В Турции 24 июня прошли президентские выборы, которые завершились победой Эрдогана. По оценкам многих экспертов, наблюдавших за выборами, их трудно назвать демократическими, поскольку они протекали в условиях продолжающегося чрезвычайного положения и террора по отношению к журналистам, политикам, общественным деятелям оппозиционного толка, многих из которых обвиняют в связях с известным опальным проповедником Гюленом.
По оценкам представителей ОБСЕ и ПАСЕ, кандидатам в президенты не был предоставлен равный доступ к СМИ, а сами международные наблюдатели не получали всей необходимой информации о процессах и результатах выборов.
Предполагаемые выводы о качестве выборов косвенным образом подтверждают и опубликованные официальные цифры, которые дают повод говорить о том, что выборы эти явно не могли проходить честно и открыто. Во-первых, стоит обратить внимание на почти 90-процентную явку избирателей – 87.5%, что сопоставимо с явкой в таких «демократических» странах, каковыми, например, являются Северная Корея, среднеазиатские республики или Азербайджан, где, как известно, весной этого года по схожему сценарию был переизбран Ильхам Алиев. По словам экспертов, в Турецкой республике за всю историю ее существования подобной высокой явки еще не наблюдалось. Но даже этот всплеск избирательной активности едва дал Эрдогану возможность перешагнуть через 50-процентный барьер голосов избирателей (52.5%).
Кстати, на выборах в турецкий парламент – меджлис, которые проходили параллельно с президентскими, партия Эрдогана «Справедливость и развитие» (ПСР) потеряла большинство мест, сумев набрать лишь 42.5% голосов.
Тем не менее основной вывод, сделанный экспертами по итогам выборов, следующий: во внешней политике народ, фактически, одобряет шаги своего президента, в то время как во внутренней политике, где сегодня наблюдаются определенные экономические сложности и социальная напряженность, граждане Турции валят вину на правящую ПСР, действуя по известному принципу: царь прав, виноваты бояре.
Армяно-азербайджанские отношения и Турция
Эксперты констатируют, что во внешней политике Эрдогана, особенно в южно-кавказском направлении, особых подвижек в будущем не предвидится. Однако сказанное касается лишь прямых армяно-турецких отношений. Тем не менее, как известно, существуют и косвенные отношения, например, через армяно-азербайджанские, где, возможно, мы можем стать свидетелями новых развитий событий, которые непросто объяснить одним армяно-азербайджанским противостоянием. Речь идет об усилении напряженности на армяно-нахичеванской границе.
Конечно, среди прочих версий бытует и такая, что напряженность на армяно-нахичеванской границе нужна Баку для того, чтобы удерживать там определенный контингент армянских войск, который мог бы понадобиться в случае возникновения военных действий в карабахском направлении. Но серьезно в настоящую армяно-азербайджанскую войну никто не верит, даже на фоне громких воинственных заявлений азербайджанского руководства – на Кавказе хорошо известна старая поговорка: громко лающий пес не кусается.
Немного истории
Вовлечение в армяно-азербайджанский конфликт Нахичевани чревато тем, что Турция, которая до сих пор безуспешно пыталась «втиснуться» в ряды «рулящей» армяно-азербайджанский конфликт российско-американо-французской тройки, теперь уже сможет потребовать этого на вполне законных основаниях. Речь, конечно, идет об известных документах: Московском договоре от 16-го марта 1921-го года о «дружбе и братстве» между кемалистской Турцией и большевистской Россией, а также о Карском договоре от 13-го октября того же 1921-го года между Турцией и Закавказскими Советскими Социалистическими республиками (Арменией, Азербайджаном и Грузией), который полностью идентичен Московскому. Кстати, если сроки Московского договора можно еще оспаривать, поскольку, согласно некоторым данным, он определен в 25 лет, то Карский договор не имеет срока давности. Есть здесь и другой существенный нюанс – Армения до сих пор не ратифицировала Карский договор и до сегодняшнего дня официально не признает нынешних границ между Арменией и Турцией.
Тем не менее, в названных договорах интересен следующий момент, а именно, то положение, согласно которому Нахичевань передается под протекторат Азербайджана. А поскольку Турция, как и все другие подписавшие стороны, в том числе и Россия, являются гарантами исполнения Московского и Карского договоров, то в случае возникновения напряженности, связанной с Нахичеваном, например, вооруженных инцидентов, Турция вполне может считать себя вправе вмешаться.
Некоторые нюансы российско-турецких отношений
Таким образом, при подобном раскладе, армяно-азербайджанский конфликт может рассматриваться в двух плоскостях - карабахском и нахичеванском. Далее, учитывая ключевую роль России как в урегулировании карабахского конфликта, так и в вышеназванных договорах, «объединение» названных конфликтов и, тем самым, вовлечение в их решение Турции станет делом времени, особенно в свете того, что Турция является членом Минской группы. При этом совершенно нельзя исключать, что в подобной ситуации США и Франция просто могут «отойти в сторону» и, как это было сто лет назад, оставить решение «надоевшего» межнационального вопроса на совести России и Турции. Как поведет себя Россия показывает опыт той же столетней давности и нынешние сирийские события (когда Россия оставила курдов в сирийском Африне один на один с турецкой армией). Что же касается турок, то они и сегодня не разучились «решать национальный вопрос» методами, мало отличающимися от тех, которыми в свое время решались «армянский», «греческий», «ассирийский» и другие вопросы.
Основные выводы
Учитывая всю сложность армяно-турецких отношений, абсолютно нельзя исключать повторения ситуации столетней давности. Особенно с учетом того, что и Россия и Турция сегодня, как и сто лет назад, находятся не в лучших отношениях с Западом. А это вполне может стать хорошим объединяющим стимулом для них.
Как видим, время для нового российско-турецкого альянса вполне подходящее. И, думается, именно в этом ключе следует рассматривать заигрывания Анкары с Москвой, чему примерами являются и «Турецкий поток», и проект атомной станции Аккую и, конечно, российские ракетные комплексы С-400.
Таким образом, в определенном смысле, в российско-турецких отношениях может повториться ситуация столетней давности, когда кемалистская Турция, пообещав большевикам устроить «социалистическую революцию на мусульманском Востоке», получив под это дело 10 миллионов рублей золотом и большое количество вооружения, почему-то позабыла про свое обещание и направила российское же оружие против армян и греков. Более того, спустя несколько лет турецкое правительство устроило против турецких коммунистов террор не хуже сталинского.
Поэтому, когда сегодня происходит налаживание «стратегического» экономического и военного сотрудничества между Москвой и Анкарой, невольно вспоминаешь, что такое происходит не в первый раз и знаешь, чем это чревато.
Манвел Гумашян, эксперт по международной политике, специально для "Новости-Армения"