Бытует мнение, что дудук популяризировал, сделав его узнаваемым во всем мире, признанный мастер инструмента, маэстро Дживан Гаспарян. Однако еще задолго до того, как дядюшка Дживан сыграл в знаменитом блокбастере «Гладиатор», чарующие звуки дудука гораздо более полновесно и объемно прозвучали в далеком 1988 г. – в нашумевшем фильме Мартина Скорсезе «Последнее искушение Христа», саундтрек к которому записал Питер Гэбриел – музыкальный гений мирового масштаба. Позже саундтрек был доработан и вылился самостоятельный альбом «Passion», который в профессиональной среде до сих пор считается одним из величайших достижений в жанре этно (фьюжн). Для создания этого альбома были привлечены наиболее экстраординарные музыканты и певцы, он также стал попыткой интегрировать много различных стилей музыки. В проекте приняли участие этномузыканты из Африки, Азии, Ближнего Востока, но наиболее примечательным является то обстоятельство, что одно из центральных мест во всем звуковом многообразии занял именно армянский дудук в исполнении Ваче Овсепяна.
Спустя некоторое время Гэбриел начал поиски музыканта-дудукиста для работы над следующим альбомом. Связавшись с марсельским телевидением, Питер попросил найти Левона Минасяна, о котором был наслышан. «Концерты с самим Питером Гэбриелом на 80-100 тыс. человек – что там творилось! Грандиозные масштабы. Страх, огромный стресс», – признается Левон. – «И мне выпала честь открывать его концерт. Я играл «Оверн Енган» (The feeling begins)... Да, именно в этот период мы открыли дудук всему миру»...
- Да, я видела концерты с Питером, по Вам не скажешь, что Вам страшно.
- Правда (смеется)? Этого не видно, но страх присутствует. Выступать перед 80-тысячной публикой – это невообразимо. Когда я вспоминаю свой первый концерт с Питером... Если я расскажу тебе эту удивительную историю... это невероятно, ты не поверишь.
Как-то вечером у меня дома зазвонил телефон. На проводе был Питер Гэбриел... Собираю вещи, еду в Лондон для записи трека к его следующему альбому. После записи в студии он горячо меня поблагодарил за проделанную работу. Ну, а я со спокойной совестью вернулся домой, в Марсель. Буквально через несколько месяцев получаю факс с предложением отправиться с ним в двухгодичное турне. Это был как гром среди ясного неба – я был совершенно обескуражен и... не согласился. Сильва (супруга Левона – //ред.) была беременна вторым ребенком, маленький Дживан (сын Левона – //ред.) на руках – я никак не мог решиться оставить семью на столь длительный срок.
Я был раздавлен, уничтожен, очень тяжело переживал собственный отказ. Переговоры с менеджером Питера на самом деле велись в течение 3-4 месяцев. «Левон, мы знаем, что у Вас серьезные причины для отказа, но, пожалуйста, сделайте усилие, дайте согласие». Не смог, не решился. Чтобы как-то развеяться, я решил взять отпуск и поехал с Сильвой в Марокко. И вот как-то за нашим обеденным столом оказался некий молодой человек, который, как оказалось, работал на «Радио Франс» в городе Ним. «В Ниме скоро будет выступать Питер Гэбриел. Хотите приехать? Я Вас приглашаю», – сказал он. Представляешь мое состояние?! Три месяца назад я отказался от возможности стать частью этого грандиозного действа, а тут меня концерт посмотреть приглашают. Очень расстроенный, я все-таки решил туда поехать, тем более, что была возможность попасть на бэк-стейдж.
«Левон, почему ты не берешь с собой дудук?», – спрашивает меня Сильва перед выходом. «Сильва, ну о чем ты говоришь?! Я после стольких уговоров отказался от гастролей. Мне сейчас явиться туда с дудуком и заявить, что я решил выступить?! Это невозможно, разве ты не понимаешь?!». Но Сильва настаивала, и я взял дудук с собой, решив для себя, что подарю его Питеру в память о совместной работе. Прибыв в Ним, мы попали под дождь. Я ворчу на Сильву за то, что она заставила меня взять инструмент с собой. Подходим к кассе, я представляюсь как музыкант Питера Гэбриэла и прошу пустить меня за кулисы. В ответ мне говорят, что все музыканты уже давно репетируют и даже речи не может идти о том, чтобы пройти бесплатно. «Позвоните Питеру, я его музыкант», – уговариваю билетершу. Вняв моим уговорам, сотрудники «Арены» все-таки позвонили ему.
Питер немедленно спустился со сцены. «How are you, Левон?», – очень тепло обратился он ко мне. Я протягиваю ему дудук, мол, вот Вам, на память. Знаешь что он делает? «Нет, Левон, нет. Дудук не мой. Ты выступаешь с нами этим вечером». Ты можешь себе представить мое состояние? И это после того как я отказался от турне!!!
Я в полной растерянности. «А что я играю»?, – спрашиваю у Питера. «Последнее искушение Христа».
Начинается спонтанная репетицию. Восемь часов вечера. Начинаю паниковать, дрожу от страха. 20:15 – появляются звуковики, техники, музыканты. Пять, четыре, три, два, один... Питер обнимает меня за плечи: «Левон, ты поднимешься сейчас на сцену. Когда ты увидишь свой микрофон, который находится далеко, в центре подойдешь и начнешь играть. Когда закончишь, подашь нам знак и 8 музыкантов последуют за тобой на той же ноте».
Поднимаюсь по лестнице на сцену, руки трясутся. Публика скандирует «Питер, Питер»! Подхожу к микрофону, извлекаю из дудука первые звуки. Овация оглушает так, словно поток воды обрушился на сцену! Публика узнала мелодию... Нет слов, чтобы описать что со мной творилось: дрожал всем телом от нахлынувших эмоций, а про себя думал «беги домой, все кончено, ты не сможешь играть в таком состоянии». И тут же уговариваю сам себя «Ты же знаешь, где находишься? Ты на одной сцене с самим Питером Гэбриелом! Это один шанс на миллион. У тебя нет права его подвести». Делаю глубокий вдох, восстанавливаю дыхание, начинаю играть.
30 тысяч человек – все замерли как один. Играю «Оверн Енган». Заканчиваю. Музыканты, режиссеры, техники подбегают ко мне с поздравлениями. Питер спускается со сцены, обнимает меня: «Левон, ты – магия этого спектакля, ты – чудо этой сцены»... (пауза, голос срывается, слезы появляются в уголках глаз). «Ты едешь с нами в турне с завтрашнего дня», – сказал он (пауза).
Тут ко мне подбегает Маню Катче (знаменитый ударник – //ред.) и говорит, что Питер сейчас выступает перед телекамерами, и я должен дать согласие. Поворачиваюсь к Сильве: «Что мне делать, что мне делать»..? «Ты должен ехать» (дрожащим голосом).
Такова предыстория этого турне – незабываемого и восхитительного. Видишь как бывает: иногда ты говоришь «нет», но «нет» превращается в «да» каким-то странным образом. Просто у каждого есть свое предназначение в жизни, и от него никуда не деться. С тех пор мы с Питером очень близки. Он позвонил мне, когда умерла Сильва, сказал, что знает насколько она была мне дорога и важна, и что он со мной всем сердцем. Это турне во многом состоялось благодаря Сильве, которая заставила меня взять дудук с собой.
Невозможно переоценить важность сотрудничества с Питером. Когда такая величина как он или Стинг берут тебя в свою команду, то двери всего мира открываются перед тобой. Это означает, что ты способен играть перед 100-тысячной толпой и выступать всегда на самом высоком уровне.
- Мне кажется, что Вы сделали дудук более «легким» для восприятия, если так можно выразиться? Не в этом ли секрет того, что Вас любят и приглашают к сотрудничеству гранды мировой музыкальной индустрии?
- Да, что касается манеры исполнения, интерпретации, то, учитывая, что я выступаю в западных странах, где музыкальное восприятие несколько иное, я старался придавать дудуку немного другое звучание. Да и именно до сих пор от меня требовали в основном именно этого, особенно в работе над фильмами. Но потихоньку я внедряю и более «армянские» элементы, несколько меняю технику работы пальцами – это тоже очень важный аспект, который нельзя упускать из виду.
Я считаю себя носителем трех культур: армянской, французской и англо-саксонской. Возможно, это то, что позволяет мне легче интегрировать дудук и экспериментировать в разных жанрах. В целом, моя игра построена на импровизации.
- Помимо Питера Гэбриела Вы выступали и со Стингом.
- Да, я работал со Стингом над альбомом «Secret Love». Но здесь дудуку выпало более скромное звучание. В записи альбома задействовано столько инструментов, проделана настолько грандиозная инструментальная работа, что дудук несколько теряется во всей этой махине. Что касается совместных концертов, то я выступал со Стингом на Карибах.
Стингу меня представил Маню Катче – ударник, выступавший и с Питером Гэбриелом и со Стингом. Эта встреча очень важна для меня как для человека и профессионала с той лишь разницей, что знакомство с Питером вылилось в мировое турне, и что он смог интегрировать дудук в более полном объеме и намного лучше. Питер открывал свою программу «Оверн Енган», фактически выделяя дудуку передовые позиции. Сложно переоценить значимость этого обстоятельства.
- То есть Вы находите, что Стинг не сумел правильно использовать возможности дудука, не совсем его оценил?
- Нет, дело не в том, что он не сумел, а в том, что Питер Гэбриел его опередил в этом смысле. Я предложил Стингу восхитительное звучание, но тот не захотел «копировать» Питера. И поскольку о дудуке он узнал чуть позже, то рисковал быть слишком похожим на коллегу. Я думаю, что он просто не рискнул выдвинуть дудук на первый план.
- Питер Гэбриел и Стинг – друзья, насколько я знаю.
- Да, они дружат, но в артистах тоже говорит свое «эго», и, думаю, именно по этой причине Стинг все-таки не решился на подобный шаг, чтобы избежать нежелательных сравнений с Питером. Хотя Стинг как никто понимает и умеет правильно использовать инструменты. Но его позиция мне абсолютно понятна.
- С кем из них легче работать?
- Питер Гэбриел – потрясающий. С ним у меня, как у артиста, связано намного больше переживаний, чем со Стингом. Стинг более сдержан, в то время как Питер всегда и везде остается со своими музыкантами – будь то обеденный стол или сцена. Он обожает всех своих музыкантов. Стинг чуть более «звездный». Но у каждого своя манера поведения, так что это нисколько меня не смущает.
- Как случилось, что Ваш выбор пал именно на дудук?
- С дудуком я познакомился, когда из своей первой поездки в Армению мои родители привезли этот удивительный инструмент в подарок моему кузену. Мне тогда было 14 лет. Абрикосовая дудочка сразу привлекла мое внимание. Я попросил у родителей разрешения попробовать сыграть на нем. Отец с некоторой долей скептицизма все-таки позволил мне поэкспериментировать. С тех самых пор дудук я из рук не выпускаю: играл каждый день, даже в отпуску, чтобы достичь того, уровня, на котором нахожусь сегодня. Я очень горжусь этим, потому что никогда не думал, что достигну таких высот. Я играл, следуя своей страсти. По моему глубочайшему убеждению, только искренняя любовь и страсть могут привести к большому результату. Нельзя к музыке относиться только как к работе. Я никогда не считал, сколько часов репетирую. Играть не было для меня необходимостью, лишь только страстью.
Дудук позволил мне подняться на очень большие высоты. Я играл для президента Франции в Елисейском дворце, где меня представили к награде. В Армении я также был награжден. Я прошел действительно удивительный путь и очень счастлив тем, что имею возможность представлять культуру Армении во всем мире. Я действительно горжусь этим.
- Вероятно, для Вас очень важно представлять именно армянскую музыку в мире.
- Конечно, я немного ощущаю себя послом Армении в мире. Это восхитительное чувство. Думаю и надеюсь, что достойно справляюсь с этой миссией. Всегда уважая нашу музыку, культуру, искусство, я стараюсь поддерживать авторитет нашего народа.
- Спасибо за интересную беседу, маэстро.
Новости Армении - NEWS.am