В российском сетевом журнале «Камертон», в выпуске за октябрь 2011 г., опубликована историческая повесть Гургена Баренца «Русское ружье». Как сообщает Информационный Центр газеты армян России «Еркрамас», в настоящее время одна из глав повести публикуется в журнале «Великороссъ», намечается публикация повести в ряде журналов России, Канады и других странах. Повесть, также переводится на польский, болгарский и сербский языки. В повести описываются события, происходившие в Турции накануне Геноцида армян.
Предлагаем вниманию читателей одну из глав ("Старое ружье") повести "Русское ружье".
ОБ АВТОРЕ: Гурген Баренц (Гурген Карапетян) родился в 1952 г. в Ереване. Поэт, переводчик, журналист, литературовед. Кандидат филологических наук, специалист по русской и армянской литературе. Автор более тысячи публикаций в разных изданиях – в Армении, России, других странах. Стихи и переводы печатались в десятках антологических сборников современной армянской поэзии. Основные из них: «Лоза и камень», «Дух родного крова», «Современный армянский рассказ» (библиотечная серия в шести книгах). Составитель сборника произведений русскоязычных армянских писателей «Лоза и камень» (Ереван, 1985). Автор нескольких сборников переложений сказок народов мира на армянский язык. В 2010 г. издал однотомник избранных стихотворений «Уроки Дороги». Пишет и публикуется с 1978 г. Живёт в Ереване.
************
Старое ружьё
Было это в 1878-м году. Старостой села был отец Погоса, Вардан-эфенди, самый зажиточный человек на селе. Погос был тогда маленьким мальчиком, ему было восемь неполных лет.
Русско-турецкая война закончилась совсем недавно, Османская Турция потерпела сокрушительное поражение, русские дошли до самого Эрзерума, заняли город, но в окрестные села, в том числе и в село Погоса, почему-то решили не входить. Села эти были заняты турецкими регулярными войсками – янычарами и башибузуками.
Англичане предъявили России ультиматум и, оказывая на неё сильное давление, вынудили просто так, за здорово живёшь сдать, вернуть побеждённым османам с большим трудом, ценой кровопролитных сражений отвоёванные армянские вилайеты.
В один из осенних вечеров в большом доме старосты Вардана-эфенди шумно пировали турецкие солдаты. Активные военные действия уже давно не велись, русские были довольно далеко отсюда, и к тому же были заняты приготовлениями к отступлению, так что можно было как следует отдохнуть, тем более, что в доме старосты недостатка съестных припасов и вина не ощущалось.
Погос играл со своими сверстниками в верхней, северной околице села, когда в дымке горизонта вырисовались силуэты двух всадников. Они медленным, спокойным шагом направлялись в сторону деревни. Это не могли быть армяне, поскольку армянам строжайшим образом возбранялось разъезжать на лошадях. И это не были турки-османы: османов мальчишки могли безошибочно вычислить и на более дальнем расстоянии – по их военным мундирам и головным уборам – фескам.
- Айрик, айрик, там русские на конях, там русские конники, они едут сюда! – вбежав в горницу, громко, возбужденно закричал маленький Погос, запыхавшись и тяжело переводя дух: он бежал во весь опор с дальней, северной окраины села.
Изрядно подвыпившие, раскрасневшиеся от вина и наперебой галдевшие турецкие солдаты-башибузуки, которых было больше двадцати, мгновенно протрезвели, разом замолчали. Ими охватил какой-то панический ужас, они в течение одной неполной минуты, расталкивая друг друга локтями, выскочили во двор, вскочили на своих лошадей и дали стрекача – только пыль стояла столбом.
То, что турки боятся русских, как огня, было общеизвестно, об этом рассказывались и пересказывались бесчисленные случаи-были, они рассказывались и повторялись бесчисленное множество раз, обрастали новыми подробностями и становились полулегендами, притчами и беседами.
Старые люди рассказывали, как ещё в их молодые годы маленький русский конный отряд в двадцать человек средь бела дня напал на десятитысячное турецкое войско, перебил более тысячи османов, обратив остальных в бегство. Земля слухами полнится. Возможно, они имели в виду румынского воеводу Иоана Воде, его ещё называют Иоаном Армянином (именно так называл его Кантемир) или Иоаном Лютым – этот конкретный его подвиг сохранила история. Возможно, речь в их рассказах шла о других подобных сражениях. Это многим покажется невероятным, невозможным, но подвиг этот вовсе не был единственным в своём роде. История сохранила немало других подобных случаев. Да и потом, столь же доблестными подвигами ещё в древние, средневековые и, особенно, новые времена отличались, отмечались также армянские герои-храбрецы, правда, они не нападали, а оборонялись в осаждённых крепостях и вырывались из кольца вражеского окружения.
Достоверной правдой и непреложным фактом остаётся то, что русские всегда били турков. Били их и до Суворова, и после Суворова. Но больше и больнее других бил турков сам Суворов. При каждом упоминании имени Суворова у армян загораются от гордости глаза: ещё бы, у прославленного генералиссимуса русской армии мать была армянка, урождённая Манукова-Манукян.
В дом Кртенц Вардана вошли двое статных русских. Они вдвоём, сами того не ведая, фактически завоевали армянское село, расположенное всего в нескольких километрах южнее Эрзерума, без единого выстрела освободив его от вооруженного турецкого отряда. Это стало «бродячим сюжетом», притчей во языцех, рассказом-былью.
- Ну, ребята, каким ветром вас сюда занесло? Вы едва не напоролись на турецкий отряд. Вам что, жизнь надоела? – пошутил Вардан-эфенди.
- Бог в помощь, отец, – сказал один из них, Савелий. – Мы отстали от своих и заблудились. Наш отряд направляется в Карс.
- Значит, вам нужно было всё время идти на север. Вы едете в противоположном направлении. Наше село – к югу от Эрзерума. И здесь повсюду турецкие и курдские вооружённые отряды.
- А мы их не боимся. Пусть лучше они нас боятся, – улыбнулся Савелий. Это был крупный сорокалетний мужчина с живыми карими глазами и пышными усами – в духе того времени.
Погос усадил гостей за тот самый стол, за которым каких-нибудь десять минут назад весьма уютно и весело коротали вечер турки.
- Русский – кароший. Русский – карашо. – Это было всё, вернее, почти всё, что могла сказать на языке новоприбывших мать Погоса, в то время совсем еще молодая хозяйка дома Тагуи-ханум.
- Вы ешьте, ешьте. Вы ведь с дороги. Да и домашней пищи давно, наверно, не пробовали, – староста Вардан-эфенди всех своих гостей считал божьими людьми и был искренне рад русским солдатам, хотя и понимал, что этот неожиданный визит совершенно не понравится местным турецким властям и может принести ему массу неприятностей.
- Да вы не беспокойтесь. Мы вовсе не хотим вас стеснять, – сказал второй солдат, Михаил. Он был худой, но высокий и крепкий голубоглазый парень лет двадцати. – Я никогда не ел ничего вкуснее этого мяса, – добавил он, указывая на каурму.
- Русские – Иваны, а армяне – Ованесы, – продолжала демонстрировать свои познания молодая хозяйка, Тагуи-ханум.
Для того чтобы посмотреть на русских, сбежалось чуть ли не всё село. Русские – не турки, хотя в укромных уголках памяти старшего поколения жителей села гнездились воспоминания о случаях, когда русские солдаты, которых наивное и доверчивое армянское население встречало радушно, с хлебом и солью, встречало, как освободителей и избавителей, также врывались в дома, насиловали женщин и девушек, даже девочек-подростков, грабили, мародерствовали… Ну что тут скажешь: солдаты – люди военные, а вседозволенность и безнаказанность кому хочешь может ударить в голову. Но это были отдельные случаи. И к тому же русские не убивали без причины. Они не были жестокими, как турки или курды. И уже это было хорошо.
- Ну, что ж, ребята, отдыхайте, жена постелит вам в одной из комнат. – То, что приезжие останутся ночевать, даже не обсуждалось, было чем-то заведомо решенным, само собой разумеющимся. Ну, куда они поедут на ночь глядя? В округе рыщут турецкие сторожевые отряды, да и курдские разбойники вполне могут напасть на них, хотя, в принципе, два заблудившихся русских солдата не должны представлять для них никакого интереса. Курдов интересует имущество, а какое имущество может быть у русских солдат?
- Почему вы беспокоитесь, отец? – Мы ведь не князья и не бояре какие-нибудь, мы простые солдаты и вполне бы смогли заночевать и на сеновале.
- Айрик, айрик, а вдруг турки вернутся? – маленькому Погосу, конечно, очень хотелось бы, чтобы эти глупые турки вернулись, и чтобы эти здоровенные русские солдаты перебили их всех, да так, чтобы им не повадно стало, чтобы после этого ни один турок не смел приходить в их село.
- Не вернутся. Я хорошо знаю их натуру. Они надолго забудут сюда дорогу, – ответил Вардан-эфенди.
Наутро гости встали ещё до рассвета и собрались в путь-дорогу. Они были приятно удивлены, когда увидели накрытый стол – и это в такую-то рань.
- Вы что, всегда так рано встаете? – спросил Савелий.
- Мы – крестьяне, мы – люди земли. А земля любит тех, кто рано встаёт.
- А это вам на дорогу, – сказал староста Вардан и указал на две корзины внушительных размеров. – Если будете искать своих слишком долго, то хотя бы с голода не умрёте.
- Как нам отблагодарить тебя, отец? – спросил Савелий. – Ведь у нас ничего с собой нет.
- Меня благодарить не нужно, сынок. Я сам был солдатом. И мой сын будет солдатом. Я вам помог, потому что знаю, каково быть солдатом, как трудно находиться вдали от дома, от семьи, от родины…
- Возьми это ружьё, отец. Это старое ружьё, возможно даже, старше тебя. Но это – самое ценное, что у меня есть.
- Нет, сынок. Мне это ружьё ни к чему. Султан вынес закон, запрещающий армянам хранить и носить при себе оружие. Так что ничего, кроме неприятностей, оно мне не принесёт. А тебе оно пригодится. Да и у тебя могут быть неприятности – за утерю оружия.
- Не будет у меня неприятностей. Такого добра у нас навалом. Это ружьё устаревшего образца. Мне давно уже должны выдать новое ружьё, более современное. А вы это ружьё просто возьмите да повесьте на стену. Как память о нас с Михаилом. А давайте-ка, я сам его повешу – для чего ещё мне мой рост?
И Савелий повесил ружьё на стену, на один из многочисленных торчавших из досок гвоздей.
- Ну вот, готово, – переводя дыхание сказал он. – И пусть оно никогда не стреляет.
- Аминь, – сказал Вардан-эфенди.
- Аминь, – сказал Михаил.
- Аминь, – сказал маленький Погос, хотя и не понимал толком, что это означает.
************
Текст повести полностью доступен по адресу: http://webkamerton.ru/2011/10/russkoe-ruzhe-kinopovest/