Если опустить детали, то реакция властей на критику подготовленного Министерством юстиции законопроекта "О конфискации незаконно нажитого имущества" выглядит следующим образом:
"МЫ НЕПРЕМЕННО примем этот Закон, и это будет великий Закон. Там, где порядка не было отродясь, он наведет порядок. Он будет каждодневно искоренять коррупцию. Выгоды, принесенные Законом казне, государству и всем вообще, будут измеряться многими миллиардами. Да, наш Закон не вполне совершенен - и на Солнце бывают пятна! Но не надо волноваться, мы, творцы Закона, знаем, как довести его до совершенства. Критики из числа представителей бывшего преступного режима хотят не улучшить наш Закон, а убить его. А это означает возврат в страшную эпоху, когда Закона еще не было!"
Конечно, можно поинтересоваться, почему никто так и не объяснил властям, что критикуют законопроект (и весьма обоснованно) в основном так и не нажившие при прежней власти никакого существенного имущества независимые эксперты, но мы не станем этого делать, поскольку "объяснять что-либо властям" - очень уж смелая задача. Просто обратимся к некоторым положениям законопроекта и оценкам авторитетных специалистов юридического факультета ЕГУ.
У последних, к примеру, много вопросов вызывает пункт 5 главы 25 законопроекта, где говорится буквально следующее: "Если кто-то декларирует в качестве законной прибыли безвозмездно переданное ему со стороны третьего лица имущество, то он берет на себя обязательство доказать законность приобретения этим лицом переданного ему имущества".
КАКАЯ ЛОГИЧЕСКАЯ красота вырисовывается, а? Получается, что если гражданин Петросян получил безвозмездно какое-то имущество от гражданина Погосяна, то он обязан доказать, что Погосян в свое время - скажем, тридцать лет назад - приобрел это имущество законным путем. А если Петросян не сможет этого доказать, то понесет ответственность перед законом и переданное ему имущество будет конфисковано. Но почему Петросян обязан доказывать законность полученного в подарок имущества? Как он это сможет сделать, не обладая соответствующей документацией? Согласитесь, что данное положение законопроекта вступает в сильное противоречие со здравым смыслом.
Чудесная картина вырисовывается и в случае пункта 2 статьи 27 законопроекта, который гласит: "Конфискованное имущество передается в государственный бюджет, а если есть в наличии лица, чьи права были нарушены приобретением имеющего незаконное происхождение имущества и они обладают правами в отношении соответствующего имущества, конфискованное имущество возвращается им".
По мнению специалистов, фактически получается, что прокуратура может предъявить иск для защиты прав третьих лиц, не имея на то конституционных полномочий. Иначе говоря, данное положение законопроекта противоречит Конституции, и, если завтра КС вынесет соответствующий вердикт, будет ли это означать, что высший суд всячески препятствует установлению законопорядка в "новой Армении", следовательно его надо разогнать, а против председателя КС возбудить еще одно уголовное дело? Когда знакомишься с подобными перлами, невольно начинаешь верить, что инопланетяне не только существуют, но и пишут для нас законопроекты.
СПЕЦИАЛИСТЫ ЮРИДИЧЕСКОГО ФАКУЛЬТЕТА ЕГУ выражают тревогу по поводу слишком длительного времени, отведенного на предъявление иска. В частности, согласно пункту 10 статьи 14 законопроекта, "иск о конфискации имущества на основании данного закона должен быть предъявлен не позднее шести месяцев, начиная с того дня, когда получено соответствующее решение суда". Это не что иное, как несовместимая с принципом правовой определенности ситуация, когда имущество находится под запретом без предъявления какого-либо искового требования.
Подобная практика, кстати, широко применяется и сегодня. Поэтому и свобода граждан в "новой Армении" напоминает светофор, у которого горят три огня сразу.
Весьма спорным представляется и закрепленное в пункте 1 статьи 3 законопроекта понятие "не материальные блага". Проблема в том, что правовая характеристика статьи 162 Гражданского кодекса слишком подробна и широка и нуждается в данном случае в дополнительной конкретизации. Не говорим уже об употреблении в законопроекте слова "криптовалюта", хотя его содержание никак не раскрывается в действующем законодательстве.
Абсолютно несовместимы с принципом правовой определенности и положения пункта 3 статьи 7 законопроекта, которые дают возможность исследования случаев более чем десятилетней давности в тех случаях, когда обосновывается, что в отношении приобретенного в это время имущества есть в наличии доступные доказательства. Возникает вопрос: а кто оценивает наличие и доступность доказательств? Нельзя, естественно, исключить ситуации, когда подобная формулировка создаст почву для необъективных комментариев, отрицательные последствия которых отразятся на отвечающей стороне.
Учитывая все это (а мы, по понятным причинам, привели лишь часть доводов), специалисты приходят к однозначному выводу, что законопроект на данном этапе должен быть снят из обращения, основательно пересмотрен и только после этого можно обсуждать его дальнейшую судьбу.
ПРИСЛУШАЕТСЯ ЛИ ВЛАСТЬ к мнению специалистов - большой вопрос. Ведь это так красиво звучит: "Конфискация незаконно нажитого имущества!" Вы помните лицо Пашиняна, когда он доходит до этой темы? О-о-о... Такое лицо детям показывать нельзя, - да что дети, взрослые заиками становятся! Ослепительной чистоты господин, блеском аж глаза выедает. Пощады не жди! Жаль, что никто не собирается выяснить (по крайней мере пока не собирается), насколько законным является нажитое им имущество.
Верну, говорит, все награбленное прежним преступным режимом. Из желудков все достану и раздам гордым гражданам! Ничего, да? Я ж говорю: Гарун аль-Рашид! В крайнем случае маркиз де Сад. Одно из двух. Потому что - из чьего именно желудка Пашинян намерен лично доставать непереваренные куски для дальнейшей раздачи, пока неясно. Приходится полагаться на фантазию.
Поэтому, думаем, власть в данном случае (как и во многих других) не прислушается к голосу разума и законопроект со всеми его недостатками будет принят. В условиях режима, который сегодня действует у нас, правовое поле нестабильно, законы меняются часто - и произвольным образом. Это связано с тем, что власть пишет законы для себя. Если она и советуется с кем-то, то лишь сама с собой. Внешние сдержки и противовесы отсутствуют. В действительно демократических государствах законодательство несравнимо более стабильно, потому что в процесс обсуждения вовлечены все, кого это хоть в какой-то степени интересует. Протащить сквозь это сито законопроекты типа рассмотренного "О конфискации незаконно нажитого имущества" там практически невозможно.
Гагик Мкртчян, "Голос Армении"