России следует конкретизировать свою официальную позицию относительно программы ЕС "Восточное партнерство", в которой участвуют Азербайджан, Армения, Белоруссия, Грузия, Молдавия и Украина. Размытость позиции Москвы позволяет политикам и экспертам в указанных странах ссылаться на заявления российских представителей, например, министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, который не далее как в мае 2010 года заявил в Казахстане, что указанная европейская программа, хотя и может представлять "ущерб" для отношений Москвы с соседними странами, принявшими курс на углубление интеграции с ЕС, однако "пока особых причин для беспокойства нет". "Анализ становления этой инициативы ЕС указывает на преждевременность алармистских настроений", - заявил Лавров, добавив, что "Москва внимательно отслеживает процесс реализации "Восточного партнерства", в том числе и "через призму возможного подключения России к тем его проектам, которые будут представлять для нас очевидный интерес". Таким образом, в период активного развития указанной европейской инициативы руководитель российского внешнеполитического ведомства допускал даже возможность участия в ней России.
По прошествии трех лет "алармистские настроения" все же появились, о чем свидетельствует полное беспокойства и плохо скрытых угроз заявление бывшего депутата Госдумы РФ, директора Института стран СНГ Константина Затулина. Но последний не является выразителем официальной позиции России, и для политических кругов стран-участниц "Восточного партнерства" его точка зрения может представлять интерес исключительно с политологической точки зрения. Попробуем проанализировать тезисы Затулина именно в этом контексте.
Бывший российский парламентарий констатирует: "в такой большой и сложной стране, как Россия, внешняя политика является слагаемой векторов, к которым принадлежит не только армянский, но и азербайджанский факторы". Далее он добавляет: "Я не исключаю, что нашумевший в армянских СМИ контракт на поставку российской военной техники Азербайджану является в какой-то мере результатом переосмысления российской стороной своей позиции и желания проводить в складывающихся обстоятельствах равноудаленную политику". Здесь вспоминается меткое выражение одного российского историка, который, размышляя над особенностями современной политики России в Закавказье, заметил: "политика равноудаленности ведет к равноотдаленности".
Тем не менее, с Затулиным сложно не согласиться. Россия действительно проводит свою политику в регионе с учетом всего комплекса разворачивающихся здесь процессов, не только армянского и азербайджанского, но и грузинского, турецкого и иранского факторов. Но никакого особенного "переосмысления" в текущий период не происходит. Скорее, мы наблюдаем очередной этап продолжительной многоуровневой борьбы за влияние в регионе. Точно такую же политику проводят и США с ЕС. Но как же в этой ситуации может действовать Армения, являющаяся одним из объектов этой конкуренции? Выбор невелик - Еревану остается маневрировать и строить внешнюю политику из тех же "слагаемых векторов" - российского, европейского, американского, иранского и прочих. Все мы помним ошибку Саакашвили, который отказался от такого сложения векторов, чем вверг свою страну в войну с предсказуемыми последствиями.
Сравнение Затулиным Армении с Украиной выглядит и вовсе некорректным. На самом деле, проекты Северный и Южный потоки строились не потому, что Украина участвовала в "Восточном партнерстве" с ЕС, а потому, что Киев отказывался и отказывается впускать "Газпром" в собственность национальной газовой инфраструктуры - украинского "Нафтогаза". Насколько дальновидна такая линия украинской власти, покажет время. Но в Армении такой проблемы просто не существует! "Газпром" является единоличным владельцем армянской газовой инфраструктуры и монопольным поставщиком газа в республику (Иран поставляет газ в обмен на электроэнергию). Более того, Россия практически контролирует основные генерирующие мощности, энергетические сети, телекоммуникационный рынок, железную дорогу, стратегические промышленные предприятия и прочее. О какой экономической конкуренции России и ЕС на армянском поле ведет речь Затулин? Скорее, здесь мы имеем дело с другой ситуацией - Россия доминирует в Армении в военном и экономическом аспектах, а участие Армении в "Восточном партнерстве" с ЕС призвано лишь диверсифицировать весьма узкую внешнеполитическую повестку Еревана, снять существующий вакуум. Так что, если и сравнивать Армению, то лишь с Белоруссией, которая также является участницей "Восточного партнерства" с ЕС, что, впрочем, Константина Затулина не так уж сильно и волнует.
С другой стороны. Если Россия компенсирует Украине присутствие своего Черноморского флота в Крыму скидками на газ, Армения подписала почти полувековой договор о дислокации российской военной базы в Гюмри и является активным членом ОДКБ. То есть, "переосмысление российской стороной своей позиции", результатом чего, по утверждению Затулина, стали поставки оружия в Азербайджан, с этой точки зрения можно назвать не проявлением "равноудаленной политики" Москвы, а ударом по позициям своего военно-политического партнера, коей Украина для России не является, а Армения является.
Далее. Затулин противопоставляет заявлению Сержа Саргсяна о том, что Армения не видит проблем в совмещении российского и европейского интеграционных направлений, ответный тезис польского президента Бронислава Коморовского, который фактически озвучил ультиматум: Ереван может выбрать или одно направление, или другое. Но при этом, непонятно почему, заявление польского президента Затулин представляет в качестве доминирующей позиции. Ноябрь еще далеко, и до саммита "Восточного партнерства" в Вильнюсе произойти может все что угодно. Для России на данном этапе должна быть важна позиция не Польши (она ясна и предсказуема), а Армении, которая заключается в том, что Ереван не будет делать выбор в пользу одного центра силы в ущерб другому. Как сумеет Серж Саргсян вырулить из сложной внешнеполитической ситуации, в которой его страна пребывает с момента обретения независимости - зависит в данном случае не только от возможностей Армении, но и объективного расклада сил в регионе и дальнейшей политики Москвы.
Важнейшей составляющей процесса является то, что обе соседние с Арменией страны - Азербайджан и Грузия движутся мягко говоря не в российской орбите. При этом шаги нового грузинского премьера Бидзины Иванишвили в направлении сближения позиций с Москвой пока не приводят к результатам, хотя это самое важное для Армении обстоятельство во всей этой истории, о чем умалчивает Затулин. В частности, грузины предложили начать переговоры по возобновлению движения по абхазской железной дороге. Никакой внятной позиции Москвы в ответ не прозвучало, что и констатировали в Грузии. Ясно, что проблем на пути восстановления железнодорожной связи Армении с Россией множество, в том числе политических. Однако полная пассивность Москвы в этом направлении, объясняемая экспертами предстоящей Олимпиадой в Сочи, не может быть не замечена в Ереване.
Еще одной причиной, по которой Армения активничает в "Восточном партнерстве" с ЕС является острая необходимость Еревана в кредитных средствах. Как говорится, на дворе кризис, и армянам просто некуда деваться. Насколько известно, армянская сторона запрашивала финансовую помощь у Москвы, но пока ее не получила, хотя тому же Кипру, куда утекают российские финансы, кредит Москвой был выделен, а затем и предоставлена отсрочка по его погашению. Все вышеперечисленные контраргументы могут свидетельствовать лишь о том, что "алармистские настроения" Затулина вступают в явный диссонанс не только с текущей официальной позицией России, но и той реальностью, в которой пребывает Армения. А отождествление армянской и украинской повесток России - некорректное преувеличение, выдающее истинные причины "наезда" Затулина на Ереван, имеющие, скорее всего, больше отношения к его собственным проектам и программам, нежели к реальной политике.
Еще дальше от реальности уходят армянские коллеги Затулина - популярные армянские политологи, старающиеся делать хорошую мину при плохой игре, убеждая самих себя в том, что никаких проблем в армянской евроинтеграции Москва не видит и не получит. При этом они в упор не видят целый ряд сопутствующих политических последствий данного движения, которые перечисляет, но неверно трактует Затулин. Ту же карабахскую проблему он обозначает в контексте евроинтеграции Еревана следующим образом: "Неужели в армянском обществе есть какие-то иллюзии, что на определенном этапе сближения с Европейским союзом последний, придерживающийся вполне определенной позиции по нагорно-карабахскому вопросу, не потребует у Еревана пойти на уступки? В Армении надеются, что этот вопрос обойдут? Молдавия им как пример и источник выводов. Тут вопрос встает следующим образом: а готовы ли в Ереване пойти на уступки в нагорно-карабахском конфликте?". На самом деле, Ереван уже давно озвучил свою готовность к уступкам и обозначил красную черту, за которой начинается война. Потом, что мешает ЕС выдвигать требования в адрес Еревана, даже без участия армянской стороны в евроинтеграционных процессах? Эти требования будут болезненными в любом случае. Что касается Молдавии, то она при поддержке ЕС и той же Украины в последние годы лишь наращивает давление на Приднестровье, небезуспешно пытается организовать комплексное удушение приднестровской экономики и добиться изоляции Тирасполя в политическом плане. Что этому противопоставляет Россия, пока не совсем ясно. Во всяком случае, российские официальные лица пока только констатируют в угоду Кишиневу, что военное присутствие РФ в Приднестровье сведено к минимуму.
Так что, для Еревана вопрос Затулина по Карабаху актуален в несколько иной постановке: если европейские чиновники закрывают глаза на включение Армении в Зону всеобъемлющей зоны свободной торговли с ЕС вместе с Карабахом, готова ли Россия предоставить те же условия для вхождения Армении в Таможенный союз? Еще конкретнее: насколько Москва готова признать независимость Нагорного Карабаха и Приднестровья?
Армянские коллеги Затулина молчат в тряпочку о будущем таможенном режиме на границе Армении и Карабаха в случае вступления Еревана в Зону свободной торговли с Евросоюзом, они также молчат о том, что границей этой зоны является заблокированная армяно-турецкая граница, в попытке разблокирования которой в октябре 2009 года участвовала и Россия в лице Сергея Лаврова. Заявление президента Сержа Саргсяна в Кишиневе о том, что ЗСТ с ЕС теряет смысл в условиях заблокированных границ Армении также пропущено ими мимо ушей, хотя непосредственно и четко указывает на политическую составляющую переговоров с ЕС.
Тем самым, программа "Восточное партнерство" ЕС - сугубо политический проект, а участие в ней соседних с Россией стран свидетельствует лишь о том, что за минувшие годы Россия проводила на постсоветском пространстве не вполне эффективную и результативную политику, уступая во многих аспектах западному наступлению. Это собственно уже давно "секрет Полишинеля". И даже то, что Россия строит газопроводы в обход Украины свидетельствует не о влиянии и мощи России, а наоборот о болезненном провале важнейшего украинского вектора внешней политики Москвы.
К каким итогам придут страны-участницы "Восточного партнерства" с ЕС сегодня зависит не столько от этих стран, сколько от степени активности России, ее внятной линии, эффективности осуществляемых программ и прочее. Немаловажно также, как будет развиваться экономический кризис в ЕС. В любом случае, сложно поверить, что руководство Армении пойдет на умышленное нанесение ущерба интересам России, если высшее руководство РФ прямо обозначит свои приоритеты в данном вопросе. Еще сложнее допустить, что Ереван будет корректировать свою политику, основываясь на догадках и предположениях Затулина относительно причин продажи оружия Азербайджану. Как будто Ереван закупает его у США.
"Равноудаленная политика" может вести только к "равноотдаленности". России следует конкретизировать свою официальную позицию относительно программы ЕС "Восточное партнерство", и тогда многое встанет на свои места.
Виген Акопян - главный редактор ИА REGNUM