Интервью директора Института Кавказа Александра Искандаряна информационному агентству АрмИнфо .
- В последнее время социологи Армении стали активнее озвучивать шансы тех или иных политических сил. Учитывая, что в прошлом их прогнозы сбывались, это говорит о высоком уровне армянской социологии или о чем-то другом?
- В Армении приличная социология. У нас довольно хорошая школа, которая готовит материал для профессионалов и некий набор технических условий. Социологи работают все время, но более очевидна их деятельность становится в предвыборное время. Однако, при этом все же социологические опросы не прорисовывают общую картину предстоящих выборов. Социологи могут говорить, что будет в самое ближайшее время, однако за два месяца до выборов (парламентские выборы пройдут в Армении 6 мая – ред) говорить о правдивости опросов неправильно. Существует также политический заказ, когда людей заранее просят говорить, мягко говоря, неправду, часто это социологов не касается, а касается журналистов. Сейчас в стране опубликован ряд социологических опросов, в которых говорится о списке партий, которым якобы предстоит пройти в новый парламент, с чем я не совсем согласен. На мой взгляд, если бы выборы прошли не 6 мая, а завтра, в парламент прошли бы РПА, ППА, АНК и АРФ “Дашнакцутюн”. Однако это вовсе не значит, что других партий в парламенте не будет. При этом, я очень сомневаюсь, что партии “Оринац еркир” удастся преодолеть 5%-ый барьер.
- Возможно ли, создание Народного фронта в Армении и почему наши политические силы не используют опыт России?
- Применение практики Народного фронта в Армении невозможно. Поскольку мы находимся абсолютно в другой ситуации, на другом этапе политического развития. Если бы у нас на митингах стояло 2000 человек, лидерами которых были бы не политические деятели, а актеры и певцы, то ситуация была бы похожа. Однако разница между Арменией и Россией в том, что в России, по сути, нет политической оппозиции, политическая поляна зачищена до придела, люди калибра Левона Тер-Петросяна находятся или в тюрьме или за границей или их попросту нет в живых. А те, кто называет себя оппозицией, не ходят на митинги, так как они не являются реальной оппозицией. России предстоит создать то, что в Армении работает уже 20 лет, а их нынешний протест не политический, а гражданский. И исходя из этого подобная практика Армении не к чему. И то, что творится сейчас в РФ, является показателем того как далеко разошлись политические поля Армении и России.
- Заранее заявляя, что майские выборы уже сфальсифицированы, оппозиционные силы, тем не менее, изъявляют желание в них участвовать. Поговорим о причинах подобного парадокса?
- Это опять-таки говорит о том, что в Армении есть политические традиции. Начиная с 1995 года, все политические силы твердят, что выборы сфальсифицированы и их поражение является доказательством этого. И, как правило, после каждых выборов появляются силы, которые не признают и не принимают их результатов. В Армении существует огромный спрос не на политическую, а на системную риторику – все плохо, не легитимен парламент, президент, Конституция и вообще все. И эта радикальная риторика хорошо продаваема. Политик не библейский пророк, он не должен говорить правду, в его устах не анализ, а инструмент. Его задача прибавить себе популярность, но функция кресла определяет цель и эта цель - добиться успеха, и если он не добивается успеха, то оправдывается тем, что ему не дали достичь цели, а не то, что он не сумел.
- Власти твердят о том, что предложение оппозиционных сил о переходе на 100%-ую пропорциональную избирательную систему является PR ходом…
- Конечно это PR, однако в этом нет ничего плохого. PR – это составная часть политики, а в предвыборный период он становится главной ее частью. Страховать себя - необходимость для политических партий, конечно, они должны и подстраховаться от неудач. И подобного рода предложения является частью предвыборной кампании, и конечно оппозиционеры не настолько наивны, чтобы впустую предложить подобные изменения перед самыми выборами. Идет вполне активная политическая борьба, в которой все партии просто обязаны использовать PR ходы, которые привлекут внимание и отзовутся на сердцах и, соответственно, политических предпочтениях избирателей.
- Приход “Арабской весны” в 2011-м как-то отразился на ситуации в Армении?
- На внутриполитическую ситуацию в Армении напрямую мировая политика не отражается, и как минимум наивны те, кто верят, что армянские политические кандидаты представляют интересы той или иной державы. Так как в этом контексте единой России или Америки не существует. При этом мировой финансовый кризис напрямую влияет на финансовые потоки, на западные программы, которые осуществляются в Армении. В свою очередь, это влияет на социальную ситуацию, что в свою очередь, естественно, влияет на политическую ситуацию в стране. Мы связаны с миром и не можем находиться в изоляции. 2011 был годом турбулентности на Ближнем Востоке и Арабском мире, в этом году развивалось американо-иранское противостояние, которое напрямую влияет на осуществление проектов, связанных с российским и иранским капиталом. Но все это нельзя понимать буквально и говорить, что на итоги парламентских или президентских выборов в Армении повлияют мировые события.
- Противостояние вокруг Ирана продолжается, создается впечатление, что страсти со временем лишь накаляются…
- В Иране сухопутная война невозможна. Для того чтобы ее начать нужно быть сумасшедшим. Для властей же США на предвыборном этапе это будет иррационально. Однако могут быть бомбовые или ракетные удары, которые не решат иранскую проблему, лишь обострив и увеличив связанные с ней риски. Но все происходящее на самом деле является жесткой торговлей, при которой используются давления и риторика угроз, демонстрируются мускулы. Иран серьезно страдает от санкций, но пока что не прекращает сопротивления. Надо понимать, что такое настоящая война с Ираном. В случае парализации Персидского залива посредством перекрытия Ормузского пролива в кризис будет ввергнут уже весь мир. Так как мировая экономика окажется под ударом примерно в таком состоянии, в котором находилась экономика Армении в начале 90-х. Настоящая война с Ираном будет означать для мира прекращение нефтяных потоков из Ирана, Саудовской Аравии, Ирака, Катара, Бахрейна и Омана. Так что говорить о ней сегодня не приходиться.
- Баку уже пытается извлечь выгоду из ситуации вокруг Ирана, а азербайджанские политики вдруг вспомнили о так называемом Южном Азербайджане…
- Некоторым азербайджанским политикам позволили озвучить эту теорию, которая вполне укладывается в игру между США и Россией, Запада и Ирана. Таким образом, Баку пытается продемонстрировать некоторую лояльность Западу. Впрочем, Азербайджан работает как на Россию, так и на Запад одновременно. Для России он представляет собой ценность в энергетическом и коммуникационном плане. Для Запада он не является важным энерго и коммуникационным коридором, и, исходя из этого, Азербайджан вынужден выказывать лояльность и Западу, что ему не так уж хорошо удается, учитывая, что очень многие на западе относятся к Азербайджану с брезгливостью. Азербайджан похож на Узбекистан, Таджикистан и Казахстан, где совершено другая политическая реальность, а лояльность проявляется по принципу – “я против твоего врага”. С этой стороны Армении предоставлена роскошь заявлять – “Я комплементарна, я взаимодействую с Ираном, Россией и с Западом тоже”. А Азербайджану ничего не остается, как демонстрировать свою прозападную ориентацию. Иначе говоря, Баку говорит “Я сукин сын, но я ваш сукин сын ”. Исходя из всего этого, угрозы соединения Северного Азербайджана с Южным, как таковой, не существует.