Армения – маленькая точка на карте, но это только для несведущего человека. На самом деле это очень объемная, богатая и полная загадок страна. А если разгладить ее грозные, морщинистые, старые горы и глубокие, многоступенчатые ущелья, то, наверное, она превзойдет по размеру территории многих стран. Сегодня мы расскажем о таком малоизвестном месте, как Ластивер, куда я попала вместе с командой «География Армении» и Федерации альпинизма и горного туризма под предводительством географа и путешественника Тиграна Шахбазяна.
До ущелья реки Хачахпюр, где находятся таинственные пещеры эры мезолита, нужно пройти 3 километра от села Енокаван по темному, будто бы не ведавшему человеческой ноги, лесу. В некоторых местах тропинки, нависшие над Эши дзор (Ослиное ущелье) и притесняемые грозными, вертикальными скалами, становятся настолько узкими, что не дай Бог оступиться и соскользнуть. Название ущелья объясняется двумя легендами: первая, это будто бы жители ближайших деревень приводили сюда больных ослов умирать, а вторая повествует о старушке, которая ехала на ослике по опасной тропинке и упала в это ущелье.
Наша команда из 17 человек идет след в след. Непонятно, почему за нами увязался белоснежный лабрадор из клуба «Апага гомер». Собаку зовут Тоба. Однозначно, она знает дорогу и считает себя нашим гидом. Местные жители про Тобу рассказывали, что если она берется сопровождать группу, в которой есть дети, то очень волнуется и старается держаться рядом с детьми, а на развилках ложится, перекрывая путникам неверный путь. И вот, она с нами и не раз в пути докажет свою верность человеку.
Разговаривать в таких местах совсем не хочется. Каждый думает о своем – о том, что обволокла суета повседневной жизни. Близость к природе обнажает все потаённые места души и помогает раскрыться. И тогда ты начинаешь слышать себя, мысленно разговаривая с лесом, горами, ущельями, небом. В этом лесу встречаются деревья, которые в своих массивных кронах держат камни, упавшие на них со скал и постепенно вросшие в их стволы. Они покрыты обильным древним мхом. Тут встречаются деревья, узловатые, шершавые корни которых вырваны и выброшены вместе с каменной породой внутренним волнением горы. И растут они в этой глыбе, возвышаясь над своими собратьями, наверно, несколько столетий.
По пути к ущелью справа в скалах привлекает внимание одна пещера, вход в которую загорожен камнями, однозначно, рукотворной кладки. Казалось бы, что нужно быть искусным скалолазом, чтобы туда подняться. Между прочим, от нее и идет название местности – Ластивер. Некоторые, впервые заслышав это название, думают, что в слове есть иностранный корень, но переводится оно с армянского так: «ласт и вер» - «вверх по плоту». Еще не зная перевода, я пошутила, мол, ласты вверх, господа. И почти попала в точку. В пещере, во время татаро-монгольского нашествия XIII-XIV веков, нашло своё убежище местное население. В это жилище ведут деревянные ступеньки, на которых вряд ли уместится человеческая нога, но они служили точками опоры, когда жители с помощью веревки поднимались в пещеру, а потом утягивали за собой веревку.
В ущелье реки Хачахпюр среди массивных деревьев трое братьев из Иджевана – Григор, Овик и Ваагн построили небольшой лагерь. Домики на камнях, деревьях, палатки и даже железные кровати под открытым небом. А рядом – прекрасный каскад водопадов и тихие бухты, в которых любители такого дикого отдыха могут искупаться. За водопадами ущелье углубляется – справа вертикальная скала, а слева – крутые глинистые оползни. Деревья и камни разбросаны, будто бы здесь прошелся разгневанный великан, в негодовании сокрушая все, что попадалось на его пути.
Ребята ищут подходящее бревно, чтобы перекинуть через уже набравшую весеннюю мощь реку Хачахпюр, которая бурлит, ворчит, перепрыгивая через камни. Гора рядом тоже звенит – это весенние ручьи, проникшие в ее плоть, создают неповторимую мелодию. Мы, помогая друг другу, переходим по бревну. Когда миновал препятствие последний человек, наша попутчица Тоба жалобно взвизгнула. Странное дело, она не захотела идти за нами по бревну, но однозначно рвалась к нам. Бросить ее там, на другом берегу, было бы предательством. Пока мы размышляли, как нам переправить Тобу, собака отчаянно бросилась в горную реку и, ловко орудуя лапами и сопротивляясь течению, перебралась к нам. Отряхнулась и, довольная собой, поглядела на нас.
Месить глину на подъем, наверно, было безумием, но и в этом был тот экстрим, который мы искали. Ботинки стали просто неподъемными. Тоба по глине сползала вниз, и ребята, уже поняв, что этот лабрадор – полноправный член нашей команды, помогали ей, приподнимая ее на особо трудных местах.
Через некоторое время мы вернулись в лагерь и разожгли костер. Нельзя было оторвать взгляда от этого магического огня средь дикой природы. Опять же никому не хотелось говорить. И даже Тоба тихо сидела и смотрела на язычки пламени, иногда подрагивая и обсушивая свою изрядно намокшую шерсть.
А впереди нас ждала другая пещера с не менее интересной историей. Двухярусная пещера отшельника – Анапат (пустынь) – хранит в себе много тайн. Первый ярус, скорее всего, представлял собой жилое помещение из двух комнат и одной ниши. И сейчас там могут найти приют туристы, потому что пещера обустроена стеллажами для сна и даже печкой. Второй ярус похож на храм в скале с характерным алтарем. Стены покрыты интереснейшими барельефами – лица, лица, лица, а на лицах – лица. Как только попадаешь в этот храм, как десятки глаз, вперившись в тебя, пытаются рассказать свою историю. Некоторые из местных жителей говорят, что отшельник изобразил свадебную процессию, но путешественник Арайк Акопян не согласен с этой версией и рассказывает, что в пещере изображены языческие боги армян. Большое лицо – это главный протоармянский (арийский) бог Ара, символизирующий могущество солнца. С древнейших времен культ поклонения Солнцу занимал особое место в армянском язычестве, существуя вне времени и вне истории развития язычества. С течением времени в армянском пантеоне богов появились божества, имеющие армянское, а не общеарийское происхождение. Здесь Богом-Творцом, олицетворением высшей силы и главой пантеона выступил Айк. Также, по мнению историка и филолога Алишана, верховным богом армянского пантеона считался и Ванатур, которого позже заменил Арамазд. Потом появилась Анаит – богиня-мать, богиня плодородия, жена (или сестра) бога Арамазда – и другие. Большие лица в пещере символизируют главных языческих богов, а лики, изображенные на их лицах, второстепенных богов. Справа от алтаря изображен овен – древнейший культовый символ – воплощение добра, знак богатства и символ рассвета.
Кем был этот талантливый отшельник, никто не знает, но те барельефы, которые он оставил нам, богатое наследство.
В начале 90-х прошлого века, в смутные и тяжелые для Армении времена, в этой пещере жил другой отшельник – уже наш современник. Ваагн Гукасян – преподаватель университета – покинул мирскую суету и обосновался здесь. В пещере он прожил несколько лет, пока не погиб, упав в ущелье. В его память братья Геворг, Овик и Ваагн прибили к скале доску.
Возвращались мы уже на закате. В ущелье залег густой, как молочный кисель, туман, и горы, будто островки, плыли по этому необычному морю. И всем было так покойно и хорошо. Во всём была гармония мира. А мне вспомнились слова академика Дмитрия Лихачева: «На пороге ХХI века именно путешествия по родной стране становятся для человека одним из важнейших средств для самопознания, приобщения к историческим корням и понимания своего места в окружающем мире»… Как же он прав…
Елена Шуваева-Петросян
