После обнародования телефонного разговора между начальником Специальной следственной службы Сасуном Хачатряном и руководителем Службы нацбезопасности Артуром Ванецяном Следственный комитет возбудил 2 уголовных дела. Первое по факту нарушения секретности разговора должностных лиц, записи разговора и ее распространения, второе касалось превышения должностных полномочий.
С МОМЕНТА обнародования первого и второго (между Ванецяном и премьер-министром Николом Пашиняном) телефонных разговоров прошло достаточно времени, чтобы у специалистов возникли обоснованные подозрения в том, что дела, связанные с прослушкой, хотят усыпить.
Напомню, что в парламенте предыдущего созыва была создана комиссия под председательством бывшего генпрокурора Геворга Костаняна, которая планировала расследовать факты и обстоятельства "препятствия правосудию" и "нарушения справедливого судебного расследования". Закон не позволяет создавать депутатские комиссии параллельно ходу следствия, но в данном случае комиссия никак не дублировала расследование дел, ибо эти дела не касались препятствия правосудию и нарушения справедливости судебного расследования. После роспуска парламента эта "избыточная" проблематика в связи с прослушкой вообще никого не интересовала.
Поначалу Ванецян сказал, дескать, знает, кто организовал прослушивание его разговора с Хачатряном, но отказался назвать имена. Позже он вовсе отказался давать какие-либо объяснения, сославшись на тайну следствия. 22 сентября 2018 г. газеты опубликовали заявление Ванецяна о том, что его не интересует, к какому заключению придет следствие по уголовным делам, возбужденным по факту прослушки. "Меня это абсолютно не беспокоит, потому что я не сделал ничего такого, за что мне было бы стыдно. Мое деяние заключается в том, что я немного вольно говорил, и ничего более", - заявил начальник Службы нацбезопасности и добавил, дескать, запись была смонтирована и он сказал судье не только "хочешь не хочешь, а должен дать" (санкцию на арест), а "если основания твердые, то хочешь не хочешь, а должен дать".
НАПОМНЮ, что первый разговор выявил давление силовиков на судей, а также то, что аресты второго президента Роберта Кочаряна и генерального секретаря ОДКБ Юрия Хачатурова носили политический характер. Арест Хачатурова был продиктован попыткой выудить из него показания против Кочаряна. В интервью от 31 января 2019 г. Ванецян заявил: "Я опять повторяю, мне нечего стыдиться, и повторю, где угодно, почему. Не следует спекулировать на факте, что если прослушивается руководитель Службы нацбезопасности, то, стало быть, до чего мы дошли!.. В XXI веке любой человек может быть прослушан, техника настолько развита, что это неизбежно. Конечно, это ничего не оправдывает, но хочу сказать, что не следует превращать этот вопрос в нечто крайне опасное. Очень плохо. Я признаю, что от этих разговоров я пережил большую боль, мне было стыдно не от содержания, а от факта прослушивания".
Вовлечены в политические преследования
Иными словами, Ванецян продолжает гнуть ту линию, которую он и Хачатрян провозгласили в самом начале скандального разоблачения: важно не содержание прослушанного разговора, а факт незаконного прослушивания.
А ПОТОМУ господа говорили о технических средствах, о средствах связи, обо всем, кроме главного, - содержания телефонной беседы. И, надо признать, власти удалось путем профессиональных манипуляций отвлечь внимание широкой общественности от содержания прослушанных бесед, которое свидетельствует, повторюсь, о телефонном правосудии, давлении силовых структур на судей и вовлечении руководителей обеих служб в политические преследования.
Ванецяну не стыдно за содержание обнародованных разговоров, зато профессионалы, которые с мая 2018 г., то есть с момента его назначения на пост руководителя, покинули Службу нацбезопасности, не дав вовлечь себя в нечистые политические игры, полагаю, испытали неловкость за честь мундира. Кстати, в том же интервью руководитель Службы нацбезопасности сказал: "Что касается техники прослушивания, то у нас нет сведений о том, что кто-либо располагает такой техникой. Это всего лишь разговоры, для которых никто не представил фактической основы, у нас нет подобных данных". Это сказано 31 января, когда активно тиражировались слухи о том, что соответствующей техникой могут обладать, например, посольства США и Великобритании.
Следует ждать новых разоблачений
С тех пор Ванецян ничего существенного по делу о прослушанных разговорах не произнес. Еще раз подчеркну, что возбужденные Следственным комитетом уголовные дела не касались содержания обнародованных бесед, то есть следствие сосредоточилось на форме, игнорируя содержание.
СУДЯ по многомесячному молчанию следственных органов и разного рода утечкам, дела о прослушанных разговорах не продвинулись ни на миллиметр. Власть очень не хочет, чтобы эти дела дошли до суда. Это значит, что следует ждать новых разоблачений, ведь в XXI веке, как утверждает Ванецян, прослушать можно любого…
Только вот далеко не каждый обсуждает по телефону, "закрыть или не закрыть" Роберта Кочаряна, и говорит, что дело по обвинению второго президента в свержении конституционного строя - вода. "Дело - вода", - говорят в обнародованной беседе силовики, именно по этой причине к первому обвинению присовокупили обвинение в получении взятки в особо крупном размере. Второе обвинение предъявлено со ссылкой на показания Сильвы Амбарцумян, которая позже вдруг объявила, что не называла на допросе имя второго президента, чем поставила шьющих дело "портных" в неловкое положение.
С июня 2018 г. адвокаты Роберта Кочаряна не могут получить ответ на простой вопрос, а именно: какие действия, совершенные вторым президентом, подпадают под определение "свержение конституционного строя"? Иными словами, что такого сделал второй президент, что вышло бы за рамки его должностных полномочий? Ответа нет. И ведь что удивительно: за прослушанные разговоры и предъявленные Кочаряну обвинения, в самом деле, никому не стыдно! Это тот редкий случай, когда Ванецян говорит правду. Кстати, кто-нибудь знает, почему футбольная федерация, которую он возглавляет по совместительству, расположилась в бывшем здании АОД?
Гаспар Адамян, "Голос Армении"