Резервный фонд пуст и с 1 февраля будет ликвидирован. Почтим его светлую память минутой молчания. Этот фонд, ставший для нас уже сродни живому существу, выросший из Стабфонда 2008 года, принёс нам немало хорошего: он снабжал страну деньгами в трудные времена, профинансировав федеральный бюджет на 5,86 трлн рублей с начала кризисного 2015 года. Теперь вся надежда на Фонд национального благосостояния. Ну что, «Король мёртв! Да здравствует король!», или же это всё фикция, и надеяться на запасы не стоит?
Фонд национального благосостояния (ФНБ) изначально создавался для финансирования перспективных инфраструктурных проектов. Но, по традиции медведевского кабмина, планы так и остались на бумаге. Немалая часть его средств оказалась потрачена на подготовку к Олимпиаде-2014 (и это, пожалуй, одно из лучших применений потраченных денег), 15 млрд долларов планировалось потратить на покупку гособлигаций Украины еще в декабре 2013 года под гарантии тогдашнего президента Виктора Януковича. К счастью, вложить успели только около 3 млрд долларов, но и по этим средствам сейчас украинская власть отказалась вести выплаты, дела переданы в международные суды в Лондоне. ФНБ, по сути, брал государственные средства, и использовал их в интересах частных инвесторов, под прикрытием отработки государственных интересов. Так что направление его на финансирование федерального бюджета – не такое уж и плохое применение. Тем более, что из него ещё выделяются средства Пенсионному фонду (616,7 млрд рублей в прошлом году), которые тоже проходят через федеральный бюджет.
Так или иначе, но по состоянию на 1 января 2018 года в ФНБ осталось 3,75 трлн. рублей. Это, конечно, не суверенный фонд Норвегии с 1 трлн. долларов, но хоть что-то. Казалось бы, этого вполне достаточно для покрытия дефицита бюджета и Пенсионного фонда. Но! Из этих средств, если опираться на данные Госказначейства, ликвидными (то есть пригодными для свободного использования) являются только 2,2 трлн. рублей или 59% от запасов ФНБ. Остальные средства вложены в различные проекты: на депозитах Внешэкономбанка лежит 222,5 млрд. руб. и $6,25 млрд., в привилегированные акции ВТБ, Россельхозбанка и Газпромбанка вложены 279 млрд. руб., в тех же ВТБ и Газпромбанке размещены депозиты для финансирования инфраструктурных проектов 164 млрд. руб. Плюс на 113 млрд. рублей и более чем $4 млрд. приобретены ценные бумаги, также связанные с инфраструктурными проектами. Добавьте сюда те 3 млрд. долларов, которые «зависли» в гособлигациях Украины, и о которых мы говорили выше. Если из ФНБ деньги только брать, то свободных остатков хватит лишь на два года. Это уже совсем не весело.
Однако средства ФНБ не только расходуют, но и пополняют. Источником пополнения Фонда являются все доходы, которые получают от продажи нефти при ее цене выше 40 долларов за баррель. То есть при цене 70 долларов за баррель не менее 43% нефтедоходов уходит мимо бюджета на покупку валюты. В 2017 году таких дополнительных доходов было получено на общую сумму около 829 млрд руб. В течение 2018 года, по оценкам Силуанова, Минфин планирует закупить валюту для ФНБ примерно на 2 трлн руб. дополнительных нефтегазовых доходов при ценах на нефть $54–55 за баррель. Фактически эти деньги поступят в ФНБ уже в 2019 году. При $60 за баррель объем закупок валюты составит 2,8 трлн руб. Так что пока запланированные поступления в ФНБ превышают запланированные изъятия.
Нарушить идиллию пополнения ФНБ может разве что бюджетный манёвр, который по просьбе президента должно проработать правительство для увеличения расходов на образование, медицину и инфраструктурные проекты. Минфин предполагает, что средства на это можно мобилизовать за счет вывода экономики из серой зоны, и увеличения адресности социальной помощи. Также среди механизмов рассматривается увеличение налогов. Но как выводить экономику из тени, если рост налогов только загонит её туда ещё глубже? Сокращение расходов на оборону и нацбезопасность тоже из области фантастики. Поэтому увеличение расходов ФНБ исключать нельзя.
Но больше всего вопросов и удивления вызывает странный круговорот денег: сверхдоходы от продажи углеводородов идут не в федеральный бюджет, а направляются на покупку валюты для пополнения резервов, но в итоге эта валюта всё равно будет сконвертирована в рубли и… направлена в бюджет. На первый взгляд – какая-то бессмыслица. Работа ради работы, занимающая время. С экономической точки зрения это тоже процесс бессмысленный. Для развития экономики было бы полезней, если бы сырьевые сверхдоходы оперативно пополняли бюджет, и шли на развитие различных инфраструктурных проектов, поддержку экономики или на обеспечение пенсий в полном объеме.
У правительства просто другая логика и другие интересы. Благосостояние населения в круг этих интересов не входит. Во-первых, схема, при которой нефтедоходы тратятся на покупку валюты и поступают в бюджет через ФНБ, позволяет правительству отчитаться о том, что идет перестройка экономики и происходит снижение сырьевой зависимости. Так, например, благодаря этим бюджетным аферам (а по-другому и не назовешь) формально удалось снизить долю нефтегазовых доходов с 43% в 2015 года до 39,4% в 2017 году (по прогнозу Минфина), а в 2018 году ожидают и вовсе 35,9%. Провели деньги через ФНБ и нефтерубли якобы перестали быть такими нефтяными. Очень удобно!
Во-вторых, такая схема позволяет конвертировать на Московской бирже огромные объемы валюты, тем самым снижая курс рубля. Объемы конвертации в 2018 будут превосходить объёмы 2017 года примерно в три раза. С дешевым рублем проще наполнять бюджет, не проводя реформ.
В-третьих, такой круговорот позволяет проводить скрытую эмиссию. Ведь, если напрямую направлять деньги в бюджет, то действия руководства Центробанка будут выглядеть совсем уж странно: с одной стороны, Набиуллина утверждает, что зарплаты и потребление должны быть низкими, чтобы удержать инфляцию, а с другой стороны, в бюджет льется поток нефтерублей. А так все дружно затягивают пояса, и даже государство расходует запасы, следовательно, и населению пора вынуть последние деньги из кубышки, и не ныть. Но при этом без лишнего шума проводится эмиссия. Минфин передает валюту из запасов Центробанку, тот конвертирует ее и направляет в бюджет рубли. Но валюта при этом не исчезает, она просто формально поменяла владельца. Зато появились 1,6 трлн (и это только в 2017 году) «напечатанных» рублей. В итоге в начале рубли были только у Минфина, а после вышеописанной аферы появились рубли и в бюджете, и на такую же сумму доллары на счетах ЦБ.
Получается, что при дорогой нефти благодаря прокачке денег через ФНБ, бюджет будет сводить концы с концами за счёт нефтегазовых доходов. Даже если правительство официально этого не признаёт. То есть ФНБ сейчас просто помогает правительству делать хорошую мину при плохой игре. Но это еще хуже, чем класть асфальт зимой в ямы прямо на снег и лёд. Использование ФНБ в нынешнем формате только создаёт иллюзию, что ещё всё не так уж плохо.
Хотите использовать нефтегазовые доходы полностью? Отлично, направляйте их без задержек и бюрократии на финансирование нуждающихся проектов. Таких у нас предостаточно. У фермеров картофель без хранилищ гниёт, зерно без упаковки не всегда получатся на экспорт отправить, а субсидируемых кредитов хватает только немногочисленным крупнейшим агрохолдингам. Да и те к лету кончаются. Обрабатывающая промышленность показывает рекордный спад: устаревшее оборудование не позволяет создавать современные доступные товары. В сфере космонавтики загибается один проект за другим, а вся отрасль бьётся в предсмертной агонии. Высокоскоростных транспортных путей, считай, и нет вовсе в стране. Так что, мест приложения капитала более, чем достаточно.
Хотите проводить политику количественного смягчения и постепенно накачивать экономику деньгами? Отлично, но делайте это, как принято во всём мире, снижая ключевую ставку и предоставляя доступный капитал предпринимателям и потребителям. Глядишь, потом и не придётся вспоминать про ФНБ, лишь на него уповая.
Никита Исаев, http://www.ng.ru/