В своей статье от 19 апреля сего года – “Турецкий бросок к Нахичевани. Чего опасается Ильхам Алиев?” – заместитель главного редактора ИА REGNUM Виген Акопян выдвинул интересную версию возможного развития ситуации в Южном Кавказе. Автор подвергает сомнению экономические дивиденты в связи с возможным открытием армяно-турецкой границы, указывая на сомнительность разговоров о способности будущего армяно-турецкого железнодорожного сообщения обеспечить армянским экспортёрам быстрый и дешёвый доступ грузов в Европу и страны Персидского залива, и выдвигает вопрос – “так что же так сильно беспокоит Азербайджан?”.
Как можно понять из дальнейших рассуждений автора, Азербайджан сильно беспокоит именно возможная утрата последних элементов контролирования ситуации в Нахичеване, которые и так, и это очень правильно подмечено В. Акопяном, мало просматриваются на нынешнем этапе. В реалиях сегодняшнего дня Азербайджана отрезан от исторически армянской территории, которую по Карсскому договору 1921 года он получил под покровительство (но не в свой состав) и назвал в своей нынешней конституции “автономным государством”. “Покровителем” Нахичевана Азербайджан не стал, тем более он не предоставил этой области реальные политико-правовые средства стать “автономным государством” со всеми вытекающими из такого статуса автономными правами и возможностями.
В. Акопян пишет о монопольном доступе Турции в Нахичеван. В связи с этим следует отметить присутствие у некоторых аналитиков определённого упрощения ситуации в Южном Кавказе, подгонки тамошних процессов под некие поверхностные схемы обобщения и выдвижения версий, которые, кстати, особо присущи аналитикам-кавказоведам например в Москве. В первопрестольной то же знают, что Азербайджан не имеет реального доступа в Нахичеван и практически отстранён от влияния на внутренние процессы в области. Там тоже знают, что Турция имеет несравненно большие потенции к доступу в Нахичеван, принимает на своей территории большое количество мигрантов из этой области, поставляет туда грузы и другое. Но немногие в Москве представляют себе роль Ирана для жизнедеятельности и самого существования населения Нахичевана. И дело здесь не в иранском газе, огромном количестве ежедневно въезжающих в область иранских фур. Роль Ирана в Нахичеване – это роль лесника как в том добром старом анекдоте, который ждёт удобного момента, чтобы появится и всех разогнать. Чувствительность Ирана к вопросу дальнейшей судьбы контролируемых ныне Нагорно-Карабахской Республикой территорий Низинного Карабаха значительна и чем дальше, тем больше находит свои проявления. Но подобная чувствительность на порядок выше, когда речь заходит о дальнейшей судьбе Нахичевана, которую, даже в Москве, адекватно прогнозируют как имеющую все шансы не быть в составе будущего Азербайджана.
У Турции нет монополии на Нахичеван и её не будет при любом дальнейшем раскладе, даже если реалью станет выдвигаемый В. Акопяном сценарий разблокирования армяно-турецкой границы без решения карабахской проблемы. Реалии таковы, что воздействие Ирана на процессы в Нахичеване более существенно, чем воздействие Турции, хотя это не акцентируется с иранской стороны и, по всей видимости, отсюда и проистекает несколько утрированное представление о “монопольном” положении Турции в области.
Выдвинутый в заключительной части статьи В. Акопяна тезис о том, что “железнодорожный коридор Ирак-Турция-Нахичевань представляется стратегическим в условиях эскалации давления на Тегеран”, с нашей точки зрения, также страдает определённой схематичностью и вытекающей из неё поверхностью суждений.
Во-первых, железнодорожный коридор Ирак-Турция-Нахичеван – это коридор проходящий через курдские территории. Он начинается в Иракском Курдистане, проходит через Турецкий Курдистан и заканчивается в Азербайджанском Курдистане. Да, именно так. Нахичеван и в политическом смысле, как “кузница ныне правящего в Азербайджане курдского клана”, и в конспирологическом аспекте, как “сепаратистская территория” ждущая импульса извне, чтобы стать ещё одним “Курдистаном” в регионе, - это курдская территория. И если всё будет протекать так, как течёт своим чередом сейчас, то Нахичеван станет самым предметным, самым болезненным яблоком раздора между Турцией и Азербайджаном.
Вывод о том, что курдский по своей сути коридор представляется стратегическим в условиях эскалации давления на Тегеран, мягко говоря, не соответствует действительности. Именно в подавлении курдкого фактора в регионе нынешние режимы в Турции и Иране нашли точки кооперации и проводят согласованные военные операции. Турция никогда не будет использовать нечто курдское по своей сути и потенциалу в качестве стратегического элемента в общей системе действий по “эскалации давления на Тегеран”, ибо прекрасно осознаёт, что Тегеран способен принять моментальное решение в целом ряду взаимосвязанных вопросов – курды, Нахичеван, Низинный Карабах, южное побережье Каспия – и это решение будет не в пользу Турции, а тем более - Азербайджана.
Во-вторых, армянскому автору должно быть известно, что в нынешних условиях от “эскалации давления на Тегеран” будет страдать Армения. Оставив за рамками нашей статьи целый ряд таких “страданий”, которые могут быть легко перечислены студентом второго курса факультета международных отношений, отметим лишь один из них. Железнодорожный коридор Ирак-Турция-Нахичеван поставит под ещё больший вопрос и так находящийся в неопределённом состоянии проект железной дороги Иран-Армения. Кто будет вкладывать деньги в этот проект, кто будет извлекать выгоду от этого проекта (и экономическую, и политическую), если под боком построят нечто, позиционирующее себя в качестве “стратегического в условиях эскалации давления на Тегеран”?
Создаётся впечатление, что многие версии и прогнозы выдвигаемые уважаемыми аналитиками подспутно основываются на констатации уверенности, что давление на Тегеран будет расти и все текущие вокруг этой страны процессы должны быть подогнаны под этот вывод. В связи с этим, считаем интересным напомнить о том, что даже такие рьяно западноцентричные режимы в Южном Кавказе, как например нынешний режим в Грузии проводили консультации с иранской стороной по вопросам, казалось бы имеющим самое отдалённое отношение к Ирану (российские аналитики помнят о консультациях грузин с иранцами перед усилением грузинского контингента в Ираке в июне 2007 года).
К Ирану нельзя относится как к борцу, находящемуся в постоянном партере. Тем более, когда речь заходит о таких приближённых и чувствительных для него темах как Нахичеван.
Степан Тер-Мелконян
Земляческое объединение Трабзон-Ардвин-Батум