Российский президент Владимир Путин 25 июня прибыл в Израиль со своим первым государственным визитом после переизбрания на президентский пост
В отношениях Израиля и России любопытно то, что хотя они действуют в одних и тех же сферах интересов и их повестки кажутся разобщенными, интересы двух стран далеко не всегда являются противоположными. Легко определить те вопросы, которые им небезразличны, но гораздо сложнее выявить те методы, с помощью которых они находят точки соприкосновения. Поэтому довольно трудно определить значение этого визита — за исключением того, что он состоялся.
В качестве примера можно привести их действия в Азербайджане. Россия по-прежнему поставляет в эту страну оружие в больших количествах, однако теперь туда продают немало вооружений и израильтяне. Они сегодня используют Азербайджан в качестве той базы, с которой можно наблюдать за Ираном, а по слухам, и готовить нападение на него. Россия поддерживает Армению, с которой Азербайджан в конце 1980-х и в начале 1990-х вел боевые действия, а формально все еще находится в состоянии войны. Поэтому она, казалось бы, должна выступать против действий Израиля, особенно в связи с тем, что он создает угрозу Ирану, нападения на который Россия старается не допустить. Однако Россия не видит никакой опасности от действий Израиля в Азербайджане, а Израилю безразлична Армения. Обе страны присутствуют там, обе вовлечены в региональные дела, и обе считают, что Азербайджан важен. Каждая действует так, что возникает ощущение неминуемого конфликта. А конфликт не происходит.
То же самое можно сказать и по поводу более актуальных событий в Сирии. Сбитый ею турецкий самолет придал этому визиту весьма неожиданную динамику. Чтобы понять ее, нам следует рассмотреть стратегию России и Израиля, а также странное отсутствие конфликта интересов в Сирии.
России надо отвлечь США
У России с этим регионом сложные отношения, и особое внимание она уделяет Сирии и Ирану. Российский интерес к этим двум странам вполне понятен. Путин, заявивший, что считает распад Советского Союза геополитической катастрофой, рассматривает Соединенные Штаты Америки в качестве основного противника России. На его взгляд, Соединенные Штаты не только воспользовались распадом СССР для расширения НАТО и продвижения блока в пределы бывшего Советского Союза со стороны Прибалтики, но и пытаются окружать и сдерживать Россию, оказывая поддержку демократическим движениям в регионе и используя эти движения для создания проамериканских правительств. Путин считает, что ведет с США дуэль на всем постсоветском пространстве.
Русские полагают, что в этой борьбе они выигрывают. Путин заинтересован не столько в господстве над этими странами, сколько в том, чтобы над ними не господствовали США. А это дает России пространство для маневра, позволяя ей налаживать такие экономические и политические отношения, которые обеспечивают отстаивание российских интересов. Кроме того, Россия очень сильно выгадала от американских войн в исламском мире. И дело здесь не в том, что Америка настроила против себя мусульман, хотя это тоже выгодно России. Скорее, эти войны помогли русским в том плане, что они поглотили все стратегическое внимание США.
Очевидно, что тот военный и разведывательный потенциал США, который можно было использовать для поддержки движений и режимов в российском ближнем зарубежье, был задействован в конфликтах в исламском мире. Но еще важнее другое: было отвлечено стратегическое и интеллектуальное внимание американских политических руководителей. После 11 сентября Россия стала второстепенной для стратегических интересов США. Хотя некоторые движения уже существовали и США их поддерживали, все это происходило в основном по инерции. А когда русские начали парировать удары, и движения в разных странах раскололись, у Соединенных Штатов не нашлось ресурсов, чтобы ответить.
Русские также связали руки США в Афганистане, обеспечив им базы в Центральной Азии и предоставив коридор для снабжения. Россия сумела создать новую действительность в регионе, где она некогда доминировала, и ей никто не бросил вызов.
Так что русские высоко ценят конфликт на Ближнем Востоке, поскольку он позволяет России быть вторичной проблемой для единственной в мире глобальной державы. Война в Ираке закончилась, а война в Афганистане близится к завершению. И в этих условиях усиливается вероятность того, что у США появятся ресурсы и возможности для возобновления дуэли на российской периферии. А это противоречит интересам Москвы. Следовательно, русские заинтересованы в подталкивании и сохранении любых процессов, которые будут привлекать внимание США к исламскому миру. Главное здесь — это поддержка Ирана и Сирии. Если говорить точнее, Россия не столько хочет поддерживать эти страны, сколько намерена противодействовать любым мерам, которые могут ослабить Иран и подорвать власть в Сирии. С точки зрения Москвы, само существование этих режимов является магнитом, притягивающим к себе силы США.
Позиция Израиля по Сирии
С российской точки зрения, Сирия — это не второстепенный вопрос, а важная часть ее стратегии. У Израиля чувства более сложные. Режим сирийского президента Башара Асада во время дружбы с Советами представлял серьезную опасность для Израиля. С распадом Советского Союза Сирия потеряла своего покровителя, и ее роль как угрозы уменьшилась. По мнению Израиля, с тех пор у сирийцев при Асаде появилось два достоинства. Первое — они стали предсказуемыми. Их интерес к Ливану основывался на финансовых и политических целях, но Израиль помог им в достижении данных целей, предоставив свои услуги в обмен на ограничение той военной активности, которая для еврейского государства была неприемлема. Далее, в интересы Сирии не входил конфликт с Израилем, а поэтому Сирия держала “Хезболлу” в узде, пока Соединенные Штаты не выдавили ее из Ливана в 2005 году.
Второе достоинство режима Асада в глазах Израиля заключается в том, что он — не суннитский, а алавитский. В 2000-х годах Израиль и Запад полагали, что главная угроза исходит из мира суннитов. “Аль-Каида”, “Братья-мусульмане”, ХАМАС — это все сунниты. Режим алавитского меньшинства казался Израилю предпочтительнее режима радикального исламского большинства на севере. Позиция Израиля в отношении режима Асада в прошлом году претерпела изменения. Если раньше израильтяне надеялись, что режим выживет, то теперь Иерусалим смирился с тем, что это невозможно, и готовится к следующему режиму. В основе его расчетов лежит оценка того, какой из режимов может оказаться опаснее. Когда Соединенные Штаты ушли из Ирака, а Иран заполнил образовавшийся вакуум, Тегеран стал для Израиля более весомой угрозой, чем ХАМАС и сунниты. Поэтому теперь Израилю в Сирии нужен суннитский режим, который будет блокировать иранские амбиции.
В этом смысле интересы России и Израиля опять совпадают. Но в то же время израильтяне понимают, что у них очень мало рычагов влияния на развитие событий в Сирии. Они являются сторонними наблюдателями, которые надеются на то, что для них все закончится хорошо. Какую фракцию или группировку поддерживать в Сирии — это для них не так уж и важно. На самом деле, израильская поддержка той или иной фракции может пойти ей во вред. Поэтому Сирия является демонстрацией ограниченности израильской силы и влияния. Происходящее в Сирии крайне важно, однако Израилю не хватает силы и влияния, чтобы как-то воздействовать на это.
Совпадение интересов
А у русских и некоторые силы, и влияние имеются. То оружие, которое они поставляют сирийским властям, способно помочь выжить режиму. Они могут заблокировать или расстроить санкции, что также на руку Ирану и Сирии. Москва не может навязать решение проблемы, однако она способна создать такие обстоятельства, при которых Соединенные Штаты будут вовлечены в конфликт, а их внимание будет отвлечено от России. В то же время следует помнить, что у России есть свои собственные проблемы с исламистами на Северном Кавказе. Это в основном суннитские группировки, но они очень разнообразны. Русские не хотят допустить до власти в Сирии радикальную суннитскую группировку, однако с более умеренными суннитами они могут смириться, если не удастся сохранить у власти Асада и его режим.
...Цель визита Путина состоит в том, чтобы заставить США нервничать, а также попытаться заложить основу для изменений отношений Израиля к России. В отдаленной перспективе это может принести свои дивиденды. Однако израильтянам от Путина нужно многое. Они не могут управлять сменой власти в Сирии, а Россия в определенной степени такими возможностями обладает. И здесь интересы Израиля и России совпадают. Израиль примирится с сохранением режима Асада, если Сирия не станет приспешницей Ирана.
Россия может создать противовес Тегерану в случае сохранения режима Асада. Но, с другой стороны, если этот режим падет, Израиль и Россия будут заинтересованы в возникновении умеренного суннитского режима. И вот здесь России придется принимать решение, если предположить, что она в состоянии повлиять на исход. В конечном итоге умеренный суннитский режим — это в ее интересах. В краткосрочной перспективе ей нужен такой режим, который будет вызывать максимальное беспокойство у США. А это либо власть Асада на службе у Ирана, либо радикальный режим исламистов.
...Израиль хотел бы видеть в России мягкий противовес Соединенным Штатам, но чтобы при этом его отношения с США не страдали. России хотелось бы иметь на Ближнем Востоке дополнительные варианты, кроме Ирана и Сирии, но при этом она не хочет настраивать эти страны против себя. Если мы начнем копать глубже, выясняя детали странных взаимоотношений двух стран, которые часто заходят в сферы интересов друг друга, но при этом никогда не конфликтуют, то ответ начнет появляться сам собой.
Конфликт интересов между Россией и Израилем практически отсутствует, потому что эти страны не так сильны в этом регионе, как им хотелось бы. У России некоторые варианты имеются, но их гораздо меньше, чем во времена холодной войны. А Израиль почти никак не может повлиять на исход событий в Сирии и Египте. Тем не менее обе страны заинтересованы в создании видимости того, что они принадлежат к более тяжелой весовой категории. И государственный визит Путина должен помочь достижению этой цели.
“Stratfor”, США (С сокращениями)