Несколько дней назад в СМИ появилась информация о том, что Парламент Армении одобрил межгосударственное соглашение, определяющее условия деятельности Российско-Армянского Университета (РАУ). Параллельно этому, Правительство России одобрило данное Соглашение, документ внесен в Госдуму на ратификацию. Как заявил замминистра Минобрнауки Константин Могилевский (назначенный официальным представителем Правительства РФ при рассмотрении вопроса о ратификации соглашения), «предыдущее соглашение о функционировании университета, заключенное в 1997 году, уже устарело».
Господин Могилевский почему-то забывает упомянуть о том, что было еще ратифицированное армянской стороной Межправительственное соглашение от 14.05.2015 года, из которого Россия официально вышла только шесть (!) лет спустя – распоряжением Правительства РФ No 453 от 26 февраля 2021 года. Официальной причиной выхода являлось то обстоятельство, что российская сторона не была согласна с пунктом соглашения о том, что «Университет создает условия для обеспечения владения выпускниками основных профессиональных навыков на армянском языке». Иными словами, была против наличия в вузе армянского сектора, численность обучаемых в котором на тот момент составляла всего лишь 5-10% от общего числа студентов. Теперь же, когда армянский сектор составляет почти половину числа обучающихся, а в самом соглашении прописан ряд пунктов, ослабляющих российский фактор в этом межгосударственном вузе, российская сторона вдруг стала готова на любые подписания. По крайней мере, так Правительству РФ и Госдуме преподносится необходимость ратификации текста в этой сомнительной редакции. «Соглашение придаст новый импульс развитию университета, позволит оптимизировать механизм управления вузом, создаст дополнительные возможности для академической мобильности» – говорит Могилевский, но, вникая в текст, становится ясно, что ни одна цель из вышеуказанных на практике не будет достигнута.
В Соглашении повсеместно отсутствуют какие-либо внятные механизмы имплементации и применения положений, а также четкие сроки. Так, один из ключевых пунктов документа – органы управления университета, в частности, Управляющий совет. Указывается только информация о его составе и численности, без остальной конкретики и механизмов работы. Когда и с какой периодичностью он собирается? Каким образом будет налажено управление вузом? Что будет, если российская и армянская четверки по какому-либо вопросу будут иметь противоположные мнения? Это и многое другое в тексте опущено либо прописано в общих чертах.
Другой недоработкой документа можно отметить несоответствие ряда пунктов соглашения и Устава РАУ, который на момент вступления соглашения в силу действует в своей редакции. В котором, например, указано, что Устав университета, изменения и дополнения к нему принимаются общим собранием (конференцией) вуза – то есть его коллективом, но никак не министерствами двух стран. Также в самом конце проекта соглашения (видимо, чтобы читающие просто до него не дошли) прописан пункт о том, что действующий ректор Сандоян сохраняет свою должность при его подписании. Более того, получается, что этот пункт противоречит даже самому соглашению, поскольку в другой его статье указано, что ректор избирается управляющим советом, то есть по букве закона он в любом случае должен сложить полномочия, а управляющий совет должен немедленно провести выборы. Хотя все тот же действующий Устав прямо указывает, что ректор университета избирается путем тайного голосования на Общем собрании (конференции).
Выходит, что у коллектива РАУ разом отбирают его автономность и академическую свободу. В то же время ректор, который в первую очередь должен был ее защищать, молчит. И даже от имени всех лукаво заявляет, что все эти годы университет с нетерпением ждал этого соглашения. Такая позиция, видимо, продиктована «обменом» на вышеуказанный пункт о сохранении своей должности, потому что за два года своей разрушительной работы он прекрасно знает, что при выборах коллектив не окажет ему поддержку. В том числе и поэтому в тексте прописан еще один ослабляющий позиции российского учредителя пункт о том, что функция работодателя целиком переходит армянской стороне. При том что в других российско-национальных вузах ректора имеют трудовой договор и с российским учредителем.
Что касается финансирования деятельности университета, то в соглашении указывается, что оно осуществляется за счет национальных бюджетов двух стран, в соответствии с их национальными стратегическими документами и с учетом положений их национального законодательства. То есть по принципу «кто сколько может и хочет». Соглашение не дает четких разграничений и обязательств для сторон по имущественному комплексу и финансированию. Нет концепции по единому бюджету или долевому участию сторон, как это прописано в действующем варианте соглашение (статья 6 соглашения от 2003 года гласит, что финансовое обеспечение деятельности униерситета осуществляется сторонами на паритетных началах). Пункт в новом соглашении по сути легитимизирует фактическое недофинансирование армянского учредителя, поскольку на данный момент российское бюджетное финансирование превышает армянское в 2,5-3 раза.
Несмотря на громкие слова о полном взаимопонимании и компромиссе, в соглашении заметно резкое разделение на две стороны. Через весь текст постоянно ведется нарратив о том, что «армянское – в соответствии с армянским законодательством, российское – в соответствии с российским». При этом более 20 лет Армения целиком и полностью признавала российские образовательные стандарты (было автоматичское признание дипломов российского образца). Теперь же соглашение определяет реализацию всех образовательных программ по ГОСТам РА в равной степени, что по сути означает изменение миссии РАУ и концепции российско-национального университета. Последнее приведет к резкому смещению русского сектора в сторону армянского – об этом мы писали ранее в статье. В обозримом будущем непременно поднимется и вопрос о взаимном признании дипломов.
Так что мы имеем в сухом остатке? Вуз как юридическое лицо – армянское, на территории своей страны является фондом и попадает под положения «Закона о фондах». Трудовой договор с единоличным исполнительным органом – ректором – по новому соглашению заключается лишь с армянской стороной. Получается, что у одного из учредителей нет абсолютно никаких рычагов воздействия на университет и ректора. Карт-бланш выдан армянской стороне – в любой момент она может принять «волевое» решения о трансформации фонда. По армянскому законодательству в этом нет никаких сложностей – согласно закону РА «О фондах», достаточно заявления от бенефициара (одного из учредителей) о том, что, например, фонд более не в состоянии реализовывать достижения прописанных задач. Решением суда (разумеется, армянского) будет принято постановление о ликвидации фонда, и российская сторона ничего не сможет с этим поделать. И даже не сможет получить свои кумулятивные многомиллиардные вложения назад, ведь по тому же закону переданные университету до этого активы, включая денежные средства, являются его собственностью. Университет, поменяв свой юридический статус, сохранит все движимое и недвижимое имущество на своем балансе, теперь уже по полным контролем армянской стороны.
Невооруженным глазом видно, что соглашение в нынешней своей редакции сильно ослабляет позиции одного из учредителей. У российской стороны по факту не будет никакой власти над университетом как юрлицом, нет рычагов контроля над ректором, для которого Минобрнауки РФ даже не работодатель – последнему можно творить все что угодно вразрез позициям Москвы. При всем этом поднимаемые нами вопросы – не поддержка позиций российского учредителя. В конце концов, заинтересованное государство должно само заботиться о своих интересах. Это обеспокоенность позициями РАУ и его будущим, поскольку если один из учредителей по факту будет иметь больше прав – вне зависимости от того, какая из сторон это будет – это рано или поздно приведет к деконструктивному крену в один из векторов, что приведет к нарушению баланса и обнулению самой концепции межгосударственного университета, направленного на российско-армянское образовательное, научное и культурное взаимодействие.
Неужели господин Могилевский и другие ответственные чиновники этого не понимают? Вопрос, конечно, риторический – понимают. Но, видимо, сиюминутная задача отчитаться о проделанной «работе» гораздо важнее утверждения по-настоящему фундаментального и сбалансированного документа. Хотя, о чем говорить, если до сих пор нет (и, с учетом некомпетентности руководства РАУ, не будет) проработанной стратегии развития вуза. Максимум, чего можно ожидать в этом направлении – бездумной кальки стратегических положений других университетов. Вся эта работа спустя рукава сигнализирует о том, что некоторые ответственные чиновники Минобрнауки находятся в прямом сговоре с ректором Сандояном, и их целью является не вывод вуза в лидеры образовательного сообщества, а сохранение своих кресел. Не достигнув желаемого стратегического развития, они делают вид, что желают «достигнутого».
Команда бывших сотрудников РАУ
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Российско-Армянский Университет: "безоблачное будущее" или провал миссии?
Люди врут, цифры – нет