В интервью "Голосу Армении" кандидат политических наук, руководитель Совета политических и стратегических исследований "Китай - Евразия" Армении Мгер Саакян говорит о развитии сотрудничества между Ираном и Китаем, заключении договора между этими странами.
- Г-н Саакян, сегодня один из самых волнующих международное сообщество вопросов - беспрецедентное развитие отношений между Ираном и Китаем, заключение долгосрочного договора между этими странами. Какие ключевые аспекты сотрудничества включает этот договор?
- Международное сообщество действительно пристально следит за переговорами между Пекином и Тегераном, предполагающими развитие сотрудничества этих стран в течение ближайших 25 лет. Кстати, этот вопрос обсуждается не впервые. Стороны начали вести переговоры о сотрудничестве еще в 2016 году, когда руководитель Китая Си Цзиньпин посетил Тегеран и сторонами было подтверждено всеобъемлющее стратегическое партнерство.
Таким образом, это скорее продолжение истории четырехлетней давности, разумеется, с некоторыми изменениями, так как сам мир и позиции Китая и Ирана за это время изменились. Китай стал мощнее, превратился в сверхдержаву, а Иран прогибается под санкциями США, находится в тяжелой социально-экономической ситуации, кроме того, усугубляется и изоляция Ирана от внешнего мира. Обе страны объединяет и то, что США одинаково давят как на Китай, так и на Иран.
И если еще 5 лет назад при подписании совместного всеобъемлющего плана действий Иран еще надеялся улучшить отношения с США и тем самым обеспечить баланс между Западом и Востоком, то после 2018 года, когда Иран вновь оказался под американскими санкциями, стране пришлось снова повернуться на восток и попытаться выбраться из изоляции с помощью Китая.
Этот договор также рассчитан и на внутреннюю аудиторию, так как правительство Ирана пытается доказать собственным гражданам, что Иран не одинок. Из переговоров становится ясно, что договор в основном будет касаться сотрудничества в сферах энергетики, технологий, банковской сферы и инфраструктур.
- Договор предполагает огромные финансовые вложения, баснословные даже для такого гиганта, как Китай. Чем, на ваш взгляд, объясняется такая серьезная заинтересованность Китая в развитии отношений с Ираном?
- Окончательный вариант договора пока не опубликован. Президент Ирана г-н Рухани утвердил его предварительный вариант 21 июня текущего года. Документ еще будет обсуждаться, он должен быть одобрен как китайской стороной, так и со стороны меджлиса Ирана.
Некоторые СМИ уже опубликовали некоторый документ, но поскольку МИД Ирана еще официально не подтвердил его окончательный вариант, то трудно сказать, вступит ли в силу появившийся и циркулирующий в социальных сетях вариант договора. Тем не менее некоторые источники отмечают, что исходя из очень скудной информации о переговорах, можно предположить, что Китай в течение следующих 25 лет собирается вложить в Иран около 400 миллиардов долларов.
За счет этих вложений предполагается отремонтировать железные дороги, порты, улучшить инфраструктуру телекоммуникаций. В Иране будут внедрены технологии 5G. При улучшении всех этих инфраструктур усилится роль Ирана в китайской экономической и геополитической инициативе "Один пояс, один путь", о вхождении в которую Иран уже подписал договор во время визита высокого китайского гостя.
Есть информация, что для того, чтобы получить эти вложения, Иран обязуется предоставить Китаю большие скидки при покупке иранских энергоносителей. Этот факт вызвал волну недовольства в определенных кругах Ирана. В частности, оппозиционные силы отмечают, что за китайские вложения Иран пошел на слишком большие уступки. Кроме того, ходят слухи, что Иран должен предоставить Китаю порты стратегической важности, но подтверждений этому пока нет.
- Какие новые перспективы открывает этот договор для Ирана, находящегося под санкциями уже не одно десятилетие?
- Заключение договора и вступление его в силу однозначно усилят стратегическое партнерство Китай - Иран. В Иране надеются, что этот договор будет подписан до марта 2021 года. Однако следует отметить, что подписание договора - это одно, а его реализация - это другое. Если политическую часть обсуждаемого договора возможно реализовать, то полноценная реализация его экономической части может оказаться достаточно сложной.
Сегодня многие китайские организации уходят из Ирана. Причина - односторонние санкции США, препятствующие их эффективной деятельности и инвестициям. По той же причине Китай снизил объемы импортируемой нефти из Ирана. Усложнилась и система оплаты за энергоносители. Из-за этого китайской стороне приходится уступать свои прежние инвестиции Ирану. То есть если, к примеру, Китай инвестировал в какую-то из иранских нефтяных скважин или месторождений газа, то он вынужден уступать эти инвестиции Ирану, чтобы вместо этого получать нефть и не платить.
При таких условиях достаточно сложно понять, какими будут новые китайские инвестиции и как они будут реализовываться. Возможно, стороны надеются, что Трамп не будет повторно избран во время очередных президентских выборов в США и тогда Америка снимет санкции, а китайская сторона сможет беспрепятственно продолжить свою инвестиционную деятельность в Иране. Или, может быть, стороны применят особый механизм оплаты, с помощью которого на денежные переводы не будут распространяться американские санкции.
Однако я думаю, что этот договор скорее носит политический, нежели экономический характер.
- С учетом серьезного политического веса обеих стран заключение этого договора невозможно рассматривать в рамках сугубо ирано-китайских отношений. Повлияет ли реализация пунктов договора на ситуацию в регионе? Возможны ли какие-то изменения в глобальном масштабе?
- На данном этапе, когда меняется мировой порядок, Иран на 25 лет переходит в китайский лагерь, что однозначно отразится на распределении и балансе сил на Ближнем Востоке. Китай значительно укрепит свои позиции в нашем регионе. Взамен в Совете Безопасности ООН Иран в лице Китая получит защиту и поддержку, продолжит, насколько позволят американские санкции, поставки нефти в Китай. В свою очередь в Иране станет более слабым положение противника Китая - Индии, которая до сих пор имеет привилегированные права на иранский порт Чабахар, развитие которого предоставит возможность Индии противостоять китайскому проекту "Один пояс, один путь".
- Как воспринимает Китай ядерную программу Ирана? Предполагает ли договор сотрудничество в этой области?
- Китай всегда был против приобретения Ираном ядерного оружия, и по этой причине на Совете Безопасности ООН Китай постоянно голосовал за санкции против Ирана. Но, с другой стороны, Китай был против санкций, связанных с энергоносителями Ирана. То есть китайские руководители не посещали Иран до 2016 года в основном из-за ядерной проблемы и таким образом показывали свое отношение к Ирану. А когда в Иране президентом был избран Рухани, то, с одной стороны, Ираном, с другой - США, Германией, Францией, Китаем, Великобританией и Россией был подписан совместный всеобъемлющий план действий по мирному урегулированию ядерной проблемы Ирана. И через несколько месяцев после этого китайский председатель Си Цзиньпин посетил Иран. Когда в мае 2018 г. США вышли из Совместного всеобъемлющего плана действий, Китай дал негативную оценку этому факту и объявил, что остается членом совместного договора и со своей стороны сделает все, чтобы договор был реализован. После подписания совместного всеобъемлющего плана действий Китай и Иран восстановили сотрудничество в ядерной сфере, которое после подписания договора между Ираном и Китаем усилится.
- Одна из сфер ваших профессиональных интересов - армяно-китайские отношения. Каков уровень этих отношений сегодня? Есть ли у Армении своя ниша в транснациональных проектах Китая?
- К сожалению, пока нет. В этом плане сегодня ситуацию нельзя назвать удовлетворительной, но в принципе она может измениться.
Гаянэ Сармакешян, "Голос Армении"