Через месяц после казанского саммита с участием президентов Дмитрия Медведева, Ильхама Алиева и Сержа Саргсяна, от которого в очередной раз ждали прорыва в урегулировании проблемы Нагорного Карабаха, журналист побывал в самом Карабахе. Жизнь там идет своим чередом: как будто не было ни ожиданий прорыва, которые не оправдались, ни самого саммита.
…После долгого подъема от Бердзора (по-азербайджански Лачин) дорога выныривает на плоскогорье. «Вас приветствует свободный Арцах!» — написано на огромном билборде. Арцах — армянское название Нагорного Карабаха.
Территории между собственно Карабахом и Арменией, оказавшиеся во время карабахской войны 1992–1994 годов под контроль армянских вооруженных сил, выглядят пустынными. Но здесь особняком стоит как раз Лачинский район, где проживает, по последним данным, порядка 14 тыс. человек. Через него идет стратегическая дорога из Еревана в Степанакерт. В самом Лачине крепко сбитые дома с недавно обновленными жестяными кровлями, есть магазины, действует почта и филиал армянского банка. Люди в основном заняты скотоводством и сельским хозяйством. Даже на лужайке у церкви перед самым въездом в город пасутся коровы. Эти территории нечто вроде Дикого Запада: здесь есть довольно много армян-переселенцев, уставших от постоянных социальных проблем в самой Армении. На этих землях худо-бедно можно прокормиться — власти выдают дом, земельный участок, устраивают на работу.
Сам Карабах выглядит, пожалуй, солиднее, чем большинство районов и городов самой Армении, где давно бросается в глаза бедность. В нескольких десятках километров от Степанакерта, в Мардакертском районе, располагается село Ванк, до которого из столицы можно проехать по довольно сносной асфальтированной дороге. В Ванке живет примерно 2 тыс. человек (всего в Карабахе по переписи шестилетней давности — 137 с небольшим тысяч человек). Жителям Ванка грех жаловаться на жизнь — там на средства диаспоры построили новую школу, детский сад, больницу и администрацию. Здания такого качества есть не в каждом районе Еревана. Далеко не каждая ереванская школа полностью укомплектована компьютерами и не у каждого детского сада есть собственный бассейн.
Глава сельсовета Ванка Федя Оганян тоже не согласен отдавать территории «зоны безопасности» вокруг Карабаха Азербайджану в обмен на референдум. «Мы всегда крепко стояли на своей земле и готовы воевать за нее до последнего патрона. За нами наш президент (Бако Саакян. — «МН»). Мы здесь и представить себе не можем, что можно что-то сдать Азербайджану».
В столице Нагорного Карабаха Степанакерте главный вопрос, который на устах у горожан, — не поиски разрешения конфликта, а будничное муниципальное дело. В центре внимания Гандзасарский монастырь, построенный еще в XIII веке, который взялся отреставрировать крупный московский бизнесмен Левон Айрапетян, родом из этих мест. Спор о том, нужна ли монастырской ограде облицовка из полированного камня или ее лучше построить из валунов неправильной формы, дошел до правительства непризнанной республики, которое решило приостановить стройку. В Карабахе берегут исторические традиции, боясь, что в Армении о них забудут. Что касается актуальной политики — например, «несостоявшегося прорыва» в Казани, — жители Степанакерта воспринимают ее без видимого интереса. Можно даже сказать, Карабах доволен тем, что Казань ничего не изменила.
Бывшего замглавы министерства иностранных дел Нагорного Карабаха Масиса Маиляна насторожило заявление армянских участников казанской встречи, что принятие предложенных шести принципов урегулирования не состоялось из-за позиции азербайджанской делегации. Накануне встречи в Казани несколько общественных организаций Нагорного Карабаха официально обратились к президенту Армении Сержу Саргсяну с призывом отказаться от подписания принципов, потому что они «устаревшие и опасные». Особенно, на их взгляд, это относится к пункту, по которому к Азербайджану отходят прилегающие к Карабаху районы, находящиеся под контролем армянских вооруженных сил, взамен на обещание провести референдум о статусе края.
Настоятель того самого монастыря Гандзасар отец Григор становится по-военному краток, как только речь заходит о возможных уступках: «Азербайджанцы хорошо знают, что мы не отдадим ни пяди земли, завоеванной нашей кровью». Если вдруг Азербайджан затеет войну, то священник готов заново взяться за оружие. Здесь довольно специфические представления о христианской кротости: в годы карабахской войны 1992–1994 годов он был капелланом армии. Днем благословлял бойцов, а вечером сам брался за пулемет. Священнослужитель уверен, что в первую очередь мировое сообщество должно спросить самих карабахцев, как и с кем они хотят жить. А такой возможности нет, поскольку Карабах как полноправный участник был вытеснен из переговорного процесса еще в 1998 году, как только карабахец по происхождению Роберт Кочарян стал президентом Армении. «Россия еще сыграет свою роль в урегулировании нашей проблемы, — уверен отец Григор. — Но только если она всерьез займется разрешением конфликта, а не будет имитировать бурную деятельность. После казанской встречи в Баку прошел военный парад, но на меня не возымели действия возгласы ведущего парада о том, что этим оружием азербайджанцы скоро уничтожат врага. Если Азербайджан объявит нам войну, я призову свою паству к оружию».
На взгляд Масиса Маиляна, для реального позитивного сдвига страны-посредники должны принять консенсусное решение по международному признанию независимости НКР. Такое решение способно навсегда устранить военную угрозу, открыть равные возможности для Карабаха и Азербайджана к достижению полного согласия и принести на Южный Кавказ устойчивую стабильность. «Дипломатия Армении и Карабаха должна больше работать над тем, чтобы имеющиеся новые прецеденты и новые международно-правовые реалии стали основой новых принципов по Карабаху, — говорит Маилян. — Ведь смог же Судан смириться с существованием христианского Южного Судана и признать его независимость».
Прохлаждающийся в тени деревьев в одном из открытых кафе, расположенном в центре Степанакерта, 65-летний Эдик Апресян делает изумленное лицо, когда я спрашиваю его, что он думает о возможной передаче земель Азербайджану: «О каком возврате территорий идет речь? О чем вы говорите?» Эдику не нравится и идея возвращения азербайджанцев. Он говорит, что жить бок о бок со вчерашними врагами невозможно, пока живы воспоминания о войне. Следов от бомбежек в Степанакерте почти не осталось. Дороги заасфальтированы, почти везде строятся новые здания — и жилые дома, и даже производственные цеха. Город уютный и ухоженный и, самое главное, живой. Жителям больших городов он покажется медленным, но сами степанакертцы довольны. После всех испытаний войны и блокады они особенно ценят покой и умиротворенность. По сравнению с Ереваном заметно больше детей. На проезжей части улиц нет мусора, главного атрибута ереванских улиц.
Летом в маленьком Степанакерте привыкли принимать туристов — армяне из разных уголков мира съезжаются в Карабах, чтобы подышать свежим воздухом, повидать родственников, прикоснуться к древним христианским святыням или просто увидеть воочию землю, сравнительно недавно ставшую одной из страниц армянской истории. В Степанакерте хватает гостиниц очень неплохого уровня — для армянских городов, исключая Ереван, это редкость. Самый новый отель «Армения» прямо на центральной площади, напротив правительства, вполне соответствует международным стандартам.
В городских кафе все вкусно и дешево. Правда, сервис по сравнению с Ереваном хромает на обе ноги. Но это можно списать на нехватку кадров: в Степанакерте всего около 60 тыс. жителей.
Чтобы наладить связь с внешним миром, в семи километрах от Степанакерта, в районе бывшей деревни Ходжалы, откуда в свое время азербайджанцы бомбили столицу Карабаха, построили небольшой аэропорт. Здание и большая часть оборудования готовы к использованию, остается привести в порядок взлетно-посадочную полосу. Аэропорт планировали сдать в эксплуатацию в мае нынешнего года. Лишь увещевания миротворцев и угрозы Баку сбить первый же самолет заставили карабахцев отложить эти планы. Осенью строители намерены сдать аэропорт под ключ, а президент Армении Серж Саргсян обещал стать первым пассажиром линии Ереван — Степанакерт. Но пока весь Карабах чем-то похож на этот аэропорт: вроде все готово, но не может быть использовано в полной мере.
Тигран Оганесян, http://mn.ru/