После США именно Россия способна делать эффективные ходы на шахматной доске Ближнего Востока, где развернулась борьба между крупными державами. Турция потенциально проигрывает и ищет более устойчивые точки соприкосновения с Москвой, чтобы две страны могли работать вместе.
.
Президент России Владимир Путин и его турецкий коллега Реджеп Тайип Эрдоган приняли участие в Стамбуле в торжественной церемонии ввода в эксплуатацию газопровода «Турецкий поток». Этот визит лидера России в Турцию анонсировался турецкой стороной еще в ноябре прошлого года и в «чистом виде» должен был стать своеобразным гимном российско-турецкого торгово-экономического сотрудничества.
Он важен для Анкары, которая стремилась максимально использовать в своих интересах свое географическое положение, рассчитывая стать важным энергетическим узлом между Востоком и Западом. После недавнего пуска в эксплуатацию Трансанатолийского газопровода (ТАНАП), входящего в «Южный газовый коридор» и предназначенного для транспортировки азербайджанского газа в Европу, а сейчас и «Турецкого потока», Турция стала переживать торжество своей «газовой дипломатии», превращая себя в энергетический хаб на Ближнем Востоке, что значительно повышает роль и значение республики в регионе. Если приплюсовать к этому и проект строительства АЭС «Аккую» (Турция получает статус страны — обладателя мирных ядерных технологий), то ясны намерения России бросить в республике «якорь» на период ближайших нескольких десятилетий.
Если же говорить о выгодах Москвы, то, помимо коммерческой составляющей, однозначных выводов пока сделать трудно. Говорят о плюсах, получаемых от реализации сложных проектов, возможностях расширения компетенции российских компаний с созданием референции, имеющей в энергетическом бизнесе немаловажное значение и так далее. Но на наш взгляд, на данном этапе Россия закладывает солидный торгово-экономический и в дальнейшем, возможно, военно-технический фундамент для развития сотрудничества в сфере безопасности и стабильности в регионе. В то же время очевидно и то, что турецкие партнеры всегда будут жестко и решительно действовать только в своих интересах, оставляя для публики улыбки и дружескую риторику.
Вот почему нынешний визит Путина в Стамбул распадается на две части. Первая — открытие «Турецкого потока». Вторая — политическая, которая поставила две стороны перед сложным выбором. Дело в том, что Эрдоган перенес дату голосования в турецком парламенте по резолюции о проведении военных операций в Ливии на более ранний срок и перед визитом Путина объявил о начале отправки турецких военных в эту страну для поддержки Правительства национального согласия (ПНС). Ранее предполагалось, что Великое национальное собрание Турции проголосует по законопроекту, предусматривающему отправку войск, 7 или 8 января, то есть после зимних каникул. Однако возглавляемая президентом Турции правящая Партия справедливости и развития (ПСР) внесла вышеупомянутый законопроект на рассмотрение в парламент 30 декабря, а голосование состоялось уже 2 января.
На следующий же день турецкий лидер своим указом ратифицировал документ. Так Эрдоган ввел ливийскую тематику в переговорную повестку с лидером России, помимо ранее заявленной о ситуации в сирийской провинции Идлиб, где, как заявил турецкий эксперт Хасан Унар турецкому каналу Habertürk, «Эрдоган намеревался поставить Путина между двух огней: сохранением партнерских отношений с ним или с президентом Сирии Башаром Асадом». Но случилось не то, что ожидали в Анкаре. Путин по дороге в Стамбул завернул в Дамаск, где он встретился с Асадом, посетил командный пункт группировки войск Вооруженных сил России. Случилось и еще более непредвиденное. После уничтожения США иранского генерала Касема Сулеймани, Тегеран нанес ракетный удар по двум американским базам в Ираке.
В Турции в момент пребывания Путина в Стамбуле заговорили о потенциальном развале Ирака, о том, что следует ожидать объединения трех конфликтов — Ирана против США в Ираке, против Израиля с помощью «Хезболлы» в Ливане и «Хамаса» в секторе Газа, против Саудовской Аравии. И что Анкаре рано или поздно придется либо хоть как-то поддержать союзников в Тегеране, либо остаться в стороне. В такой ситуации встреча и переговоры Путина с Эрдоганом стала подаваться как возможность «прикрыть Турцию от потрясений с помощью совместного дипломатического трафика». И сразу заговорили о том, что «два игрока, которые делают исторические шаги в Сирии, выстраивают стратегическое партнерство во многих областях, от энергетики до атомной электростанции, от безопасности до технологий» должны действовать совместно, четко обозначить «инерцию взаимодействия».
У Анкары нет собственных ресурсов для эффективного дипломатического маневра тогда, как у России такие возможности есть. Турция осознает это. После США именно Россия способна делать эффективные ходы на шахматной доске Ближнего Востока, где развернулась борьба между крупными державами. Что касается Анкары, то она вынуждена искать более устойчивые точки соприкосновения с Москвой, чтобы работать дальше вместе. Но нет пока уверенности в том, что Эрдоган полностью готов к этому. А если готов — это будет трудная сделка.
Станислав Тарасов, ИА REGNUM