Тайипу Эрдогану, сколько бы звонков он не сделал своим российскому и иранскому коллегам, Владимиру Путину и Хасану Рухани, не сразу и не быстро удастся вернуть их былое политическое доверие и сохранить прежние позиции. «Астанинский триумвират» вроде бы сохраняется. Однако, по справедливой оценке научного руководителя Института востоковедения РАН Виталия Наумкина:
«Коалиции США, Великобритании и Франции, пусть тоже частично, но удалось добиться одной из поставленных ее руководителями задач — вбить клин в отношения между участниками «тройки»: Россия, Турция, Иран».
Более того, как заявил глава МИД России Сергей Лавров, «удар западной коалиции по Сирии подорвал межсирийские переговоры в Женеве, осложнил многое, в том числе тот мандат, которым занимается по поручению генсека ООН его спецпосланник по Сирии Стаффан де Мистура». Причем, это было сделано в тот самый момент, когда «возобновление диалога в Женеве было близко». По словам Лаврова, «страны Запада бомбили не только выдуманные химические объекты в Сирии, они бомбили и переговоры в Женеве». Такой же точки зрения придерживается и министр обороны России Сергей Шойгу. А что Эрдоган? В эфире телеканала NTV он вдруг заявляет, что, оказывается, «угроза для Турции в Сирии исходит в первую очередь от ее стратегических партнеров», указав на то, что «США направили 5 тысяч грузовых автомобилей с вооружением на север Сирии».
Неужели это и есть результат той самой «многовекторной политики», которой так кичится Анкара, результатом чего является заметное ослабление ее региональных позиций? Если пойдет все так и дальше, то, как подмечает Hürriyet, «Турция может оказаться в «гордом одиночестве», растеряв мнимых союзников и тех, кто желал стать ее друзьями и партнерами».
Станислав Тарасов, ИА REGNUM