В первом за 2013 год (январь) номере русской версии международного познавательного журнала «Гео» («GEO») был опубликован обширный материал, повествующий о трагической странице истории армянского народа – геноциде, совершенном властями Османской Турции, над собственными гражданами – коренными жителями оккупированной турками Западной Армении. Материал состоит из двух блоков: исторической справки о Геноциде армян («Непризнанное преступление») со свидетельствами очевидцев и позиции современной Франции по вопросу Геноцида армян («История вне закона»).
Предлагаем вниманию читателей полный текст статьи «Непризнанное преступление» с приведенными с этой статьей свидетельствами очевидцев.
Многие турецкие политики не признают истребление армян геноцидом. Но как иначе можно назвать массовое убийство по национальному признаку? Ученые из Турции, Армении и других стран собрали множество документальных свидетельств резни, жертвами которой стало более миллиона (около 2 млн. – ИЦ «Еркрамас») человек.
Геноцид турецких армян (армян Западной Армении, оккупированной Турцией – ИЦ «Е») — первая в двадцатом веке массовая этническая чистка с миллионными жертвами. Преступление невиданных масштабов, запланированное и осуществленное тогдашним правительством Османской империи. Началось это примерно в 1000 километров от исторической родины армян — в Стамбуле.
В ночь на 24 апреля 1915 года турецкие жандармы арестовывают более 200 представителей столичной армянской интеллигенции — служащих, журналистов, учителей, врачей, аптекарей, предпринимателей и банкиров. Уже полгода Османская империя втянута в Первую мировую войну. Задержанных обвиняют в предательстве и пособничестве врагу. Аресты видных представителей армянской общины продолжаются и в провинции. Армян пытают и публично казнят. Но настоящий кошмар еще впереди. Организаторы геноцида планируют стереть с лица земли целый народ.
Вплоть до второй половины XIX века армяне играли важную роль в жизни Османской империи. Будучи христианами, они, как и представители других немусульманских народов, веками не допускались к государственной службе. Однако многим из них удалось нажить большое состояние. Не только на Армянском нагорье в Восточной Анатолии (употребляемое турками название Западной Армении – ИЦ «Е»), но и в Стамбуле они контролировали ряд ключевых отраслей экономики: шелковую и текстильную промышленность, сельское хозяйство, кораблестроение и табачную индустрию.
Выходцы из армянского меньшинства первыми перенесли на турецкую почву современное драматическое и оперное искусство. Были авторами первых османских романов европейского образца. Из 22 газет, выходивших в Стамбуле, девять печаталось на армянском языке. В 1856 году в Османской империи был провозглашен декрет о реформах. Все подданные, вне зависимости от религиозной принадлежности, получили право занимать высшие государственный должности. После этого армян в столице стало еще больше.
В последней трети XIX века отношения между османскими властями и армянским меньшинством резко ухудшились. Все началось в 1877 году. Во время Русско-турецкой войны лидеры армянской общины обратились к российскому императору с просьбой оккупировать (освободить от турецких оккупантов – ИЦ «Е») армянские районы азиатской Турции (Западной Армении) или добиться от османского султана Абдул-Хамида II предоставления им автономии. Их надежды не оправдались.
Но по условиям заключенного на следующий год Сан-Стефанского мирного договора султанское правительство обязалось защитить христиан от религиозных гонений и уравнять их в правах с мусульманами. Причем реформа должна была проводиться под надзором европейских наблюдателей.
Для османских правителей эти уступки стали настоящим унижением. Тем более что их многонациональная империя уже трещала по швам. Еще в 1875 году великий визирь, главный министр султана, объявил о государственном банкротстве. Контроль за выплатой внешнего долга перешел к европейцам. На следующий год против турецкого владычества восстали сербы, черногорцы и болгары. И по решению Берлинского конгресса 1878 года Османская империя лишилась обширных территорий на Балканах.
Абдул-Хамид II, правивший Турцией с 1876 года, воспринимал восстания своих христианских подданных и вмешательство европейских держав как заговор против его империи и ислама. Когда армянские революционеры и борцы за независимость начали устраивать теракты против османских чиновников и организовывать партизанские отряды, он принял жесткие меры. В 1894 году конные отряды курдских ополченцев утопили в крови армянское восстание, разрушили дома бунтовщиков и перебили множество мирных жителей. И в Анатолии, и в Стамбуле в последующие годы мусульмане не раз устраивали резню армян, убив как минимум 80 тысяч человек. Погромы могли происходить по личному распоряжению султана, считают многие историки.
Через несколько лет относительного затишья конфронтация между армянским меньшинством и властями вновь обостряется. В 1913 году в результате государственного переворота к власти приходит группа лидеров комитета «Единение и прогресс». В стране устанавливается военная диктатура.
Эта организация — ультранационалистическое крыло движения «младотурок», свергнувших в 1909 году султана Абдул-Хамида II и посадивших на трон его безвольного брата Мехмеда V. В стране провозглашена конституционная монархия. Теперь султан — лишь формальный правитель. Вся реальная власть сосредоточена в руках членов так называемого «триумвирата», состоящего из двух высокопоставленных офицеров и одного бывшего служащего телеграфной конторы: Эн- вер-паши, Джемаль-паши и Талаат-паши.
Их цель — сохранить распадающуюся державу любой ценой. Всякое стремление к национальной автономии они расценивают как измену. Они убеждены в превосходстве турок как представителей «титульной нации» над остальными народами империи. И полны решимости создать чисто турецкое мусульманское государство.
Националистическая пропаганда усиливается после очередного унизительного поражения Османской империи. За год до переворота в результате первой Балканской войны она теряет почти все свои европейские территории. Более чем 500-летнему турецкому владычеству на Балканах приходит конец. Сотни тысяч мусульман бегут в Малую Азию, в основном — в районы проживания армян. Для турок эти беженцы — обездоленные единоверцы, которых нужно приютить и обустроить на новом месте. А ради этого не грех из¬гнать христиан и отнять их имущество.
Особого накала антиармянская истерия достигает в ноябре 1914 года после вступления Османской империи в Первую мировую войну на стороне Германии и Австро-Венгрии. Губернатор провинции Диярбакыр, медик по образованию, открыто называет армян «вредными микробами, поразившими тело отечества». И задается вопросом: разве не долг врача — уничтожить опасную бациллу?
Идет война. Турецкому правительству уже не нужно действовать с оглядкой на Запад. К тому же события на Кавказском фронте дают властям предлог для начала антиармянской кампании.
Там с середины зимы османская армия под командованием Энвер-паши атакует русских. Наступление оборачивается полным разгромом. Более трех четвертей турецких солдат гибнет от холода.
В апреле 1915 года в расчете на скорое русское контрнаступление восстает армянское население приграничного города Ван. Турецкий гарнизон изгнан, местная крепость и госучреждения разрушены. В Стамбуле — паника. Официальная пропаганда раздувает этот инцидент до масштабов глобального антигосударственного заговора, нацеленного на развал империи.
В этой ситуации абстрактная идея создания моноэтнического государства воплощается в конкретный план истребления армян. Отдельные армянские погромы, которые с начала войны устраивают военизированные отряды, перерастают в организованный геноцид. Позднее в меморандуме министерства внутренних дел это назовут «полным и всеобъемлющим разрешением» армянского вопроса. Возможно, оно было принято комитетом «Единение и прогресс» в дни между прорывом кавказского фронта и высадкой войск Антанты в Галлиполи близ Стамбула 25 апреля 1915 года.
Репрессии начинаются с незаконного ареста представителей армянской элиты. Вслед за этим следует приказ о депортации. Министр внутренних дел Талаат-паша поручает губернаторам провинций выслать все армянское население в подконтрольные туркам пустынные районы Сирии и Месопотамии.
Но истинный план правительства еще страшнее. По всем провинциям рассылаются спецуполномоченные центрального комитета, которые устно передают местным властям секретное распоряжение. Им предписывается собрать и убить всех армянских мужчин и юношей, а женщин и детей отправить по этапу — в расчете на то, что многие из них умрут в пути от болезней, голода и холода.
Никаких официальных документов с распоряжениями Талаат-паши и других членов правительства об организации массовых убийств нет. Да и кто бы стал подписывать такие приказы и брать на себя ответственность за столь чудовищное злодеяние?
Однако в государственных архивах сохранились отдельные служебные записи, свидетельствующие об участии в репрессиях многих государственных учреждений. А еще есть многочисленные свидетельства очевидцев: немецких дипломатов и медсестер, американских консулов и самих армян, переживших геноцид. По ним можно четко восстановить ход событий, происходивших в апреле 1915 года в Анатолии, а потом и на берегах Тигра и Евфрата.
Большая часть армян проживала в провинции Эрзурум на северо-востоке Анатолии на границе с Россией. Там и была впервые отработана схема депортации, которая затем использовалась в других регионах.
На местах создаются комиссия из полицмейстера, высших чинов администрации, представителя центрального комитета правящей партии и еще нескольких человек. Они готовят списки армян и оповещают их о предстоящем «переселении». Одновременно карательные отряды проводят резню и погромы в армянских поселениях.
К концу июня жандармы сгоняют всех жителей армянских деревень Восточной и Центральной Анатолии (Западной Армении), и под вооруженным конвоем отправляют до десяти тысяч человек пешком в 600-километровый переход на север Сирии в город Алеппо. Из Западной Анатолии армян вывозят на юго-восток страны эшелонами по Багдадской железной дороге. Вслед за деревенскими жителями депортируется армянское население городов.
Немецкие дипломаты шлют в Берлин депешу за депешей с описанием хода и масштабов репрессий. Но правительство кайзеровской Германии не хочет вмешиваться во внутренние дела союзной державы. Немецкий посол в Стамбуле граф Пауль фон Вольф-Меттерних просит тогдашнего рейхсканцлера Теобальда фон Бетмана-Гольвега публично осудить истребление армян. На что тот отвечает: «Наша единственная задача — удержать Турцию до конца войны на нашей стороне вне зависимости от того, погибнут из-за этого армяне или нет». Многие германские офицеры даже участвуют в составлении планов депортации в качестве военных советников.
Один из ключевых элементов проекта по созданию моноэтнического государства — превращение армян-христиан в турок-мусульман. Сейчас уже невозможно подсчитать, сколько армянских женщин было насильно выдано замуж за турок и сколько армянских детей отдано в турецкие семьи и приюты для перевоспитания. По некоторым оценкам, их могло быть 200 тысяч. Тысячи армянских девушек были проданы бедуинам. Свидетельства армянских женщин — это один из основных источников информации о зверствах конвойных команд.
Первая остановка в пути — пересыльный пункт, по сути концентрационный лагерь под Алеппо. Десятки тысяч его узников умирают от голода, жажды и эпидемий. Оттуда армян гонят вдоль пустынных берегов Евфрата от одного временного лагеря к другому. Последний и самый крупный разбит в пустыне близ города Дер-Зор на территории современной Сирии (ныне — Дайр-эз-Заур).
Весной 1916 года пересылочный лагерь под Алеппо расформировывают. Каждый день в Дер-Зор прибывают все новые многотысячные партии депортированных. В переполненном лагере скапливается до 200 тысяч человек. Его коменданта Али Суэд-бея, пытавшегося облегчить участь армян, смещают с должности. На его место министр внутренних дел назначает Зеки-бея, который тут же организует резню. В декабре 1916 года после серии массовых убийств завершается вторая фаза геноцида. Но сам лагерь продолжает действовать до конца войны. Когда в октябре 1918 года в Дер-Зор вступает британская армия, солдаты находят в нем всего тысячу человек, измученных голодом и болезнями.
В декабре 1916 года власти прекращают операцию по уничтожению армян и начинают заметать следы. Большинство лагерей к тому времени уже ликвидировано. В Анатолии, по официальной статистике, вообще не осталось армянского населения. Несколько десятков тысяч человек могли спастись бегством в Россию. Из более чем 1,2 миллиона депортированных около 700 тысяч погибло на этапе. Еще 300 тысяч — в концлагерях. Лишь немногим удалось бежать и укрыться в крупных сирийских городах. По оценкам некоторых исследователей, жертв еще больше.
После капитуляции Османской империи в 1918 году западные страны-победительницы требуют осудить виновных в преступлениях против армян. Чтобы выторговать лучшие условия мира, новый султан Мехмед VI организует в Стамбуле военный трибунал, который приговаривает к смерти 17 организаторов геноцида: чиновников, военных и политиков. Многие турки возмущены таким приговором.
В августе 1920 года страны Антанты навязывают Турции Севрский мирный договор на жестких условиях. Османская империя распадается, признает независимость Армении и уступает часть Анатолии армянам и грекам. Это конец заигрываниям с Антантой. Турецкие националисты во главе с Мустафой Кемалем отказываются ратифицировать договор в парламенте и в ходе нескольких военных кампаний выбивают греков из Малой Азии. Власти успевают привести в исполнение лишь три смертных приговора. 31 марта 1923 года, еще до официального провозглашения Турецкой республики, Кемаль объявляет амнистию всем осужденным.
Три главных виновника геноцида — министр внутренних дел Талаат-паша, министр морского флота и военный губернатор Сирии Джемаль, а также министр обороны Энвер — еще в 1918 году бегут в Германию.
Энвер погибнет через несколько лет в боях с Красной армией при попытке поднять антибольшевистское восстание в Средней Азии. Джемаль и Талаат будут расстреляны армянскими боевиками в ходе операции мщения «Немезида».
Убийцу Талаата, совершившего свой теракт в 1921 году в Берлине, немецкий суд признал невменяемым и выпустил на свободу.
Несмотря на все исторические свидетельства, турецкое правительство до сих пор отрицает сам факт геноцида армян и его масштабы. По официальной версии, это было лишь вынужденное переселение из районов боевых действий, в ходе которого случались и массовые расправы, но не плановое истребление.
Франк Отто, Тобиас Фёлькер
СВИДЕТЕЛЬСТВА ОЧЕВИДЦЕВ
«Мы настроены против армян по трем причинам. Во-первых, они обогатились за счет турок. Во-вторых, они стремятся создать собственное государство. В-третьих, они открыто поддерживают наших врагов. Они помогали русским на Кавказе, и наше поражение там по большей части объясняется их действиями. Поэтому мы пришли к твердому решению нейтрализовать эту силу до завершения войны. Отныне мы не потерпим ни одного армянина во всей Анатолии. Пусть живут в пустыне и больше нигде».
Талаат-паша, министр внутренних дел Османской империи, в разговоре с американским послом Генри Моргентау-старшим, август 1915 года
«Каждый мусульманин, укрывающий армянина, будет казнен на месте, а дом его сожжен дотла. Если это чиновник, то он будет отстранен от службы и предстанет перед трибуналом; военнослужащие, поощряющие укрывателей, будут отданы под трибунал за неповиновение приказу».
Из приказа генерала Мехмеда Камилъ-паши, командующего третьей турецкой армией
«Когда они пришли и приказали нам собираться в дорогу, мы все удивились. Всего за три дня до этого мы проверяли, созрел ли виноград и не пора ли собирать урожай. Тогда еще кругом царил мир и покой. И вдруг городской глашатай объявляет, что мы обязаны покинуть город и уже снаряжаются подводы, чтобы нас вывезти».
Из воспоминаний одного из выживших
«Люди готовились покинуть свою родину, бросив дома и землю. Они пытались распродать мебель, продукты питания и одежду, потому что им разрешили взять с собой лишь немногое. И соглашались на любую цену. На улицах было полно турок и турчанок, рыскавших в поисках швейных машинок, мебели, ковров и других ценных вещей, которые можно было заполучить почти даром. Швейные машины ценой 25 долларов продавались по 50 центов. Дорогие ковры расхватывали меньше чем за доллар. Все это напоминало пир стервятников».
Лесли Дэвис, американский консул в Харпуте, Восточная Анатолия
«Некоторых состоятельных армян предупредили, что через три дня они вместе со всем армянским населением должны покинуть город, оставив все свое имущество, которое объявляется государственной собственностью. Но турки не стали дожидаться назначенного срока и уже через два часа начали грабить армянские дома. В понедельник весь день продолжалась пушечная канонада и ружейная пальба. Вечером солдаты ворвались в сиротский приют для девочек в поисках укрывшихся армян. Одна женщина и девочка были застрелены при попытке закрыть входные ворота. Прочесав город, погромщики подожгли и сравняли с землей армянский квартал, как и окрестные армянские деревни».
Из воспоминаний Альмы Йоханссон, шведской монахини в составе немецкой благотворительной миссии в городе Муш, Восточная Анатолия
«Самых красивых армянских девушек постарше держат в заточении, чтобы они ублажали погромщиков из местной банды, которая хозяйничает в городе. Здешний представитель комитета «Единение и прогресс» собрал в одном из домов в центре города десять самых привлекательных арестанток, чтобы насиловать их вместе со своими товарищами».
Оскар С. Хейзер, американский консул в Трабзоне, северо-восточная Анатолия, 28 июля 1915 года
«Нашу группу погнали по этапу 14 июня под конвоем из 15 жандармов. Нас было человек 400-500. Уже в двух часах ходьбы от города на нас стали нападать многочисленные шайки из деревенских жителей и бандитов, вооруженных охотничьими ружьями, винтовками и топорами. Они отняли у нас все, что было. За семь-восемь дней они убили всех мужчин и юношей старше 15 лет — одного за другим. Два удара прикладом — и человек мертв. Бандиты похватали всех привлекательных женщин и девушек. Многих увезли в горы на лошадях. Так похитили и мою сестру, которую оторвали от ее годовалого ребенка. Ночевать в деревнях нам не разрешали, а заставляли спать на голой земле. Я видела, как люди ели траву, чтобы унять голод. А что творили жандармы, бандиты и местные жители под покровом темноты, вообще не поддается описанию».
Из воспоминаний армянской вдовы из городка Байбурт на северо-востоке Анатолии
«Они приказали мужчинам и мальчикам выйти вперед. Некоторые маленькие мальчики были одеты как девочки и спрятались в толпе женщин. Но моему отцу пришлось выйти. Он был взрослым мужчиной с ycaми. Как только они отделили всех мужчин, из-за холма появилась группа вооруженных людей, которые убили их у нас на глазах. Они закололи их штыками в живот. Многие женщины не вынесли этого и бросились с обрыва в реку».
Из рассказа выжившего из города Конья, Центральная Анатолия
«Оставшиеся на дороге трупы следует зарывать, а не сбрасывать в овраги, колодцы и реки. Вещи мертвых подлежат сожжению».
Из директивы министра внутренних дел Талаат-паши, 21 июля 1915 года
«Отстающих сразу пристреливали. Они гнали нас по безлюдным районам, через пустыни, по горным тропам, в обход городов, чтобы нам негде было взять воду и еду. Ночью мы мокли от росы, а днем изнемогали под палящим солнцем. Я помню только, что мы все время шли и шли».
Из воспоминаний выжившего
«На 52-й день пути они пришли в другую деревню. Там местные курды забрали у них все, что было — даже рубашки. И пять дней вся колонна шла под палящим солнцем голышом. Все эти дни им не давали ни кусочка хлеба, ни глотка воды. Сотнями падали замертво, языки у них были черные, как уголь. И когда к концу пятого дня они дошли до колодца, все, естественно, бросились к воде, но жандармы преградили им путь и запретили пить. Они потребовали платить им за воду — от одной до трех лир за чашку. А иногда не давали воды, даже получив деньги».
Из воспоминаний выжившего из города Харпут, Восточная Анатолия
«На всех станциях, где бы ни останавливался наш поезд, мы видели напротив эти эшелоны вагонов для перевозки скота. Из крошечных зарешеченных окон выглядывали детские лица. Боковые двери вагонов были открыты, и можно было ясно различить внутри стариков и старух, молодых матерей с младенцами, мужчин, женщин и детей, которых втиснули туда, как овец или свиней».
Анна Харлоу Бирдж, член делегации Американского Совета уполномоченных по иностранным миссиям, — о поездке в Стамбул, ноябрь 1915 года
«Одним из первых убитых, которого мы увидели, был пожилой армянин с седой бородой. Из головы у него торчал камень, которым ему размозжили череп. Чуть поодаль лежали сожженные тела шести или восьми людей. От них остались только кости и фрагменты одежды. Мы объехали верхом все озеро Гёльджюк и за сутки насчитали не менее десяти тысяч тел убитых армян».
Лесли Дэвис, американский консул в Харпуте
«22 августа на этапе между Богазлияном и Эркилетом (Центральная Анатолия) шесть конвойных жандармов стали под страхом смерти вымогать у колонны ссыльных деньги. 120 армянских семей смогли насобирать лишь десять лир. Из-за того, что денег оказалось так мало, жандармы рассвирепели, выбрали всех мужчин, около 200 человек, и заперли их на местном постоялом дворе. Потом они выводили их оттуда скованными по несколько человек, обыскивали, забирали все найденные деньги и прямо в кандалах отправляли в близлежащий овраг. Затем выстрелами из винтовок жандармы дали сигнал местным шайкам турецких головорезов, которые уже стояли наготове с дубинками, камнями, саблями, кинжалами и ножами. Они набросились и перебили всех мужчин и юношей старше 12 лет. Вся эта резня происходила на глазах жен, матерей и детей».
Из показаний шести армянских женщин из деревни Хаджикёй, записанных немецким консулом в Адане, 1 октября 1915 года
«Колонну прибывших депортированных армян остановили перед зданиями местной администрации. Всех мальчиков и девочек отняли у матерей и увели внутрь; после этого колонну погнали дальше. Затем жителей окрестных деревень оповестили, что любой желающий может прийти в город и выбрать себе ребенка».
Константинопольский патриарх Армянской апостольской церкви Завен Тер-Егиян, 15 августа 1915 года
«Турки увели всех половозрелых девочек и девушек и изнасиловали их. Две девочки сопротивлялись, и тогда жандармы забили их до смерти. Одна девушка по имени Роза Кирасян решила добровольно отдаться одному из жандармов, взяв с него слово, что он не будет ее обижать, а потом выдаст замуж за своего брата. Турки из Эркилета увели 50 девочек и 12 мальчиков».
Из показаний шести армянских женщин из Хачикея, сентябрь 1915 года
«В конце июня 1915 года, когда температура поднималась до 46 градусов, из Харпута депортировали группу из 100 армянских женщин и детей. К востоку от Диярбакыра их отдали на произвол шайке курдов, которые выбрали себе самых привлекательных женщин, девочек и детей. Понимая, какая участь их ожидает в плену у этих извергов, напуганные женщины сопротивлялись изо всех сил и некоторые из них были убиты рассвирепевшими курдами. Перед тем как увезти с собой отобранных женщин, они сорвали почти со всех остальных одежду и погнали их по дороге голыми».
Джесси Б. Джексон, американский консул в Алеппо
«После резни армян турки и курды обшаривали их трупы в поисках поживы. Один из них стал обыскивать меня и заметил, что я еще жив. Тайком от других он отнес меня к себе домой. Дал мне новое турецкое имя — Ахмед. Научил меня молиться на турецком. Я стал настоящим турком и прожил у него пять лет».
Из воспоминаний выжившего
«Людям приходится убивать и есть бродячих собак. Недавно они убили и съели одного умирающего. Это я знаю со слов очевидца. Одна женщина состригла себе волосы и обменяла их на хлеб. Я сама видела, как другая женщина слизывала с земли на дороге лужи крови какого-то животного. До сих пор все они питались травой, но теперь и она пожухла. На прошлой неделе мы побывали в доме у людей, которые не ели три дня. Там была женщина с маленьким ребенком на руках, которая пыталась накормить его хлебным мякишем. Но он уже не мог есть, захрипел и умер у нее на руках».
Араксия Джибеджан, армянская сотрудница немецкой миссии в Дер-Зоре, 22 июня 1916 года
«Трупов в городе было так много, что местные санитарные службы не справлялись с их уборкой и военные предоставили для их вывоза большие фуры, запряженные волами. В них складывали по десять трупов и отправляли колоннами на кладбище. Зрелище было ужасное: груды ничем не прикрытых, голых тел со свисающими по бокам повозок головами, руками и ногами».
Джесси Б. Джексон, американский консул в Алеппо
«Я буду отправлять к вам армян караван за караваном. Все их золото, деньги, украшения и ценные вещи мы возьмем и поделим. Вы переправите их на плотах через Тигр. Когда прибудете в укромное место, убейте их всех и сбросьте тела в реку. Вспарывайте им животы и набивайте камнями, чтобы они не всплыли. Все их пожитки берите себе. А половину золота, денег и драгоценных камней будете отдавать мне».
Из обращения губернатора Диярбакыра (Южная Анатолия), бывшего врача Решид-бея к вождям местного курдского клана Раман — записано со слов одного из его представителей
«На следующий день мы сделали привал на обед и наткнулись на целый лагерь армянских ссыльных. Бедняги соорудили себе примитивные шатры из козьих шкур, чтобы укрыться в тени. Но большинство лежало прямо под палящим солнцем на раскаленном песке. Среди них было много больных, поэтому турки дали им день передышки. Трудно представить себе более удручающее зрелище, чем толпа людей посреди пустыни в это время года. Эти несчастные, наверное, ужасно страдают от жажды».
Лаура Меринг, немецкая сестра милосердия, 12 июля 1915 года
«В живых оставалось еще много маленьких детей, которые потерянно бродили среди трупов своих убитых родителей. Для их поимки и уничтожения повсюду были разосланы «четы» («эскадроны смерти», сформированные из курдов и специально выпущенных из тюрем уголовников). Они ловили детей тысячами и пригоняли на берег Евфрата, где хватали их за ноги и разбивали им голову о камни».
Из воспоминаний очевидца-грека
«Утром караван ссыльных окружил отряд конных черкесов — они забрали у них все, что еще оставалось, и сорвали с них одежду. После чего гнали толпу голых мужчин, женщин и детей до самого Карадага (горы на берегу Хабура — притока Евфрата). Там черкесы снова накинулись на несчастных с секирами, саблями и кинжалами. И стали рубить и колоть направо и налево, пока кровь не полилась рекой и вся долина не покрылась изувеченными телами. Я видел, как губернатор Дер-Зора наблюдал за происходящим из коляски и подбадривал убийц возгласами «Браво!». Сам я зарылся в груду трупов. Когда все умирающие затихли, черкесы ускакали. Через три дня я и еще тридцать выживших выбрались из-под разлагающихся тел. Нам пришлось еще три дня добираться до Евфрата без еды и воды. Один за другим все теряли силы и падали замертво. Одному мне удалось наконец дойти до Алеппо, переодевшись дервишем».
Из рассказа выжившего Хосепа Саркисяна из города Газиантеп в Южной Анатолии
«На подходе к деревне по обочинам дороги лежало много мертвых. Как их убили, я не знаю. Но я своими глазами видел тысячи трупов. Дело было летом, поэтому из них вытекал растопленный жир. Зловоние стояло такое, что турки собрали все трупы, облили керосином и сожгли».
Из воспоминаний выжившего
«Добравшись до Евфрата, жандармы побросали всех оставшихся в живых детей младше 15 лет в реку. Тех, кто пытался выплыть, расстреливали с берега».
Из рассказа армянской вдовы из Байбурта
«Мы желаем, чтобы вы поручили американским страховым агентствам предоставить нам полный список армян, которые заключили с ними договор на страхование жизни. Почти все они уже мертвы и не оставили после себя наследников, которые могли бы получить положенные выплаты. Теперь все эти деньги, разумеется, должны поступить в казну».
Из разговора министра внутренних дел Талаат-паши с Генри Моргентау-старшим, американским послом в Османской империи.